Победу добывает интеллект

Модернизация Вооруженных Сил требует постоянного совершенствования профессиональных знаний и навыков офицерского корпуса. Это означает, что серьезные изменения неизбежны и в самой системе подготовки офицерских кадров, в том числе и офицеров запаса на военных кафедрах ряда гражданских вузов. Военные кафедры ждут особо значительные перемены. Они сохранятся лишь в ведущих вузах страны. Из 229 военных кафедр остается 67, причем их выпускники самостоятельно будут решать – поступать им на военную службу или нет, потому как с 1 января 2008 года институт офицеров-двухгодичников упраздняется. Таким образом, выпускники военных кафедр призываться на офицерскую службу не будут, если только сами не изъявят желания подписать контракт на три, пять, десять лет.

В число 67 «избранных» вошла и военная кафедра Московского института радиотехники, электроники и автоматизации (МИРЭА). С просьбой рассказать о том, чем она выделяется среди других и какие задачи ставит перед собой в новых условиях, я обратился к ректору университета Александру СИГОВУ.

– Военных инженерных вузов военведа становится меньше, часть профессий, по которым они готовили офицеров ранее, исчезает, а это значит, что нагрузка по их подготовке ложится на гражданские вузы. Как в этой обстановке будет строиться система подготовки кадрового инженера для Вооруженных Сил в МИРЭА?

– К сожалению, нельзя не признать, что специальности, по которым готовит специалистов военная кафедра нашего института, сегодня несколько устарели. К сожалению, все наши предложения о введении новых военных специальностей, которые были бы теснейшим образом связаны с нашими гражданскими специальностями, до недавних пор не принимались. Таким образом, сложилась ситуация, когда мы готовим выпускников не по самым нужным в данный момент армии специальностям.

Мы готовим качественного разностороннего специалиста, а в Вооруженных Силах он вынужден был становиться командиром взвода. Но ведь готовить командиров, что тоже непросто, – удел командных училищ, а вот вырастить думающего инженера по силам далеко не каждому вузу. Поэтому реформа назрела. Одной из причин переформирования военных кафедр как раз и стало стремление предоставить отдельным гражданским вузам возможность заниматься именно этими направлениями.

– Согласно Федеральной программе «Реформирование системы военного образования в РФ на период до 2010 года» большое количество военных кафедр сокращено. На ваш взгляд, почему в МИРЭА военную кафедру оставили?

– Мне кажется, потому, что мы давно и серьезно занимаемся сферой интеллектуальных технологий, которые востребованы как гражданскими учреждениями и компаниями, так и в войсках. То есть у нас каждый год в различные силовые ведомства отправляются в целом больше сотни человек. И всегда наши выпускники в системах, где к людям предъявляются очень жестокие требования, были на хорошем счету. Наверное, это одна из причин. Вторая заключается в том, что руководство вуза и военной кафедры тесно связаны между собой, мы готовы быть отмобилизованными в любом направлении.

Поддержал нас, между прочим, и начальник Военного университета генерал-полковник Валерий Марченков. Например, у него родилась очень интересная идея о сотрудничестве. В университете в основном трудятся специалисты-гуманитарии. У нас же ситуация прямо противоположная. И вот появилась мысль о том, чтобы наши преподаватели вели какие-то занятия у них, а их – у нас. Мысль очень хорошая, мы – и он, и я – ее до сих пор поддерживаем, хотя и не в состоянии реализовать до конца. Марченков по своей линии тоже высказывался в пользу сохранения военной кафедры в МИРЭА.

В разговор вступает заведующий кафедрой высшей математики Николай ЧЕКАЛКИН:

– Нельзя не отметить важную роль технических вузов в подготовке кадрового резерва для инженерно-технических служб Вооруженных Сил. Военная кафедра дает необходимую военную подготовку офицерам запаса, а достаточно глубокое изучение ими технических дисциплин, особенно математических, создает предпосылки для эффективного использования выпускаемых нами специалистов в технических и научных подразделениях либо непосредственно в Вооруженных Силах, либо в учреждениях, работающих в интересах армии и обороны.

– Александр Сергеевич, планируется ли дальнейшее развитие военной кафедры института?

– Сейчас мы готовим специалистов по восьми специальностям. Когда шла предшествующая вот этой, последней, реорганизация, мы получили задание готовить специалистов по очень многим направлениям. При этом, на мой взгляд, не была учтена специфика нашей работы. Ведь было бы гораздо проще создать современную материальную базу для подготовки по одной-двум близким, родственным вузу специальностям. Например, информационные системы и информационная безопасность. Так что сегодня мы можем говорить только о реструктуризации. Для нас было бы благом уменьшение общего числа специальностей и добавление интересующих нас по информационным технологиям. Что касается качественного развития и какого-то углубления сложившейся работы, то мы, конечно, особо следим за кадровым составом кафедры. Сейчас там уже появились кандидаты наук, и это, на мой взгляд, очень хорошо. Видимо, если нас в этом поддержат, то для преподавания отдельных дисциплин будем привлекать не только преподавателей военной кафедры, но и гражданских специалистов.

– Какое место в структуре университета занимает военная кафедра как системообразующая часть?

– Если говорить просто, то весьма существенную. Но лучше я расскажу об этом на примере. Оканчивал я, правда, не МИРЭА, а физический факультет МГУ, но там, мне кажется, было то же самое. Я был теоретиком, старательным студентом, и у меня никогда не было даже мысли о том, чтобы стать военным. Хотя я окончил университет с отличием и учился во всех отношениях прилежно, твердые знания по радиотехнике дала мне как раз военная кафедра, за что ей огромное спасибо. Помимо того, военная кафедра – это еще и дисциплинирующее воздействие. На военной кафедре нас взяли в крутой оборот, и сейчас я могу выразить только искреннюю признательность всем этим людям. Как ни странно, именно служебные, уставные взаимоотношения подчас заметно прибавляют уверенности в собственных силах, укрепляют волевые качества.

По-моему, в МИРЭА у нас происходит то же самое. Студенты, осваивающие столь сложные специальности, как, скажем, прикладная математика, подчас ощущают себя самыми умными, выше всех стоящими, якобы хорошо понимающими жизнь во всех ее проявлениях. Но после того как побывают на военной кафедре, начинают трансформироваться, меняться, ведут себя уже по-другому. И хотя порой приходится разбираться в каких-то конфликтах между студентами и преподавателями в погонах, потом все, как правило, говорят им только «спасибо».

Кроме того, хоть сегодня кое-кто и ставит это под сомнение, патриотизм – тоже очень актуальная тема. Гражданина надо воспитывать, растить. Был и такой период, когда этим никто не занимался, кроме военной кафедры. В этом мы преподавателей-офицеров тоже всегда поддерживали. Например, ветераны военной кафедры, которые обладают бесценным жизненным опытом, вели чуть ли не всю воспитательную работу не только на кафедре, но и в вузе вообще. Низкий поклон им за это и благодарность.

– Как бы вы оценили материальную базу военной кафедры?

– Конечно, материальная база у военной кафедры есть – что-то было куплено, что-то сделали своими руками. Но, на мой взгляд, это не совсем то, что нужно для подготовки реального, профессионального офицера. В столь сложном деле нужна опережающая подготовка: мы должны готовить их в интересах завтрашнего дня, а не вчерашнего. Это, на мой взгляд, аксиома. Нам просто необходимо больше, целеустремленнее работать в этом направлении. У нас есть тесные контакты с институтами Министерства обороны. Действуя совместно с ними, можно было бы поднять материальную базу на уровень требований ХХI века. Этого пока, к сожалению, нет.

Часть нагрузки, которая лежит сейчас на военных НИИ, можно было бы с пользой для дела переложить на военные кафедры профильных институтов. Это позволило бы привлечь преподавательский состав, студентов к исследованиям и добиться вполне реальных результатов.

О том, чем сегодня живет военная кафедра, о ее проблемах и достижениях рассказал ее начальник полковник Владимир ВВЕДЕНСКИЙ:

– С момента основания кафедра готовит специалистов РЭБ для Военно-воздушных сил. С 1995 года мы приступили также к подготовке специалистов радиоэлектронной борьбы для Сухопутных войск. А с 2003 года готовим еще и специалистов для войск связи. Но при этом многие наши выпускники также служат в ФСБ, СВР, в погранвойсках, в налоговых органах и МВД. В этом году, например, мы набрали для обучения 360 человек.

Занятия на военной кафедре проводятся методом военного дня. То есть раз в неделю студенты на протяжении восьми семестров, с четвертого по восьмой, приходят к нам на целый день. А это утреннее построение, самоподготовка, шесть часов занятий и подведение итогов. После окончания курса обучения в стенах института мы отправляемся в войска. В течение 30 суток студенты проходят в частях учебный сбор, а потом там же сдают государственный выпускной экзамен. Например, в этом году учебный сбор наших выпускников по специальности РЭБ ВВС проходил в гвардейском полку дальней авиации, где на вооружении находятся самолеты Ту-160, а те, кто занимался РЭБ Сухопутных войск, – в Тамбовском учебном центре. По специальностям войск связи сбор состоялся в одной из бригад связи и в полку связи.

– Кто преподает на кафедре?

– Основной его костяк, основная наша, так сказать, движущая сила – кадровые офицеры. К сожалению, в последнее время число молодых среди них сокращается. В основном это люди с большим опытом военной службы – 15-20 и более лет. Их мы подбираем, как правило, как раз во время командировок на учебные сборы. На кафедре сегодня 4 кандидата наук. Офицеры запаса также есть на кафедре. Это люди с большим педагогическим опытом, ученые, доценты. Их опыт нам очень полезен.

К сожалению, кадровая проблема за последние 10 лет обострилась. Штат у нас недоукомплектован постоянно, причем существенно. Мы не получаем выпускников военных академий. То есть помощи в укомплектовании от кадровых органов военного ведомства практически не ощущаем – к нам приходят исключительно те, кого находим сами. Вряд ли это правильно.

Конечно, нехватка преподавателей снижает и качество обучения, и, самое главное, качество воспитания. Ведь преподаватели со стороны – совместители, почасовики – хуже знают личный состав обучаемых, общаются с ними ограниченное время, не участвуют во многих мероприятиях кафедры. Мы же считаем военно-патриотическое воспитание одной из основных своих задач. Если мы не будем этим предметно заниматься, то кто же возьмет ношу на себя? У нас разработан соответствующий комплексный план. В частности, мы ежегодно вывозим студентов в различные музеи Москвы – Вооруженных Сил, Победы на Поклонной горе, в Музей обороны Москвы, непременно – на Перемиловские высоты под Яхромой.

– Разработаны ли уже планы дальнейшего развития кафедры?

– Сейчас все наши мысли направлены на то, чтобы с наименьшими потерями пережить изменения условий функционирования военных кафедр. Поскольку уже принят закон о том, что для преподавателей военных кафедр действительная военная служба приостанавливается, боюсь, оттока кадровых офицеров – нашего ударного звена. Оклады же гражданских преподавателей ниже, мы прогнозируем кадровый голод. Нам придется привлекать преподавателей военных учебных заведений на основе почасовой оплаты или для работы по совместительству. Все это, конечно, сильно осложнит наше существование. Когда мы приспособимся к новым условиям, тогда и начнем основательно и с уверенностью думать о развитии.

Чтобы предстоящую ломку сделать менее болезненной, хотелось бы надеяться на возможность использовать послабления, предусмотренные в поправках к закону о воинской обязанности и военной службе. Там сказано, что для каждой конкретной части и организации может быть определено некоторое количество невоинских должностей, замещаемых военнослужащими. И было бы весьма разумно в течение какого-то ограниченного во времени переходного периода небольшое количество кадровых офицеров на кафедре сохранять.