Под управлением любви. История самой крупной школы Санкт-Петербурга в письмах и монологах ее создателей

Уж сколько времени прошло со дня юбилейных торжеств в честь 300-летия Санкт-Петербурга, а среди городских учителей нет-нет, да вспыхнет разговор о потрясающем празднике, который устроила гимназия №56: «Ни одна школа не может себе такого позволить! Арендовать самый престижный в городе концертный зал, провести в нем две репетиции – это ж какие деньжищи иметь надо!»

Комментарии следуют самые разнообразные. И про деньжищи, и про связи директора школы Майи Борисовны Пильдес, и про ее амбиции. Вроде бы и правда – «шик и трепет» какой-то. Красивые пригласительные билеты (платные, однако) для всех родственников, памятные открытки для каждого из ребят. Большой концерт, устроенный силами всех художественных коллективов гимназии… Надо заметить, что многие школы вообще никаких торжеств в честь юбилея города ни для детей, ни для взрослых не устраивали. Младших ребят пораньше отправили на каникулы, чтобы не путались под ногами. Какие воспоминания о 300-летии города у них остались, никому не интересно. А в 56-й – море впечатлений от собственного праздника: видеофильмы, снятые восторженными родителями, фотографии для семейных альбомов. И на многих, конечно, ликующая Майя Борисовна – вечный возмутитель спокойствия, директор, о котором много говорят, спорят, которого и осуждают, и награждают, а многие, как водится на Руси, откровенно завидуют.

Всем, кто эту школу знает не один год, праздник в Большом концертном зале «Октябрьский» вовсе не кажется событием исключительным. Только так и могло быть! Если школа много лет собирает в Спортивно-концертном комплексе «Юбилейный» всех детей и их родственников на праздник в честь начала учебного года, ежегодный праздник песни проводит в Государственной капелле, победителей своих олимпиад чествует в Аничковом дворце, а лучшим учителям вручает школьные профессиональные премии «Звездный час» в Юсуповском дворце, где же ей 300-летие Петербурга отмечать как не в крупнейшем концертном зале города?

Начиная с 1990 года, в самые бурные и трудные времена, они рискнули объявить себя «Школой для радости», бросая вызов растерянности и пессимизму, сменившим короткий период перестроечного подъема. Пожалуй, «бросая вызов» – это в излишнем азарте сказано. И дата – 1990-й – связана не с политическими переменами, а скорее с биографическими. Просто другого времени у них не было. Так получилось, что именно в 1990-м сложилась ситуация, позволившая Майе Борисовне Пильдес, до этого завучу школы №87, получить в полное свое распоряжение небольшую восьмилеточку на улице Пудожской Петроградского района. И началось. Все мечты, накопившиеся с детства, все многочисленные друзья-единомышленники, разбросанные судьбой по разным учебным заведениям города, и крепкое ядрышко, сложившееся еще в юности, – все стало собираться, концентрироваться в школе на Пудожской. Из 87-й сюда пришли за своим лидером С.В.Данилов, Е.И.Казакова, Н.А.Шапиро, М.Ю. Шелагин, Л.С.Илюшин, Ю.В.Белов.

И первый же год – ах, какой это был восхитительный год! – когда они только что не жили в школе, принес небывалый успех. О 56-й заговорили в городе как о школе, в которую дети не просто охотно идут – бегут! – по утрам. Там действительно интересно и радостно жить. Там проводятся невиданные игры, погружающие детей и взрослых в необыкновенную атмосферу. Там можно учиться, не замечая занудства и однообразия урочно-звоночного ритма…

Так журналист, пишущий на школьную тему, я, конечно же, не раз бывала на их играх и праздниках, на замечательных капустниках. Давно познакомилась со всей компанией ближайших соратников Майи Борисовны, видела взаимопонимание, царившее здесь. И каждый раз пыталась понять, где истоки, в чем причины столь очевидного успеха. На чем замешан неиссякающий задор, кураж, откуда такая энергия? На память легко приходили романтические 60-е, когда в Ленинграде расцветало коммунарское движение, а в «Орленке» у Черного моря складывалась Всесоюзная школа вожатых, заряженных замечательной методикой коллективных творческих дел И.П.Иванова. Многие коллеги Майи Борисовны и прежде всего Елена Казакова – научный руководитель 56-й – начинали именно там. Не последнюю роль сыграл короткий, но очень плодотворный период бурных дискуссий начала 90-х, когда и учителя, и городские чиновники, поддавшись общей перестроечной радости, то и дело собирались на митинги. Со своими идеями, программами реформирования образования выступали все, кто хотел. В моду вошли «мозговые штурмы» и деловые игры с выездами за город, с погружением в атмосферу творчества. Именно в это время разрабатывались и оттачивались стиль и методы, особый уклад школьной жизни в 56-й. Но ведь не в ней одной! Каждая школа искала свое лицо. Программы и уставы соперничали друг с другом. Возникали действительно интересные коллективы не только на Пудожской. Немало таких, что выжили в это трудное десятилетие и до сих пор «держат марку». Есть высокое качество образования, отличные результаты. Но такого размаха, как в 56-й, нет ни у кого. Только 56-я решилась увеличить свой коллектив до двух с половиной тысяч детей и четырехсот сотрудников. А в этом году к ним присоединяется еще и детский сад.

«Не страшно ли?» – первая реакция на такие цифры, на которую Майя Борисовна отвечает не раздумывая: «Нисколько! Можно расти и дальше, пока есть идея и есть такие коллеги, какие со мной работают!» Познакомиться подробнее с их идеями и практикой может каждый желающий, поскольку школа часто проводит конференции разного масштаба и издает прекрасную методическую литературу. Но самый уникальный документ, позволяющий понять и по-новому увидеть бесстрашного директора, издан, к сожалению, очень небольшим тиражом. Это открытое письмо, написанное самой Майей Борисовной к собственному пятидесятилетию «Всем, кому интересны мои размышления». Оно попало в шутливую и нежную подарочную книжку, которую друзья оформили как «энциклопедический словарь» и преподнесли директору в день рождения. Среди их шуток и признаний это письмо выглядит неожиданно серьезным и оттого особенно пронзительным. В нем нет поучительных историй или профессиональных откровений. Там – признание в любви, которая объясняет все. И прежде всего – отношения с коллегами.

Содружество Пильдес – Данилов – Шелагин давно стало легендарным. Шутники утверждают, что эти двое заместителей «МБ» еще в детстве заняли при ней свои посты и вот уже почти тридцать лет никому их не уступают: «честное пионерское» дали быть всегда вместе и служить всю жизнь одной идее. А сама «МБ» пишет об этом так:

«В чем счастье учителя, воспитателя, человека, работающего с детьми? В детях. В тех, кто дарил тебе радость быть рядом с ними и вместе с ними. В тех, кто доверял тебе самые сокровенные тайны, делился важным и наболевшим. В тех, кого ты любишь, как своего сына. Вот это счастье пришло ко мне в Доме пионеров и называлось оно районный пионерский штаб. Ничего подобного в моей жизни никогда не было и никогда уже не будет. Это был удивительный детский коллектив, необыкновенный. Если бы меня спросили сейчас, как все так смогло получиться, какие методы, какие приемы использовались при его создании, я ничего не смогла бы объяснить, кроме одного, – я их любила. Они в моей тогдашней жизни были все. Даже семья вписывалась в ритм пионерского штаба. Летом – в лагерь. В каникулы – по городам Советского Союза… Штабистов было много, и все они были хороши, но среди них были и особенные, самые любимые. Многие из них выбрали педагогическую профессию, и этим я очень гордилась. Многие начинали вместе со мной, но не выдержали. А те, с которыми и теперь мы вместе, с которыми пройден славный путь, многое пережито и прожито, примите мою благодарность… Это и Миша Шелагин, и Таня Родина, и Сережа Данилов. Несколько самых теплых слов о Шелагине. Его трудолюбие, преданность делу, удивительная работоспособность и золотые руки – это с детства и навсегда. Миша незаменим, за что ему низкий поклон и благодарность, как, впрочем, и Тане Родиной. А вот Сережа Данилов – особая глава моей жизни и судьбы. Это моя гордость и любовь, моя опора и надежда. Я никогда и ни от кого не скрывала этого… Сережа всегда отличался и сейчас отличается какой-то необыкновенной проницательностью, пронзительностью, глубиной, удивительной отзывчивостью на все то, что происходит со мной, моей жизнью, работой, семьей. Да и он сам, и его замечательная жена Галя, и любимый нами Максимка теперь члены нашей большой и дружной семьи. Мы только так все вместе себя и ощущаем».

Есть в том же «словаре» воспоминания о пионерском штабе Сергея Данилова. Он без иронии никогда обойтись не может. Но о тех годах написано так: «…Потом наступили «вторники» – дни, когда собирался штаб, когда ребята из разных школ района начали понимать: лучшее из того, что происходило с ними в жизни, происходит здесь и сейчас. Я пишу эти строки, отдавая себе отчет в том, что для многих это так и осталось самым замечательным временем в жизни, и не вижу в том ничего плохого. В конце концов для нас «МБ» делала все что могла; как каждый помог себе после – совсем другая история».

С первого дня на Пудожской им было очень тесно. Учиться в две смены и организовать жизнь детей так, как хотелось – открыть центр дополнительного образования, службу психолого-педагогического сопровождения было невозможно физически. Проект второго, главного здания удалось утвердить довольно быстро. Стройка началась и, как многое в те годы, надолго замерла. Положение казалось просто катастрофическим. Именно в такой момент мы встретились в очередной раз. Придумывали текст телеграммы правительству, которую опубликовала потом «Учительская газета». Школу уже знали в стране. Она победила в конкурсе «Школа года России», получила первые награды. А директор – поездку в США. Но социализм стремительно сменялся капитализмом. Менялись отношения, нравы, наконец, власть. А в 56-й все та же компания горячилась над своими проектами, и свет в окнах школы горел до полуночи. Странно было слушать их споры. Какая разница, нужна ли школе своя обсерватория, если в реальности нет денег даже на ремонт! Майя Борисовна предпринимала шаги порою совершенно отчаянные. Как она пишет, «ничего просто и легко у меня не получалось никогда. Все с какими-то нечеловеческими трудностями, все в спорах и сомнениях, все с бесконечным преодолением всяческих препятствий. Так было и в 56-й… Но к этому всему примешивался какой-то необыкновенный азарт, граничащий с неким авантюризмом…» Без такого азарта, пожалуй, им просто не удалось бы привлечь к школе внимание, которое требовалось для продолжения строительства. Кроме традиционного микрорайона, сюда уже повели своих детей первые крупные предприниматели и банкиры, прослышавшие о необычной школе, просили принять на воспитание наследников знаменитые деятели культуры и генеральные директора. Многие из них помогали как могли. Но решающую роль сыграло, конечно, знакомство с четой Яковлевых – губернатором и его женой, которые стали большими друзьями школы. В юбилейном словаре визит губернатора значится отдельной строкой как одна из знаменательных дат – 5 мая 1997 года. Он приехал тогда познакомиться со стройкой, забуксовавшей в очередной раз. А через неполные четыре месяца, 1 сентября, состоялось торжественное открытие нового здания на Чкаловском, 35.

А дальше – новый подъем, исполнение желаний и период не менее трудный, чем строительство. К ним присоединяются соседние «вымирающие школы». Уже не два здания, а четыре. Стремительно растущий коллектив. Честно говоря, мне понятнее и ближе школа небольшая, где директор, как знаменитый Карл Иванович Май, может утром каждого встречать на лестнице и, глядя в глаза, здороваться за руку. «О да!» – соглашается Майя Борисовна.» – И я сначала на Пудожской стояла на лестнице. В самой красивой кофточке. А потом мне приводили в кабинет провинившихся. И родителей, с которыми требовалась задушевная беседа. А развитием школы заниматься было некогда. Я поняла, что только строгое разграничение обязанностей может спасти от текучки. Пусть лучше в глаза ребенку смотрит умный, не задерганный лишними требованиями педагог. Мое дело – создать ему для этого все условия, позаботиться о нормальной атмосфере… А тогда – чем больше школа, тем лучше! Понимаете, есть артель, а есть Кировский завод. У большого коллектива и возможности больше. Мощные педагогические объединения, перспектива профессионального роста, полноценная нагрузка, возможность подработать наконец. Со временем я поняла, что для меня как для директора главный человек в школе – учитель. Если учителю хорошо, то и детям с ним рядом будет радостно. Кстати, в большой школе детям тоже лучше. Наши четыре здания, переход с возрастом из одного в другое создают для них новые стимулы и некое единое педагогическое пространство».

Люди, которые три десятилетия работают с «МБ», считают, что она всегда была руководителем такого масштаба. Они утверждают, что человека с идеями всегда найти нетрудно. Мало тех, кто умеет эти идеи осуществлять. А для Пильдес характерно как раз второе. Она как никто умеет найти пути, просчитать результат, всегда знает, КАК осуществить задуманное в реальной ситуации. И это было в ней всегда. Подтверждение тому можно найти все в том же письме: «…Я так активно перед уроком всех учеников 1-го «А» класса строила в рекреации, что уже на второй неделе моей школьной жизни Анна Васильевна назначила меня старостой класса, и понеслось… В 183-й школе, где начиналась моя трудовая биография, у меня получалось все: и пионерские сборы, и парады, и победы в различных соревнованиях, и первые самостоятельные уроки. Получалось потому, что окружали меня замечательные люди; потому, что верили в меня, любили, а я любила их, любила, как свою собственную семью, которая тоже появилась в эти годы и которой я безмерно благодарна… Мне так не хотелось расставаться со своей любимой 183-й школой, но… начав работать в Доме пионеров, я поняла, что должность районного методиста по пионерской работе, наверное, придумали специально для меня. Шесть лет работы в Доме пионеров – счастливейшее время моей жизни. Молода, полна задора, идей, окружена интереснейшими людьми. Мне было так легко и интересно! Круговорот дел и событий… Но даже тогда я не могла предположить, что в моей будущей жизни так много будет зависеть от этих счастливейших дней. Грандиозные праздники гимназии №56 – это продолжение тех районных праздников в цирке, которые я проводила с огромным удовольствием и гордостью. Выезды старшеклассников – их истоки в лагерях пионерского актива. Центр дополнительного образования – все тот же Дом пионеров и школьников и т.д. Но самое дорогое и замечательное – это люди. С самого 1974 года мы идем по жизни вместе с Надеждой Александровной Шапиро и Галиной Владимировной Кулыгиной».

В то время когда другие гимназии гонялись за талантливыми учениками и ужесточали конкурсы, 56-я брала курс на массовость. Это с подачи Пильдес в городе отменен прием в первые классы по принципу микрорайона и по способностям. Родители получили право учить своего ребенка в той школе, которая им больше нравится. Для 56-й нововведение обернулось невиданным количеством первоклассников. У них теперь 10 первых! Где же им праздновать начало учебного года как не в СКК «Юбилейный»?» «И пусть приходят все родственники, все кому интересно!» – это железный принцип Майи Борисовны. «…Я помню, как меня провожали в первый класс, как для моей мамы было важно купить мне самое лучшее школьное платье в самом лучшем ателье для девочек на улице Герцена, как важно было сшить штапельный белый передник с большим бантом, завязывающимся на спине. Я помню, как шли мы все вместе в школу – я, папа, мама, моя тетя Мила, бабушка, дедушка, соседка по квартире. Сопровождающих меня в первый класс было больше, чем у кого-либо из моих одноклассников».

Обеспечив себе теперь такое количество самых разных родителей-друзей, 56-я больше не ищет спонсоров. «Сами придут и предложат все что могут!» – уверена Майя Борисовна. – Не у каждого взять можно!» Она давно поняла, что, приняв помощь, попадаешь в определенную зависимость. Расплачиваться придется успехами ребенка. А если он не способен достичь их? Приходится очень серьезно просчитывать последствия. И далеко не всякий удостаивается чести быть спонсором в 56-й. Такое же отношение к подаркам. Отменены, например, выпускные торжества в 9-х классах, чтобы сократить еще один повод для подношений учителям и директору. Не подарки им нужны…

А теперь – о главном. О том, ради чего здесь собрано столько многолетних впечатлений, воспоминаний и цитат. Очень хотелось, чтобы читатель представил себе и масштаб достигнутого, и путь к успеху, и те усилия, которые прикладываются теперь мощным коллективом для радостной и полноценной жизни ребенка в школе. Казалось бы, сбылись мечты, осуществляются самые дерзкие планы. Только твори! А Майя Борисовна, такая уверенная в себе, такая успешная, на грани полного отчаяния. «Я не знаю, на какую площадь выходить, в какие бить колокола! Я не понимаю правительство, которое не умеет и не хочет думать о будущем. Нашему государству дети не нужны. Школа захлебывается в нищете. Недавно мы оформляли на работу учителем в начальные классы девочку, начинающую свой трудовой путь. Со всеми надбавками наскребли ей 1035 рублей. Вы можете представить себе, что это такое в городе Петербурге? У меня работают суперпедагоги по физике, математике, языкам. Мне стыдно смотреть им в глаза! Для них-то я власть. А я легко могу найти деньги на небывалый праздник, освободить их от лишних обязанностей в школе – мытья окон, уборки классов, дежурств. Могу добывать для них награды, чествовать, прославлять. Но я не могу сделать того единственного, что было бы справедливо и нормально, – дать им достойную зарплату. Мы стараемся изо всех сил сохранять независимость от подарков, «конвертов», подачек со стороны родителей. В нашей школе платных услуг нет. «Равный старт» для всех детей – это принципиально. Но все же видят, как мы живем. Разговоры о нищете учителя стали общим местом. Сколько же можно!»

После ссылок на щедрость спонсоров, упоминаний о высокопоставленных покровителях и дружбе с губернатором есть смысл, пожалуй, сказать о материальном достатке самой Майи Борисовны и ее представлениях о благополучии. Родилась в семье, как она пишет, «очень скромной, хорошей, где огромное значение придавали воспитанию и образованию ребенка». Отец долгое время работал техническим руководителем кинотеатра. Мама занималась распространением театральных билетов, работала в библиотеке, в книжном магазине. Оба мечтали дать дочери полноценное высшее образование и очень огорчились, когда она выбрала самую трудную дорогу в педагогику: решила работать старшей вожатой и учиться вечерами. Такое решение было вызвано не нуждой, хотя деньги всегда были нужны. Просто к тому времени Майя Пильдес уже поняла, что не может жить без школы.

Счастливое замужество принесло ей счастье, надежный тыл, замечательного сына Даниила. Но материальный достаток всегда оставался средним, что, впрочем, никогда их особенно не огорчало. Такие сказочные букеты цветов, какие дарят Майе Борисовне, не всякий актер видит. Стихи, капустники в ее честь всегда отличаются талантом и остроумием. А колбаса… Ну не бывало ее временами, да и ладно! Одевалась всегда хорошо, не придавая, впрочем, и этому особенно большого значения. Больше беспокоилась любимая подруга Верочка, живущая теперь в Америке, многочисленные друзья, родственники. Особым поводом для шуток была и остается каракулевая шуба, которая была приобретена в 1988 году после смерти дяди, оставившего любимой племяннице наследство размером как раз на такую обнову. Через положенное количество лет начались раздумья, какой кусок откуда отрезать, куда пришить, чтобы подновить манжеты, воротник, карманы. Укорачивали, переставляли, превращали в полушубок… На недавний вопрос о судьбе заслуженного полушубка Майя Борисовна с некоторой печалью ответила, что мех столько не живет. Вот такие «мерседесы», дачи в Америке и… что там еще о ней говорят? Сама-то «МБ» считает, что профессия дала ей нечто большее. «…Спасибо школе за все. Никаким другим делом я никогда бы не смогла заниматься, потому что ничто в жизни я не смогла бы полюбить так, как я полюбила школу, сам процесс школьной жизни, школьную бесконечность, когда Последний звонок плавно переходит в Первое сентября. Еще и еще раз я благодарю всех своих учителей за то, что они дали мне понять, что школа – это для меня. Я счастлива, что всегда занималась и занимаюсь своим любимым делом».

Те, кто начинает сейчас самостоятельную жизнь, представляют ее себе несколько иначе. Эпоха романтизма, бескорыстного служения уходит в прошлое безвозвратно. «Коллектив стремительно стареет! – тревожится Майя Борисовна – Молодые хотели бы, но физически не могут жить на такие деньги. Мы гордились, что в нашей школе работает много мужчин, но я понимаю, что удерживать их здесь нельзя, невозможно! Вот где решаются вопросы безопасности страны! А президент собирает Госсовет, чтобы обсудить вопросы культуры. С чего начинается культура, если не с образования? Кому нужна эта культура, если в стране скоро не останется нормально образованных людей? И разве дело в едином экзамене или каких-то других пусть даже идеально продуманных требованиях? Кто будет учить ребенка всему этому? Где я найду профессионалов, которые за такие деньги станут работать по новым, самым мудрым из мудрых программам? Никакие доплаты, прибавки от губернаторов, от попечителей проблемы не решают. Это принципиально важно: школа – учреждение государственное, и таким она должна быть. А мы все – госслужащие. И должны оплачиваться и оберегаться как все, кто состоит на государственной службе. Тогда и результатов можно будет потребовать самых высоких. А пока то, что происходит, – это бессовестная, бессердечная эксплуатация преданности своему делу, любви к детям, которая еще остается в людях, рожденных для Школы».

Санкт-Петербург