Плохой хороший Дед Мороз. Он пьет и грабит, но все же делает добро

В кино он выпивает, дерется, грабит и все равно делает добро. Нет лучшего средства для создания предновогоднего настроения, чем посмотреть хороший фильм о предстоящем празднике. А какой же Новый год без главного «виновника» торжества – Деда Мороза и Санта-Клауса? Воплотить этот сказочный образ – дело очень ответственное. Не каждый актер подойдет на эту роль. Только самый лучший. Евгений Леонов, Александр Збруев, Михаил Ефремов, Джеймс Белуши, Эдди Мерфи, Микки Руни – далеко не полный список известных исполнителей роли новогоднего мага.

Такое же лицо у нашего Деда Мороза? Наверное, доброе, широкое, с мудрыми лукавыми глазами и большим носом, как у первого образцового исполнителя роли зимнего волшебника Александра Хвыли в фильме 1964 года «Морозко» Александра Роу. Помните его фирменный вопрос: «Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?» В этой картине Морозко (одно из имен нашего Деда Мороза), кстати, впервые напел главную новогоднюю песенку «В лесу родилась елочка». Актер создал колоритнейший образ доброго, но справедливого чародея, этакого большого начальника.

Вообще же Александр Леопольдович Хвыля, народный артист РСФСР, переиграл практически во всех киносказках 1960-х годов. И большинство из них до сих пор памятны – что его набравший в рот воды мудрец-молчальник в «Марье-искуснице», что глупый пират в ленте «Варвара-краса, длинная коса». Незабываем и его поп в ленте «Королева бензоколонки», появившейся за два года до фильма Роу, крестящий, перед тем как выпить, стакан водки и кричащий густым басом «Расстригусь, ей-богу расстригусь!». Так что предыстория любителя горячительных напитков прочитывалась нашими зрителями, прочно ассоциирующими актеров с их персонажами, и в образе Морозко.

По сути, на этом киноистории про «настоящего» Деда Мороза, едва начавшись, заканчиваются (отныне волшебник перекочует в основном на мультипликационный экран). Все последующие фильмы с участием новогоднего кудесника рассказывают про «ряженых», играющих его роль. Вспомните хотя бы «Чародеев», где в Деда Мороза переодевается герой Валерия Золотухина, или «Зигзаг удачи», в котором персонаж Евгения Леонова пытается таким образом примириться с сослуживцами.

В 1990-е годы образ Деда Мороза становится фарсовым. Взять хотя бы фильм «Операция «С Новым годом!» Александра Рогожкина 1996 года. Снятая сразу после «Особенностей национальной охоты», новогодняя лента продолжила ту же гротесковую манеру киноанекдота. Действие картины происходит в больнице накануне Нового года. А какой же русский праздник, по сатирической логике авторов, без водки, цыган и Деда Мороза? Последний, все по той же логике, должен быть лукав, находчив и, мягко говоря, нетрезв. Что в лучшем виде демонстрирует артист Виктор Бычков – Дед Мороз Кузьмич: то ли актер, то ли просто ловкий пройдоха. Но такой, что в своей простодушной хитрости искренне отождествляет себя с главным героем русского новогоднего застолья.

Не обошел Рогожкин и тему единства-противоположности Деда Мороза и Санта-Клауса. Наш Дед Кузьмич подбирает на улице подвыпившего и, видимо, свалившегося с рождественских саней Санту (актер Борис Мартемьянов). Замечательна сцена философского разговора между Дедом Морозом и Санта-Клаусом. «Ты хочешь сказать, что эта бутылка водки существует только в эмпирическом созерцании?» – спрашивает Дед Кузьмич. «Не только в эмпирическом созерцании, также у нее есть протяженность и образ», – отвечает Санта. «Как вы, немцы, все запутываете! И главное, не столько других, сколько себя», – досадует Мороз. «Есть немного», – соглашается Санта, после чего Мороз предлагает объединить образ с ощущениями, немедленно выпив. Победа конкретной русской смекалки над отвлеченной рациональностью западного ума налицо! Как говорится, два-ноль (Кузьмич еще и устойчивее к алкоголю) в пользу «современного» Деда Мороза.

Портрет нового русского Деда Мороза дополнили и криминальные черты. В картине 1997 года «Бедная Саша» Тиграна Кеосаяна два главных Деда Мороза – инженер Березкин, по нелепой случайности попавший на зону, и обаятельный мошенник со стажем Аристарх. Последний в исполнении Бориса Сичкина особенно колоритно смотрится с деревянной ногой, поющий в подземном переходе. Нога, естественно, фальшивая. А вот его случайный приятель Березкин, которого Александр Збруев играет этаким современным наивным и честным Деточкиным (кстати, роль Орешникова-Мороза в рязановском «Зигзаге удачи» предназначалась Иннокентию Смоктуновскому), относится к Деду с искренним уважением. Однако обстоятельства вынудят его замаскироваться под одного из новогодних Морозов-халтурщиков, чтобы проникнуть в богатую квартиру, где живет хорошая, но одинокая девочка Саша. Они сдружатся, решат понарошку ограбить мамин банк, спасут маму от настоящих злодеев, и все закончится как нельзя лучше.

Для полного комплекта Морозу не хватало разве что любовных приключений. И они появились! В лице героя Константина Хабенского в фильме 2007 года «Ирония судьбы. Продолжение», переодевшегося в синий тулупчик ради того, чтобы выведать, любит ли его Снегурочка – героиня Лизы Боярской. Как будто сценаристы дали хоть единый шанс младшей Наде (дочке Нади-старшей от брака с Ипполитом) устоять перед сыном Жени Лукашина.

Но если честно, лучшим исполнителем Деда Мороза из всех наших современников хочется назвать Михаила Ефремова, органичнейше сыгравшего эту роль в том же «Продолжении». Да, его герой постоянно пьян (хочется воскликнуть велюровское «А кто не пьет, назови!»), но наделен таким непропиваемым обаянием, жизнелюбием и силой, что в него как-то веришь. Дед Мороз в исполнении недюжинного артиста Ефремова – просто-таки олицетворение настоящей русской натуры, с поправкой на нынешнюю повальную алкоголизацию. Не случайно в начале фильма он несется со Снегуркой на настоящей тройке по волшебному лесу и залихватски кричит: «Залетные!». Последующая история, увы, оказывается на порядок слабее этого предощущения чуда. Может быть, отечественные режиссеры все-таки еще снимут хорошую сказку с Михаилом Ефремовым в роли Деда Мороза?

Образ Санта-Клауса в западном кинематографе оказался куда более разработанным. Еще бы: каждый год за рубежом выходит по десятку фильмов на рождественскую тематику! На странице рождественского сайта http://www.imdb.com/character/ch0004985/ можно найти фильмографию Санты, начинающуюся в 1912 году и состоящую из 737 картин! Кто только его не играл за все это время! Назову лишь несколько звездных исполнителей роли зимнего мага: Роджер Мур, Джон Малкович, Джеймс Белуши, Питер Устинов, Кристиан Слейтер, Микки Руни, Эдди Мерфи.

Нашему зрителю заокеанский волшебник знаком в основном по американской трилогии «Санта-Клаус». Главного героя в ней убедительно, но средне играет актер Тим Аллен. Это вполне добрая сказка, не претендующая на шедевральность, о приключениях обычного человека, занявшего пустующее по его вине место Санта-Клауса. В фильме у Санты, кстати, появляется вторая половинка – миссис Клаус. В лентах показан весь стандартный набор представлений о жилище, делах и путешествиях «ихнего» Деда Мороза: тут вам и гномы, делающие подарки на фабрике, и сани с оленями, и неизменные борода и брюхо Санты, которые мгновенно «выросли» у главного героя, когда он занял место чародея. Разумеется, «дедушка» добр, честен и по рукам и ногам связан служением духу Рождества.

А вот в самой кассовой картине 2000 года «Гринч – похититель Рождества», основанной на сказке Доктора Сьюза 1957 года, режиссер Рон Ховард позволил себе посмеяться над общественными стереотипами. Главная заслуга в этом, конечно, принадлежит эксцентричному Джиму Керри, перевоплотившемуся в мохнатое зеленое чудовище Гринча. Его герой переодевается в Санту и крадет все атрибуты Рождества. Ибо он от всей души ненавидит Рождество – такое, каким оно видится жителям некоего города Хувела (по-нашему, Ктовска), одержимым внешней мишурой и неограниченной скупкой подарков. Гринч кричит глупым обывателям в лицо: «Все ваши подарки достанутся мне, потому что завтра окажутся на помойке!» Но сказка не была бы сказкой, если бы жители Хувела, а с ними и Гринч не поняли, что суть Рождества не в забрасывании друг друга ненужными сувенирами и обильном застолье, а в единении с близкими и неблизкими, в желании делать добро хотя бы в эти несколько дней.

Не будь ужимки и шутки Джима Керри столь злыми и не всегда приличными, финал мог бы показаться слишком сиропным и натянутым. Но весь фокус, кажется, в том, что американцы страстно верят (или жаждут верить) в дух Рождества. Чего очень не хватает нам…

Эта вера, хотя и в несколько отрезвляюще-ироничном градусе, чувствуется даже в комедии Терри Цвигоффа «Плохой Санта» 2003 года. Спродюсированный главными пересмешниками Голливуда братьями Коэн, фильм рассказал об очень-очень плохом Санте – точнее, медвежатнике со стажем Уилли, в компании со своим подельником, карликом Маркусом, грабящем богатые супермаркеты в канун Рождества. Свои обязанности нанятых на праздничное время Санта-Клауса и Эльфа они выполняют, мягко говоря, неважно: Уилли не расстается с бутылкой, сквернословит, не стесняясь детей, и занимается сексом с неразборчивыми посетительницами супермаркета. Но постепенно жизнь Уилли меняется, когда он ближе знакомится с толстым, нелепым и трогательно-доверчивым мальчиком Терманом.

Талантливый актер и интеллектуал Билли Боб Торнтон абсолютно достоверно вжился в роль Санты-пофигиста, внеся в него шлейф предыдущих ролей маньяков и странных типов и собственный небезгрешный образ жизни рок-музыканта и нарушителя общественной морали. Разумеется, плохой Санта оказался вовсе не таким плохим и в финале под прицельным огнем пополз к крыльцу дома мальчика, чтобы подарить ему залитого кровью игрушечного розового слона.

…Словом, у Санта-Клауса и Деда Мороза все как у людей. Ну, могут выпить лишнего, не сдержаться в выражении эмоций, даже подраться и закрутить роман. О добрых делах они при этом не забывают! Да и другими в наше динамичное время мы их и не представляем. Правда?