Почем нынче честь? В Тарусском районном суде ее оценили в триста рублей

– Не слишком ли “дорого” оценили честь, учитывая зарплату ответчика и количество истцов (их четырнадцать)?
Судья Татьяна Борисова ответила мне вопросом на вопрос:
– Думаете, честь учителя стоит дешевле?
– Напротив. Можно ли вообще ее оценивать?

Из чего рождается конфликт? Иногда из недоеденного яблока, оставленного на стуле. В Вознесенской средней школе поводом для судебного разбирательства послужил иностранный язык, точнее, его отсутствие в школьном расписании.
“Иностранца” ждали в Вознесенье уже лет пять кряду. Между тем дети учились, сдавали экзамены и даже поступали в высшие учебные заведения. Стоит заметить, что обучение в Вознесенской школе почти индивидуальное – всего 58 учащихся.
Размеренный уклад неторопливой сельской жизни был возмущен и смят 29 февраля 2000 года (недаром говорят: високосный год тяжелый). Не будь этого лишнего февральского дня – возможно, не было бы и его скандальных последствий. Тем не менее именно 29 февраля на стол заведующей районным отделом образования Серафимы Нахровой легло заявление за 26 подписями. Родители были возмущены отсутствием иностранного языка в школе и требовали “незамедлительно принять меры”. Директор Вознесенской школы Зоя Буравлева была поставлена перед фактом.
Маховик со скрежетом тронулся с мертвой точки и начал набирать обороты. На 14 марта было назначено родительское собрание. И та и другая сторона предчувствовали: что-то будет.
Как это часто происходит, удар на себя принимает совсем не тот, кому он предназначается: в бандитских разборках гибнут случайные прохожие, а за “испарение” частных контор сажают “старого Фунта”, который и знать не знает, каким из видов мошенничества занималась эта самая контора.
Так случилось, что на злополучном родительском собрании присутствовал единственный человек, не имеющий непосредственного отношения к школе, – лесник Сергей Цветов. Правда, когда-то он здесь учился, но это было не один десяток лет назад. Теперь у Сергея Александровича подрастает сын Саша. Собственно говоря, поэтому заботливый родитель и пришел на собрание – оценить условия, в которых маленькому Саше предстоит грызть гранит науки. Условия оказались далеки от идеальных. Со свойственной ему прямотой душевной Сергей Цветов высказался: раскритиковал учителей, получающих “колоссальную”, по его словам, зарплату, и предложил директору “подать в отставку” за то, что “не справляется со своими обязанностями”.
В результате 14 учителей во главе с директором школы подали в суд исковое заявление о защите чести и достоинства и возмещении морального вреда. Тарусский районный суд под председательством судьи Борисовой иск удовлетворил с поправкой: вместо десяти тысяч рублей (за возмещение морального вреда), фигурировавших в исковом заявлении, Сергея Цветова обязали выплатить истцам по триста рублей каждому.
…От города Тарусы до Вознесенья – полчаса в тряском “пазике” по скверной дороге. Село расположено очень живописно, в особенности дальняя его часть, где начинаются каскады прудов, запорошенные осенней листвой. Чуть поодаль, на холме виднеется деревня Асоя, крайний дом за тесовым забором – дом лесника…
В автобусе шумно – все друг друга знают и обсуждают новости дня. Я поинтересовался, как пройти к школе, и мне тотчас объяснили, однако предупредили, что она уже закрыта (было три часа пополудни). На вопрос: “Где найти директора?” я получил исчерпывающие сведения о дислокации ее приусадебного участка и квартиры – мест, где Зою Степановну Буравлеву наверняка можно застать.
Я все-таки не поверил местным жителям и направился к школе – сказался опыт многочисленных командировок по сельской местности. В наши дни, когда школа на селе осталась, пожалуй, единственным островком культуры, запирать ее, как правило, не торопятся. Дети не стремятся после уроков домой – там скучно и нечем заняться, в особенности когда настают холода. Интереснее остаться в школе, пообедать, пойти в какой-нибудь кружок или секцию. В связи с этим вспомнилась мне беседа с директором Шараповской школы, в которой я побывал недавно. Он редко уходит домой раньше семи, поскольку преподает пацанам автодело, ведет футбольную секцию, легкую атлетику, да и директорские заботы отнимают много времени…
Пройдя несколько сотен метров от автобусной остановки, я увидел амбарный замок на дверях Вознесенской школы и еще двух лошадок, безмятежно пасущихся на школьном дворе. Вокруг ни души.
– Вот и получается, что детям податься некуда! – с обидой в голосе произнес Сергей Цветов. В его избе было жарко натоплено. Мы беседовали на кухне, сидя за столом, на котором ворчал и кипятился пузатый чайник. – Что прикажете делать? Когда тепло было – можно хоть искупаться или рыбу половить. А нынче? Только воровать да спиртягу пить. Вот и таскают все, что плохо лежит. Давеча с фермы мотор унесли – продали спекулянтам на цветной металл.
– Кто же у них покупает?
– Да мало ли жуликов. Приезжают в село на машинах, скупают медь и алюминий за спирт. А спирт – с Алексинского химкомбината – технический.
– Так ведь и отравиться можно!
– Травятся. Я потому и на собрании выступил – детьми заниматься надо, а внеклассной работы никакой. Чья в этом вина? В первую очередь – директора: не может организовать нормальную работу в школе. А страдают дети. Вот что обидно!
Искренность, с которой этот человек доверял мне свои переживания, не оставляла сомнений. Он болел за родное село, за своего ребенка и за тех, с кем ему придется расти, дружить.
Хотя детей в селе становится все меньше – в этом году в первый класс пошли только двое.
– Теперь сыну в эту школу путь заказан, – сделал неутешительный вывод Сергей Александрович.
– Что же будете делать?
– Уедем. Старшие сыновья в Серпухове живут – к ним подадимся. Устроюсь шофером или к сыну в пекарню. Без работы не останусь – не безрукий.
– А не жалко дом бросать, хозяйство?
– Обидно. Работа мне моя нравится – сам себе хозяин, хоть и платят мало. Я потому и назвал учительские зарплаты колоссальными, что они в три-четыре раза выше моей. А теперь с меня требуют компенсацию, которую и за год не заработать. А главное – за что? За критику? Не за сараем, а при всех, на собрании. Где ж это видано, чтоб за критику судили!
– Будете подавать кассационную жалобу?
– Уже подал – в областной суд. Уверен, что меня оправдают.
– …Не думаю, что областной суд изменит решение, – это уже мнение директора Вознесенской школы. Ради беседы со мной Зое Степановне пришлось выключить пылесос и прервать тем самым технологический процесс уборки квартиры.
Конечно, ей тяжело вспоминать тот инцидент на родительском собрании, тем более что он произошел в присутствии заведующей районным отделом. Конечно, за ее долгую учительскую жизнь ничего подобного никогда не было…
– Вы знаете, какой я приняла эту школу пятнадцать лет назад! В январе 86-го температура в классах была минус три. Дети учились в шубах и валенках. Трубы лопались, двери отваливались, ограды вокруг школы вообще не было. А теперь! Газовая котельная. Центральное газоснабжение. В классах тепло и уютно. Чего мне это стоило! Если бы вы знали. И слышать подобные оскорбления в свой адрес, да еще в присутствии заведующей районным отделом… На следующий день после собрания я сказала учителям, что подаю в суд. Большинство поддержали меня. И дело даже не в этих жалких трехстах рублях. Понимаете, я отличник народного образования, имею благодарности и почетные грамоты, всю жизнь отдала школе – через четыре месяца на пенсию. И ни от кого не получала такой оплеухи. Мне было бы вполне достаточно публичного извинения Цветова, но ведь он считает себя правым.
Во время экскурсии по пустынной школе, которую Зоя Степановна специально отперла для представителя прессы, я увидел действительно уютные, теплые и опрятные классы. Радовали глаз чистые крашеные стены, цветы на окнах и красивая входная дверь из тонких реечек. Недоставало только одного – детей. Не было их и во дворе школы, где, как я уже говорил, паслись две симпатичные лошадки.
Как часто, к сожалению, за внешним антуражем мы забываем о сути. Ради чего, собственно говоря, красятся стены, проводится отопление и выращиваются цветы на окнах? Не для того ли, чтобы детей тянуло в школу, а не на авантюры с фермерскими электромоторами и спиртом! Критика Сергея Цветова, на мой взгляд, совершенно обоснованна – к ней надо прислушаться, а не оспаривать в суде.
Я совершенно случайно узнал, что Сергей Александрович именно в день моего приезда в Вознесенье получил удостоверение кандидата в депутаты местного самоуправления. Скоро выборы. Рискуя быть уличенным в предвыборной агитации, я все-таки опубликую его ответ на банальный, в общем-то, вопрос: “С чего думаете начать депутатскую карьеру?”
– Наведу порядок в своем селе и начну со школы.
Бог, как говорится, в помощь. Но если б было все так просто: открыл замок на школьных дверях – и дети вмиг перевоспитались. Здесь время нужно, силы, душа. Одного волевого решения мало.
А насчет учителя иностранного языка – пессимизм Сергея Александровича мне не совсем понятен: с одной стороны, он сокрушается, что не поедут в Вознесенье учителя – дескать, дыра-дырой, а с другой – сетует на новых русских, которые валом повалили из Москвы и скупают земли вдоль Оки под свои коттеджи. Кстати, правильно делают: места здесь действительно живописные и экологическая обстановка благоприятная. Так что уверен: поедут “иностранцы” в Вознесенье – им здесь понравится. Тем более жилье предоставляется. А для тех, кто заинтересовался, сообщаю адрес: Калужская область, Тарусский район, село Вознесенье, Вознесенская средняя школа. Телефон 334-43.
Дмитрий ЕГОРОВ
с. Вознесенье,
Калужская область

P.S.

Привезите с собой в Вознесенье не только знания иностранного языка, но и любовь к детям. Поверьте, второе для них не менее важно, чем первое.