Первый раз в первый класс

В золоченом дворце королева на крыльце

Бывает же: ни в гаданьях, ни в преданьях, ни в шутку, ни всерьез – никогда в семье Балахничевых не предсказывали старшенькой из детей, Оксане, педагогического будущего. Бабушка ее, Зинаида Семеновна, которая больше других занималась и Оксаной, и ее младшей сестрой Наташей, была бухгалтером. Мама – экономист. Оксана тоже было решила пойти по их пути. Но в престижное учебное заведение ее не взяли, хотя набранных баллов вроде хватало. Расстроилась, конечно. Теперь говорит: оказывается, и правда, что ни делается на белом свете, все к лучшему. Чтобы год не терять, пошла за компанию со знакомыми в лицей радиоэлектроники учиться на сборщицу электросхем. А там в группе оказалось сразу несколько девочек, страстно мечтающих о педагогике. Они бегали на подготовительные занятия в педучилище, вспоминали своих школьных учителей, стараясь определить стиль и профессиональный почерк каждого, спорили. Оксана прислушивалась сначала из любопытства, потом все внимательнее, потом пошла узнать, о чем там речь на этих подготовительных. И вдруг в смятенном ее сознании наступила поразительная ясность: это – мое! Вот оно – дело, которому она готова посвятить жизнь. И не по чьему-то совету, не по семейной традиции, а по собственному решению.

ак в первой “колледжной” группе бывшего педагогического училища N 2, а теперь колледжа, появилась девочка, в которой все – от директора до преподавателя факультативных дисциплин – сразу отметили одно очень важное качество: осознанность выбора. И совершенно несовременную старательность: всегда за первым столом и вся – внимание.

Теперь ее прошлая жизнь – долгое чтение сказок (почти до пятого класса сказки читала!), прогулки с бабушкой, которая очень любила стихи, природу, архитектуру, – все осветилось как бы новым светом, обрело особый смысл и стало своего рода “пособием” для будущей работы с детьми. Беспорядочный прежде и прекрасный мир сказочных королей, оловянных солдатиков и принцесс послушно выстроился в строгий ряд книжных корешков домашней библиотечки детской литературы: Пушкин, Андерсен, Линдгрен… А некоторые из внезапных бабушкиных четверостиший – она часто вспоминала отрывки из стихотворений во время прогулок по паркам – нашлись в тоненьких тетрадках серии “стихи-детям” Тютчева, Майкова, Фета.

В крошечной комнатке, которая дома отведена Оксане, недавнее ее детство еще живет в каждом уголке, на потолке и в оконной раме. Школьный секретер и маленький книжный шкаф, где так недавно теснились ее учебники, теперь заполнен наборами бумаги, линейками, пеналами, закупленными уже для учеников на грядущий учебный год. А с фотографии над детским рабочим столиком с улыбкой смотрит бабушка. Красивая, ласковая. В жизни ее нет уже четыре года. И дедушка, сидящий рядом на той же фотографии, с тех пор сильно постарел. Немногословный, замкнутый, он у Оксаны – герой. Прошел всю войну, брал Берлин. Был среди тех, кто первым ворвался в бункер Гитлера. Об этом написано в газете, которая хранится в семье. А Оксана – такая маленькая, серьезная между ними, теперь учительница с красным дипломом и студентка-заочница педагогического университета. Бабушка с дедушкой здесь не случайно. Мама, как известно, всегда в хлопотах. Папа – пока они не расстались – вечно в поездках на своем лесовозе. А бабушка хоть и работала до последнего дня в воинской части, внучек от себя не отпускала. Оксану все вахтеры знали. Она бегала сюда после школы почти ежедневно. Поливала цветы, слушала бабушкины разговоры. Зинаида Семеновна когда-то поступала на литфак, хотела заниматься литературой. Послевоенное голодное время заставило поменять планы. Но бабушка не горевала. Всегда была комсомольским лидером, заводилой, певуньей. И этот парк вдоль Петергофского шоссе, в котором выросли Оксана с Наташей, сажала бабушка с друзьями по комсомолу. Оттого и любила она парк особенно, как любят живое, родное, собственное. Оксана никогда не удивлялась этой необычной бабушкиной любви. Всегда понимала, что деревья и травы, поляны и спуски, по которым носились они с Наташей на санках, это бабушкины владения. Она тут хозяйка. Королева.

А в школе Оксане не нравилось. Учение давалось легко и как-то особенно не занимало. Учителя всегда замечали ее дисциплинированность и назначали старостой. Или поручали что-нибудь проверять. Как выполнено домашнее задание, например. Она от этого страдала. Никогда не чувствовала себя главной, и власть над другими, пусть и такая небольшая, тяготила ее. Так что при первой возможности старалась уйти в тень. В пятом классе стала, было, очень заметной на лыжне. Тренер даже взял многообещающую лыжницу в спортлагерь на сборы. Она до сих пор помнит страшные мозоли на ногах, чувство голода и постоянные слезы, которые им, самым младшим, приходилось проливать по милости старших ребят. Отбирать у малышей еду, гонять по пустякам, издеваться, насмешничать считалось там хорошим тоном. После лагеря Оксана на тренировки ходить не стала.

Она и в колледже поначалу оставалась в тени. Сдержанная, исполнительная. Как говорят, без особых примет. Но очень скоро преподавательница математики стала замечать в ней упорство, свойственное далеко не каждому. Основы высшей математики – особенно решение некоторых задач оказывалось не по зубам довольно многим девочкам. Оксане – в том числе. Ну не решили – не надо, спишем – так поступали почти все. Оксана не сдавалась никогда. Будет часами сидеть над задачником, но своего добьется. Причем чаще всего сама, без помощи педагога. Впрочем, эта черта ничуть не удивила бы преподавателей, если бы они видели, как эта студентка пропалывает огород или шьет себе костюм. На грядке ни травинки лишней не оставит. На костюме каждый шовчик, каждую вытачку обработает по всем правилам. Не получится – будет переделывать, пока не доведет до совершенства. Лозунг – учитель, который сам учился на “3”, на “5” никого не выучит, – она, похоже, сделала личным девизом. И постепенно выяснилось, что без лишних конфликтов, без крика и демонстраций как раз эта скромница прекрасно умеет настаивать на своем, отличается продуманностью решений и самостоятельностью мышления.

Особое уважение ближайших подруг вызвало, как ни странно, увлечение индийским искусством, которое захватило Оксану еще в 8-м классе. Как у многих тогда, оно началось с индийских фильмов. Потом она стала записывать индийские песни, разучивать танцы, собирала вырезки из газет и журналов, открытки. Одно время в городе даже образовался клуб “Лотос”, в котором Оксана нашла хороших друзей.

Но очень скоро выяснилось, что занятия в колледже не оставляют времени на посторонние увлечения. Пожалуй, всем, кто оказался в этом первом наборе, здорово повезло. Они попали в могучий вихрь особого творческого подьема и поиска новых форм преподавания, захвативший коллектив бывшего педучилища. Люди с большим стажем, великолепные методисты, мастера своего дела, эти педагоги взялись добросовестно пересматривать весь свой профессиональный багаж с новой точки зрения: а умею ли я сам разглядеть каждого ребенка, уважать личность, развивать творческие способности, а не просто передавать знания, умения и навыки? Специалистам нет смысла обьяснять, как труден такой пересмотр, сколько поводов он дает для острейших дискуссий и какой глубинной внутренней ломки порою требует. Многие преподаватели колледжа как раз в эти годы взялись осваивать новейшие технологии буквально вместе со своими студентами, оказались почти равными партнерами в педагогическом творчестве. Методист, руководившая преддипломной практикой Оксаны, Светлана Румянцева прибегала на ее уроки в свои выходные, звонила домой по вечерам: “а может быть, тебе попробовать завтра…” – и следовало предложение, рожденное недавним экспериментом. А потом – обсуждение урока, больше похожее на разговор коллег, чем на наставление руководителя подопечному.

После одного из уроков чтения школьная учительница даже записала практикантке благодарность. Призналась: никогда не видела, чтобы ее класс занимался делом с таким увлечением и радостью. Оксана в тот раз попробовала метод групповой работы и творческих заданий. Сама не ожидала, что так здорово получится. И впервые, пожалуй, испытала величайшее удовлетворение от того, что это она помогла детям раскрыться, засиять, проявить столько инициативы, усердия.

Все, кто знал Оксану несколько лет, говорят, что она сделала заметный рывок именно на последнем курсе. Кое-кто, правда, считает, что Балахничева всегда была очень глубоким, но сдержанным, даже немного замкнутым человеком. Другие уверяют, будто эта преддипломная практика их всех очень меняет. Сама же Оксана связывает возможные изменения с тем, что только в последние годы по-настоящему открыла для себя литературу, книги. И произошло это под влиянием преподавателя детской литературы Натальи Владимировны Ясновой. Даже мама заметила, как изменились вкусы и интерес дочери к книгам. Снова появились на рабочем столике конспекты, которые вела Оксана еще на школьных уроках: “А у нас, оказывается, очень неплохо преподавалась литература, жаль, я этого не понимала”, – как-то сказала она. Теперь после стипендии шла первым делом в магазин “Старая книга”. Только там сейчас можно найти прозу Астафьева, Быкова, Васильева и других писателей, которые стали ей особенно интересны, а также дешевые детские книжки. В колледже Оксана открыла для себя волшебство музыки Свиридова, прелесть книжной иллюстрации Чарушина, колдовское очарование петербургских мостов, кружевных решеток Михайловского сада и многих других тайн, коими так богат город, на окраине которого она выросла.

Их по-новому учили разбираться в психологии, осваивать плетение макраме, работать с кожей, глиной, металлом. Ввели курс валеологии, дали возможность познакомиться с опытом всех известных в городе новаторов и авторов альтернативных программ. И Оксана, внимательнейшим образом изучавшая все предложенные методики, остановилась все-таки на тех, что разработаны именно ее педагогами. Может быть, учись она лично у Зайцева или Лысенковой, обаяние этих людей взяло бы свое. Но такова уж особенность педагогики: хороший учитель непременно заражает, увлекает своим искусством, личностью. И ничего тут не поделаешь.

Наверняка она и в походке, в манерах сейчас немного подражает кому-то из них – любимых своих наставниц. Я смотрю, как спокойно, уверенно распоряжается Оксана подготовительными работами, и забываю, что все это впервые. Что 1 сентября первый раз войдет она в этот класс не ученицей, не практиканткой, а учительницей. Откуда у этой девочки столько такта и умения, что родители будущих ее учеников – папа Саши, мамы Олега и Ильи, рядом с ней красящие парты и стены, то и дело спрашивают: а здесь как? А прибито правильно? И она, вчера еще такая послушная ученица, сегодня толково советует, показывает, благодарит…

В эту 249-ю школу ее позвала однокашница Люда Малышева. Люда здесь училась, очень любила многих педагогов, мечтала вернуться к ним коллегой и еще весной узнала, что в начальных классах нужны будут двое специалистов. Оксане предложила это место потому, что та живет недалеко, а рекомендовала ее администрации, потому что очень уважает. Новенькие понравились и директору, и завучу. Люду хорошо помнят и верят в нее старые учителя, а Оксану “сразу видно” как человека серьезного, не боящегося работы. Да и в соседней школе, где девочки проходили практику, о них сложилось мнение самое хорошее.

И опять, как тогда в лицее радиоэлектроники, что-то совпало и удачно решилось в Оксаниной судьбе. Как ни странно, первый ее рабочий кабинет словно бы оказывался на поляне сказок из бабушкиного парка, заворожившего их с Наташей когда-то фигурами лесных волшебников, вырезанными из дерева. Школа N 249 известна тем, что за многие годы собралось здесь целое созвездие замечательных мастеров художественного труда. Ребята к старшим классам изготавливают из дерева вещи, которые не стыдно выставлять даже в международных салонах. Деревянное резное кресло (только для директора! – шутят авторы), расписные табуреточки, ложки, инкрустированные и расписанные столики – все здесь такого качества, что кафе, оборудованное руками ребят, похоже больше на музей. Оксана и сама всю жизнь рисовать любила, и сестра Наташа у нее пошла теперь учиться на реставратора. Так что вкус к художественному труду у обеих развит, и увлечение педколлектива они оценили по достоинству сразу. В другом случае, может быть, и не захотелось бы украшать свой кабинет так, как здесь хочется. Мобилизованы все: мама, Наташа, родители первоклашек. Дома у Оксаны разложен холст для стендов. В классе – стук молотка, запах краски, включен утюг – гладить шторы. Тут и директор школы в рабочем халате, и другие учителя. Обсуждают, хорош ли колер и как смотрится на новом фоне лес на художественных обоях. А колер радостный, золотисто-бежевый, и занавески нежно-абрикосовые. Ну прямо царство золоченое. Хозяйка его – добрая, но строгая, как рекомендует себя Оксана, готова понять и полюбить каждого из своих малышей в полном соответствии с новой, углубленной колледжной подготовкой.

Подготовка, конечно, важна – кто спорит? – но я думаю, что детям должно быть хорошо с ней прежде всего потому, что Оксане никогда не нравилось подчинять себе людей, властвовать. И чем чаще будет вспоминать учительница за высоким школьным столом свой детский секретер и добрый строй любимых сказок, себя, маленькую, с длинной шеей и доверчивым, серьезным личиком на общеклассных фотографиях, тем лучше будет ее воспитанникам. Удачи вам, Оксана Александровна! В добрый путь!

Нина ПИЖУРИНА

Санкт-Петербург