Победу встретил в Праге

Перебираю по памяти своих ближайших родственников, кого опалило пламя Великой Отечественной.

Насчитал почти целый взвод, аж 25 человек. Но самым первым в этом списке стоит мой любимый дедуля – Анатолий Федорович Смирнов. В этом году ему исполняется 90. Он фронтовик-инженер – лейтенант. Он часто рассказывал нам о том, как он воевал. Дед все хорошо помнит до сих пор.

– Мое первое боевое крещение, – сказал он, – состоялось при форсировании Днепра в пригороде Киева. Мы, саперы понтонного батальона 60-й армии 1-го Украинского фронта, ночью собирали паромы для переправы наших войск на правый берег Днепра. Вместе с другими я подносил конструкции. И вдруг стало светло. Немецкая осветительная ракета нас обнаружила, и начался кошмар – бомбежка с самолетов и ураганный обстрел артиллерии немцев. Крики, стоны… Я остолбенел, не мог сдвинуться с места, что-то сказать. Проходивший мимо офицер схватил меня за руку и сердито приказал: “Хочешь жить – работай без оглядки – быстро!” Только так, включившись в кипучую работу, я и пришел в себя. Мой организм и моя психика вошли в норму и выдержали все. Когда под прикрытием нашей авиации и артиллерии паромы были собраны, войска переправились на правый берег Днепра.

Форсировав Днепр, войсковые соединения 23-го корпуса дошли до Житомира, штурмом его взяли и заняли оборонительную позицию, однако вновь через несколько дней, ночью, внезапным штурмом немцы захватили Житомир, прорвали нашу оборону и попытались перейти в наступление. Наши войска дали немцам отпор и через некоторое время изгнали их из Житомира. В ту ночь некоторые наши подразделения укрывались в лесу. Заметив это, немцы окружили лес с трех сторон. Я был в штабе армии в районе Киева и утром на попутной машине поехал в свой штаб. Проезжая лесом, мы услышали немецкие голоса. Шофер повернул в лес, и, оставив машину в кустах, мы пошли в глубь леса и разошлись в разные стороны. Однако я скоро потерял ориентир. Остановился. И тут ко мне подошли три мальчика школьного возраста. Я сказал, что мне нужно выйти из леса в свою часть в поселке Чаповичи, но боюсь нарваться на немцев. Ребята повели меня окружным путем через большой глубокий овраг к поселку. Я их искренне поблагодарил и отдал свой походный продовольственный паек.

В этот же день к нам в штаб пришли два офицера (мои бывшие знакомые по институту и военному училищу) с донесениями. Передав их, они зашли ко мне, и мы решили сфотографироваться на память. На этой фотографии справа от меня стоит Михаил Соловьев – бывший студент нашего института, в котором я учился. Второй, что сидит, Павел Шестак – бывший курсант Военно-инженерного училища, которое я окончил.

При форсировании Дуная я отправился на правый берег на пароме, загруженном саперами моего взвода и повозкой с минами, запряженной двумя лошадьми. С правой стороны у голов лошадей стоял ездовой, а с левой стороны – я. Уже при подходе к берегу, метрах в двадцати от него, я отошел назад к повозке, и в это мгновение снаряды посыпались на наш паром. Один из них упал туда, где я только что стоял, и убил ездового. Я ужаснулся, у меня зашевелились волосы на голове. Кто, какая святая сила вытолкнула меня с этого места?! Второй снаряд пробил нижний подводный борт парома, и паром пошел ко дну. Нам пришлось добираться до берега вплавь в холодной воде. За успешную переправу войск через Дунай меня наградили орденом Красной Звезды.

С боями вступили в Словакию, освободили Братиславу. Продолжая наступление на территории Австрии, освободили ряд населенных пунктов и городов в районе Цистерсдорфа. Перешли границу Чехословакии и прошли через городки Яромержице и Зноймо. Дошли до предместья Праги. В день объявления о полной безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил, о полной победе СССР над фашистской Германией, наш 23-й корпус находился в предместье Праги в поселке Гостомины. Но мы продолжали воевать, преследуя из Праги немецкую группировку, которая пыталась пробиться в расположение американских войск, чтобы сдаться в плен им, а не советским войскам. Но повсюду немцы попадали в окружение наших войск, и их захватывали в плен. Это продолжалось несколько дней, так что Победу мы отпраздновали только 12 мая.

Девять наших родственников из двадцати пяти человек не вернулись домой – погибли смертью храбрых. Вечная им память.

Дедушка закончил свой рассказ и протянул мне маленькую красную книжечку. “Это моя фронтовая реликвия”, – сказал он. Я бережно взял ее в руки и прочитал: “Приказы Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина. 1945 год. Участнику боев за прорыв обороны противника на западном берегу Дуная. Инженеру-лейтенанту Смирнову Анатолию Федоровичу”. Я внимательно прочел все записи. В сухих строчках приказов меняются города, населенные пункты военных дорог деда. Но все они заканчиваются одинаково: благодарностью за освобождение очередного города и словами, от которых у меня мурашки по коже и хочется преклонить голову: “Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины! Смерть немецким захватчикам!” А в конце рукой деда были перечислены все его боевые награды. “Как здорово иметь такого замечательного, геройского деда!” – подумал я.

Александр СМИРНОВ,

учащийся 10-го класса ФМЛ # 1523

Москва