Песня – это маленький спектакль. Альберт АСАДУЛЛИН

Владимир Подгородинский, художественный руководитель Санкт-Петербургского государственного театра «Рок-опера», как-то отозвался об Альберте АСАДУЛЛИНЕ: «При столь богатом сценическом опыте он продолжает оставаться открытым, искренним, непосредственным артистом, чего очень не хватает сегодня молодым исполнителям». И попал в самую десятку. Несмотря на свои шестьдесят певец смотрит в будущее оптимистично, продолжает генерировать яркие творческие идеи и, по собственному уверению, наслаждается своим почти юным возрастом.

– Вы знаете, когда мужчина начинает стареть? В восемьдесят! И заметьте, только начинает, – утверждает легенда русской рок-оперы и добавляет, что ему еще рано садиться в кресло покоя, каким бы красивым оно ни было, и принимать поздравления. Поэтому, когда речь зашла о бенефисном концерте, который Альберт Асадуллин недавно дал в Петербурге, он заявил, что находится в том замечательном возрасте, который, по мнению китайцев, является для мужчины расцветом.

А вокальная жизнь исполнителя знаменитой «Дороги без конца» началась в Ленинграде. Вернее, с первого дня приезда в Ленинград. В Казани в пятом классе Альберт начал заниматься в художественной школе на отделении театральной декорации, а после ее окончания в 1967 году уехал в Ленинград поступать в Институт изобразительного искусства, скульптуры и архитектуры имени Ильи Репина при Академии художеств СССР. И, уже поступив, как водится, был отправлен на «картошку».

– В советское время было принято посылать студентов на овощные операции, – вспоминает певец. – Кстати, это очень забавное и полезное дело: здесь зарождалась первая дружба, первая любовь… Именно там, на «картошке», я стал членом музыкальной группы «Призраки». Вообще-то она была сформирована в средней художественной школе при Академии художеств, и ребята, окончившие ее и потом плавно перетекшие в Академию художеств, сохранили группу и здесь. На «картошке» я с ними встретился, подпел и сразу же был принят вокалистом. Там и началась моя жизнь как вокалиста. Что мы там только не пели! Все, начиная произведениями «Битлз» и заканчивая композициями «Лед Зеппеллин».

И все же, когда меня спрашивают: «Где ваше начало?», я отвечаю: «Мое начало – это мама». Когда я начал плакать, а в детстве, по маминым рассказам, я очень много верещал, тогда и начался как певец. То есть своим плачем я, видимо, хорошо развил голосовые связки. Но, что любопытно, петь стеснялся, и поэтому в школе у меня была стабильная двойка по пению. Я ненавижу тусоваться, выделяться и поэтому всегда в школе был в стороне от разнообразных мероприятий. «Картошка» в том, что я запел прилюдно, сыграла поистине чудодейственную роль.

Кстати, удивительно, что, проучившись шесть лет в академии, я ничего не слышал о популярных группах того времени. Просто пел то, что звучало, часто с голоса, думая, что это обычные бардовские песни. Правда, еще ходил в филармонию, слушал орган, оркестровую музыку, за что получал порицание от своих же друзей. Кроме рок-н-ролла, для них ничего не существовало. Как потом оказалось, я все-таки был в авангарде своего времени, потому что впоследствии различные рок-группы начали экспериментировать с оркестрами.

…Карьера Альберта Асадуллина стала расти, когда на обладателя необычного тенора обратил внимание художественный руководитель ансамбля «Поющие гитары» Анатолий Васильев, занимавшийся в то время поисками исполнителя партии Орфея в первой советской рок-опере «Орфей и Эвридика». И звезда Альберта Асадуллина засверкала на небосклоне отечественной эстрады. В 1975 году в первой советской рок-опере «Орфей и Эвридика» он исполнил главную партию Орфея. Это был грандиозный прорыв в советской музыке, давший мощный импульс к появлению нового музыкального направления, а «Орфей» стал популярен во всей стране. После премьеры рок-опера стала заметным явлением не только в нашей стране, но и за рубежом. За исполнение партии Орфея Альберт Асадуллин был удостоен специального диплома всемирного музыкального журнала «Music Week» (Великобритания). В тот же год несколько песен в исполнении Альберта Асадуллина записалось на Ленинградском телевидении.

Как признается певец, «Поющие гитары» – это самая большая, самая главная школа в жизни. В отсутствие музыкальных студий группа брала на себя обучение музыкальным азам непосредственно на месте. Здесь шлифовку проходило и актерское мастерство, и вокальное мастерство, мастерство владения микрофоном. Не случайно ансамбль открыл такие имена, как Юрий Антонов, Ирина Понаровская и т. д. Но тогда, в конце 1960-х годов, когда молодой человек переступил порог помещения, где у него была назначена встреча с музыкантами, первым ощущением был страх.

– Я был, по сути, еще ничего не знающим мальчиком и ждал, что мне об этом непременно скажут. Однако меня моментально окутала такая теплая атмосфера, что я почувствовал: здесь мой дом. И самые главные слова благодарности я хочу сказать, конечно, тогдашнему руководителю «Поющих гитар» Анатолию Ивановичу Васильеву. Я всегда буду помнить об этом педагоге. В то время требовалось много сил и мужества, чтобы пробить жанр рок-оперы, заставить относиться к ансамблю не как к подобию буржуазных западных ансамблей, а к чему-то другому, принять новый стиль, новую музыку.

В моем бенефисе, где было восемь блоков, демонстрирующих разные грани моего творчества, как раз открывал все действо фрагмент из рок-оперы «Орфей и Эвридика». Это дань моей музыкальной альма-матер.

– Судя по всему, вашим любимым жанром была и остается рок-опера.

– Я артист петербургской «Рок-оперы», и абсолютно этим счастлив. Потому что это мое. Пройдя через все мытарства, я понимаю, что это самый важный жанр в моей жизни. Наверное, это предопределено, потому что, когда ведущая конкурса «С песней по жизни» спросила меня, у которого этот конкурс был самым первым, что для меня песня, я тут же выпалил: это спектакль. Хотя никогда ничего про это не слышал и не читал. Я так решил для себя, что песня – это маленький спектакль. Так оно и есть. И в соответствии с этой позицией вся моя жизнь строилась таким образом, что все свои концерты, представления я видел сквозь призму спектакля, где были развитие, кульминация и так далее.

…По сей день выступления Асадуллина пользуются неизменным успехом на концертных площадках многих зарубежных стран: Польши, Германии, Финляндии, Болгарии, Чехословакии и др. Он занимает призовые места на престижных музыкальных конкурсах. Кстати, решением специального международного комитета его имя внесено во Всемирную энциклопедию джазовой, поп- и рок-музыки. Кроме того, его имя связано со становлением одного известного певца. В 1980 году Асадуллин создал при Ленконцерте ансамбль «Пульс», где делал свои первые шаги на эстраде Александр Розенбаум, а Альберт исполнял несколько его песен.

Помимо этого артист внес огромный вклад в развитие и популяризацию татарской музыкальной культуры. В августе 1989 года состоялась премьера первой татарской фольк-рок-оперы «Магди», одним из авторов которой стал Альберт Асадуллин. С этим днем связано удивительное событие. Как рассказал певец, действо проходило на огромном стадионе, и целый день до этого шел дождь. Однако во время исполнения оперы небо расчистилось, и среди туч образовалось огромное пятно чистого неба. Однако с последним аккордом с неба опять полилась влага. И среди зрителей пронесся вздох, что это дождь очищения.

– Альберт, почему вы не перебрались в Москву? Ведь ни для кого не секрет, что там больше возможностей.

– Это непонятно даже для меня. Было очень много предложений уехать в столицу. У меня был расцвет деятельности, я получил звание «Заслуженный артист», много гастролировал, объехал всю Россию. Но… через какое-то время покинул Москву. Хотя, не скрою, желание остаться было. Но, как это часто бывает, что-то царапнуло внутри, и желание отодвинулось, а потом и совсем пропало. Как я уже говорил в одном интервью, я однажды вошел в Ленинград, а он вошел в меня. Все переплелось. И потом, если бы я уехал туда, кто бы остался здесь? В этом плане я, наверное, не прагматик, и наверняка кто-то скажет, что в чем-то прогадал. Однако я всегда отличался нетипичной жизненной позицией. Я никому ничего не должен. Единственный мой долг – перед мамой. Она меня родила, она у меня одна, и перед ней я всегда в долгу. Я об этом помню и буду помнить и в этой жизни, и в другой, если она есть. Поэтому я ни перед кем не отчитываюсь и всегда поступаю так, как считаю нужным. Прагматизм и экономический расчет – это здорово, но мне просто радостно петь, и этой радостью я хочу делиться со зрителем. Петь для меня – это счастье. Большего счастья я не испытывал. Все, что у меня есть самого дорогого, – это сцена и мои дети.

Санкт-Петербург

Альберт АСАДУЛЛИН