Письмо номера

Потомки – в душе потемки?

Мы живем в дикой стране, далекой от общественной морали и культуры. Это я постигал постепенно. А убедился окончательно, прогуливаясь по родному городу.

На набережной Яченского водохранилища вдоль дороги стоят обезглавленные фонари, некоторые давно повалены, а из чугунных тел торчат, как сухожилия, провода. Со времени появления на свет (с начала 80-х) я не помню, чтобы фонари горели хотя бы один день. Мы люди темные, нам свет не нужен.

В сквере имени космонавта Волкова, как ни странно, еще остались футбольное поле, теннисные корты, гимнастические снаряды, зеленые насаждения. Зато от лавочек, где можно было отдохнуть старикам и влюбленным, не осталось ни малейшего следа. Гранитные плиты и резиновое покрытие беговой дорожки по частям разворованы. Кто-то выстелил ими подход к своему каменному особняку или пол в сауне.

Лет пятнадцать назад на небольшой песчаной площадке мастером по дереву был создан великолепный сказочный ансамбль. Здесь были и лешие, и баба-яга в ступе, и резные качели на цепях, и домик на курьих ножках, и большой красивый корабль. Какой подарок калужской детворе! Сейчас будто Мамай прошел. (Да, в нас течет кровь диких кочевников). Сказка удивительного доброго умельца была за несколько лет вырублена, сожжена, просто стерта с лица земли. От красавца-корабля, я это четко помню, остались тогда одни головешки.

На городское Пятницкое кладбище меня привел бывший товарищ по работе. Мы остановились у братских могил воинов, погибших зимой 41-го во время освобождения Калуги от гитлеровцев. Здесь установлен памятник, и на огромных плитах значились имена павших героев.

Как-то поздним вечером мой знакомый проходил через кладбище, чтобы сократить путь к дому. Наткнулся на нескольких вандалов-земляков. Они ловко орудовали монтировками, обламывая и сбивая металлические буквы и складывая их в мешки. Николай побоялся вмешаться в дьявольскую работу. Двинулся за помощью к постовым милиционерам. Но когда привел их на место вандализма, слуги дьявола уже как сквозь землю провалились…

Стою перед серыми выщербленными плитами. Сотни имен исчезли, будто их и не было. Имена героев Великой Отечественной превратились в десятки килограммов нержавейки и отнесены в пункты приема металлолома. Так наши деды и прадеды погибли во второй раз, но уже от рук потомков. Потомки – в душе потемки.

Если будете когда-нибудь в Калуге, зайдите на Пятницкое кладбище, подойдите к братским могилам, и сердце, если оно у вас не искусственное, обольется кровью. Это вам не Чечня и не Косово. Это в самом сердце России.

Михаил БОНДАРЕВ

Калуга