Плоды фортуны или ирония судьбы? О генералиссимусе, который не умел писать

…Великий русский поэт не ошибся, когда в своей знаменитой «Полтаве» назвал его «полудержавным властелином». Действительно, судьба замечательного русского самородка Александра Даниловича Меншикова удивила мир своими талантами на стыке двух эпох, на русском изломе, когда самобытное Московское царство, или, проще говоря, отсталая Московия, превращалось в мощную Российскую империю.

Мало кто знает, что коронованные особы великих держав Европы в те годы вынашивали планы о расчленении огромной северной страны на лакомые кусочки: Север России забрали бы Швеция, Дания и Англия, Запад – Польша, Юг – Османская империя и, возможно, Персия. Инициатором захватов была далекая Франция. Русское государство было бы сведено в границы Великого княжества Владимирского XII века, а потом должно было бы вообще исчезнуть с карт. Но этого не произошло. Более того, Россия вдруг сама пошла на Запад и Юг, к Балтике и Азову, возвращая свои исконные территории. Нашлись люди, которые разрушили захватнические планы великих держав. Но кто они?

Имя посадского человека, пирожника Алексашки, фамилии которого поначалу на Москве и знать-то никто не желал, волею судеб ставшего слугой иноземца генерала Франца Лефорта, затем преображенским капралом, денщиком государя, позже фельдмаршалом, президентом Военной коллегии; имя светлейшего князя Меншикова знаменует собой эпоху.

Впервые выходец из простого народа (если отбросить в сторону лихолетье Смутного времени) столько лет вершит судьбами страны. И справедливости ради стоит, наверно, признать: сколько бы вопиющих противоречий ни гнездилось в самой личности нашего героя, он – истинный сын своего народа со всей его вековой талантливостью и родимыми пятнами.

Могилы Меншикова давно нет и в помине; во время одного наводнения ее смоет разлившаяся сибирская река. А вот маленькая деревянная церквушка, срубленная на высоком ее берегу умелым топором князя, устоит. Был ли то знак благоволения свыше? Как знак того, что последние трудолюбивые и терпеливые усилия нашего героя были замечены на небесах?..

Но все это будет потом.

А пока мы мысленно перенесемся в те времена, когда молодой царь Московии Петр Алексеевич, увлеченно путешествуя по Европе в промежутке между бунтами московских стрельцов, поражает Запад своей милой простотой, почти дикарской непосредственностью, проницательным умом и ненасытным любопытством.

– Есть ли у вашего королевского высочества друзья? – спросит он на одном из приемов одного из своих собеседников, наследника французского престола.

– Да, сир, – с очевидной готовностью ответит тот и тут же бегло перечислит имена самых влиятельных министров Версальского двора, на что русский царь с благожелательной улыбкой уточнит свой вопрос:

– Но я спрашиваю вас про друзей, герцог!

При этом путешествующий монарх, довольный собой, посмотрит на стоящего поодаль от венценосных особ своего незаменимого денщика – русского красавца Алексашку, обладавшего, кстати, столь счастливой физиономией, что она сама по себе, со слов одного биографа, внушала людям доверие и симпатию…

Юный Петр заприметил сметливого и озорного продавца пирожков у стен Кремля еще в детские годы, когда тот бойко зазывал московский люд к себе на лоток прибаутками. На Торгу все было в новинку непоседливому царю, задыхавшемуся от скуки во дворце с матушкой-царицей Натальей Кирилловной среди степенных, неживых, полусонных бояр, окольничьих, стольников, дядек и мамок. Алексашка тогда был нужен ему для потехи, для озорства, для веселого времяпрепровождения: как сладкое лекарство от одиночества и скуки! И тот пришелся как нельзя кстати. Со временем этот «липсте фринт» (любимый друг) или «герцбрудер» (сердечный брат), как называл Алексашку Петр в письмах к нему, становится для царя постоянно необходимым и доверенным лицом.

Исполнителей государевой воли много, но Алексашка смолоду впереди всех и обязательно придумает что-то свое, необычное, занятное, очередной сюрприз для царя. К примеру, надо для поднятия духа русской армии во время второй осады Нарвы поколотить северного соседа? Вчерашний посадский, когда-то бойко торговавший пирогами у Кремля, теперь затевает военный маскарад, хитроумно переодевая несколько батальонов и эскадронов русской осадной армии в шведскую форму, сигналит залпами орудий о подходе к крепости резервов, тем самым вынуждая коменданта на ответную вылазку из крепости большими силами в тыл к русским «варварам». Комедия с переодеванием завершается плачевно для вышедшего из крепости шведского отряда: его отрезают от городских укреплений и почти полностью берут в плен. Шведских сил в крепости для ее обороны остается слишком мало! Так благодаря военной хитрости царского денщика русские овладевают Нарвой, казавшейся прежде неприступной. Или совсем другое дело: кто удумал и подвигнул московских стрельцов на бунт в отсутствие молодого царя? Алексашка днями и ночами не спит, чинит допрос в пыточном подвале, вкупе с князем Ромодановским, находит и казнит зачинщиков кровавого бунта. Нескольких из них – собственноручно, показывая остальным сотрудникам пример.

И Петр ценит его усердие. Не умеет царь оставаться в долгу у пирожника! Он осыпает своего фаворита всевозможными милостями, статус его возрастает в десятки раз, повышаясь до того, что в один прекрасный день Меншиков просыпается первым лицом после царя в огромном государстве. Когда же у Петра возникает потребность на время покинуть страну, теперь по всем ключевым вопросам государственного управления вместо себя он, как правило, оставляет Данилыча.

Меншиков во время Северной войны проявит себя как незаурядный полководец, способный на успешные самостоятельные действия, без какой-либо царской опеки. В начале пути Петр отнесся к пирожнику с доверием и надеждой, теперь же тот чувствует в себе силы отплатить тому по счету своим военным талантом, какого в самом себе отродясь не подозревал. Начав с малой виктории под Нарвой, вчерашний посадский скоро наголову разобьет целый шведский корпус под Калишем в Польше, заставив о себе говорить как об одном из лучших полководцев того времени.

Кстати, довершить разгром шведов под Полтавой царь опять же поручит своему фавориту. Сам же царь после пира на поле боя от контузии и нервного перенапряжения сил впадет в прострацию. Алексашка одержит новую викторию без единого выстрела – при Переволочной он будет действовать по всем правилам высокого военного искусства: деморализованный шведский корпус генерала Левенгаупта сдастся без боя на его, Меншикова, условиях по первому требованию прибывшего на шведский аванпост русского парламентера в сопровождении одного барабанщика. А новая столица России? Задуманная царем Северная Венеция с дворцами, садами, каналами и верфями с самого начала и в течение многих лет создается под началом первого санкт-петербургского губернатора Меншикова…

Интересен и тот факт, что высший сановник, рьяный сторонник петровских реформ, хоть и говорил порядочно по-немецки и по-французски, ни буквы не умел ни прочесть, ни написать. Фаворит был… неграмотен! И все дела в государстве сроду вершит на слух, в том числе даже нежные письма к любимой жене Данилыч сочиняет, пользуясь услугами писарей своей канцелярии. Но это не беда! Непонятно другое: как могло случиться, что неграмотный князь Меншиков, он же герцог Ижорский, будет избран членом Французской академии, а также членом Английского Королевского общества, о чем светлейшего поторопится уведомить в письме сам сэр Исаак Ньютон, поздравляя его с этим событием и называя «человеком величайшей просвещенности». Пока что будем судить об этом факте как о фортуне судьбы, которая доселе не изменяет царскому фавориту. В душе он даже считает себя ее баловнем!

Но все же: что чувствуется в словах Ньютона? Не горечь ли злой иронии?

Нет. В старушке Европе судят о Меншикове по делам его. А ситуация на континенте такова: вдвоем с Петром они настойчиво пробивают окно в Европу, на вервях строят военные корабли, русский флот господствует на Балтике, уже мечтают о новых походах на юг – в Турцию и Персию, к теплым морям! Русские близки к окончательной победе в Северной войне. Ньютон прав в одном: своими изящными манерами, галантным поведением, блестящим видом своим, да и дворцом в столице Меншиков являл миру как бы раскрашенную витрину новой России, вполне отвечающую тогдашним представлениям о просвещенности.

Дальше поговорим о том, что не делало ему чести. Кроме корыстолюбия – это тщеславие. Меншиков не может забыть о своих плебейских корнях, он с ликованием на сердце принимает награды и титулы от царя, сочиняет красивую легенду о себе, как о потомке литовских дворян. По числу принадлежавших ему крепостных душ светлейший теперь уступает только царю! Но для знати он по-прежнему чужой – петровский «выскочка»… Граф Ягужинский по должности заводит дело на князя, но Петр не решается посадить лукавого и плутоватого друга в тюрьму.

После смерти Петра, при Екатерине I, учреждается Верховный тайный совет с большими правами, чем раньше у Боярской думы или даже у Сената, в который войдут и представители старой знати, но ситуация по-прежнему под контролем светлейшего: и здесь Меншиков займет господствующее положение. Парадоксально, заседания совета будут проходить чаще всего у Меншикова на дому.

Власть опять грозит выскользнуть из его рук, когда матушка-императрица тяжело заболеет. Кому передать корону? Вручить скипетр цесаревне Елизавете? Племяннице Петра Анне Иоанновне? Редкий случай, но те пока не проявляют интереса к власти! Призвать Анну Петровну? Но она замужем за голштинским герцогом, а как надоели фельдмаршалу эти немцы! Ведь они совсем недавно пронесли мимо носа светлейшего долгожданную курляндскую корону! И вот тут-то вдруг Меншиков придумывает, как казалось ему, гениальный ход: он встает с подачи все того же Остермана на сторону малолетнего внука Петра! Так в истории России появляется Петр II. Светлейший решил стать его тестем: он к выгоде для себя устраивает помолвку нового императора со своей дочерью Марией. Это ничего, что Петру нет двенадцати лет, а красавице Марии – уже шестнадцать. Сторонники князя в легком шоке от его политического маневра, а противники – в неописуемой ярости. Едва помолвка дочери с императором завершится, князь, словно драгоценную вещь в красивой упаковке, увезет подростка-императора в свой дворец. Именно там Петр II подпишет указ о присвоении князю звания генералиссимуса.

Главным наставником императора светлейший недальновидно назначит барона Остермана. Барон прекрасно образован, воспитан, но очень уж ловок и… страшно беспринципен. Он будет потакать капризам царствующего подростка, тем самым завоевывая его доверие. А Меншиков, не разобравшись в личности юного царя, обставляет его жизнь постоянными запретами, утрачивая чувство реальности.

Но последней и роковой ошибкой Меншикова, конечно же, будет его неосмотрительное дозволение давним недругам – князьям Долгоруким войти в свиту нового императора…

Страсти по власти светлейшего однажды закончатся раз и навсегда. Как же это произойдет? Подученный недругами светлейшего подросток-император как-то вдруг топнет ножкой и покажет строптивый характер. Юный царь прикажет арестовать князя. Светлейший потеряет сознание от неожиданности. Буквально через час власть в стране выскользнет из его цепких рук: она перейдет в руки интригующих против него вельмож – в руки Долгоруких и Остермана.

Меншикова с семьей отправят на край света – в далекий Березовский острог Тобольской губернии на верную смерть. Князя и его семью переоденут в простое платье и пересадят на телеги, и повезут по бездорожью через леса, озера и реки в Сибирь. В пути скончается княгиня Дарья Михайловна. Вот тогда тщеславный князь зарыдает, как ребенок. Супругу, как известно, он всю жизнь любил больше всего на свете.

В остроге князь своей терпимостью, трудолюбием и заботой об остальных ссыльных завоюет уважение ссыльных и караула. На собственные деньги опальный Меншиков приобретет строительный лес, а потом, как уже писалось, своими руками, ловко орудуя топором, возведет на высоком берегу церковь. В бревенчатом храме он примет на себя должность дьячка и будет петь на клиросе. «Благо мне, Господи, – раз за разом будет повторять Данилыч в своих молитвах, – что смирил меня еси…»

Бывший пирожник, опальный князь и разжалованный генералиссимус, а теперь опасный государственный преступник, имя которого есть целая эпоха России, скончается в Березове на 56-м году своей жизни без почестей, траурных речей и орудийных салютов. Уйдет из жизни, как и пришел в нее, простым русским православным человеком.

Из ссылки вернутся оставшиеся в живых Меншиковы – младшая дочь и сын опального князя. Дети князя будут обласканы новой императрицей. Они и расскажут дворянскому обществу обеих столиц о последних месяцах жизни русского самородка…