Первые сто строк. Петр ПОЛОЖЕВЕЦ, Главный редактор «УГ»

С утра дождь. Унылый, затяжной. Тучи зацепились за верхушки елок. Ветер где-то спит, и тучам не сдвинуться с места. Трава намокла, дорожки в лужах, песок на детской площадке превратился в жидкую кашицу. Середина июня в Подмосковье. Воздушные шары, развешанные с вечера на ветках, плачут. У Петра день рождения, ему четыре года.

Он ждет гостей. Они придут после обеда, а пока он с папой, мамой, братом, дедушкой и бабушкой завтракает. Завтрак сегодня поздний: долго рассматривали подарки – ковбоев и пиратов, грузовики и джипы. В конце концов обнаружилось, что нет главного подарка, который ребенок очень просил и всем напоминал, что на день рождения хочет получить большую-пребольшую коробку конфет. Настроение у именинника портится: он вот-вот расплачется. Тогда дедушка достает из самой дальней полки в шкафу коробку, говоря, что ее надо открыть, когда придут гости, и всех угостить. Немного посомневавшись в правильности такого решения, Петр соглашается, взамен выпросив дополнительную порцию джема. После завтрака каждый рассказывает ему историю, которую он еще не слышал, или ему ее не читали.

Папа рассказывает про кота Васю, который зашел в гости к соседям, пробрался на второй этаж и улегся на диване, но ему недолго пришлось нежиться на чужих подушках. Огромный черный дог Чарли, вернувшись с прогулки по лесу, едва переступив порог, учуял в доме незваного гостя. Одним прыжком преодолел все ступеньки и молнией ворвался в комнату. На его любимом диване, свернувшись калачиком, лежал кот. Чарли на миг замер от такого нахальства, а потом прыгнул на диван, и пока он, вытянувшись, как Цискаридзе в шпагате, летел через всю комнату, Вася шмыгнул под диван. Чарли грохнулся лбом о стену и, взвыв от боли, начал лапами переворачивать диван. Хозяин, поднявшись вслед за Чарли, не мог понять, почему он бесится, пока не заглянул под диван. Затем собаку привязали и еще полчаса пытались выгнать Васю из-под дивана, а он не хотел выходить, все лапой отбивался и шипел: мол, чего пристаете, ну отдохнуть я пришел, а вы мне мешаете. Петр спросил: «А когда это было?» Узнав, что вчера, удивился, почему ему раньше об этом не рассказали…

Бабушка рассказала историю про маленького мальчика, который любил ловить жуков. Потом сажал их в банку и иногда забывал вечером выпустить, чтобы они успели засветло вернуться к себе домой. И как однажды собрались жуки со всей округи под предводительством главного жука-носорога, совещались долго, как проучить забывчивого мальчишку, и решили, что попросят помощи у пауков. Те сплели огромную сеть, и когда мальчик однажды отправился гулять в заросли орешника в самый дальний угол участка, захватили его в плен и держали долго, пока мама, обеспокоившись, не пошла его искать и не обнаружила лежащим в траве, опутанным паутиной, как будущая бабочка коконом. Он лежал и еле слышно всхлипывал… Петр настороженно сказал: «Я всегда в банку травку бросаю, чтобы жуки покушали, а потом выпускаю».

Дедушка рассказал историю про айсберг, который, оторвавшись от Антарктиды, поплыл на север; пингвины, которые часто приходили к его обрыву, когда он был еще частью огромного ледника, говорили между собой, что где-то далеко на севере живут их родичи совсем невысокого росточка и что там вечное лето, снега никогда не бывает и рыба такая ленивая, что сама бросается тебе в рот. И айсберг решил доплыть до этого сказочного места, посмотреть на пингвинов и, может быть, пригласить их в гости. Но чем ближе он подплывал к мысу Доброй Надежды, тем меньше и меньше становился – таял. И однажды ночью, совсем измаявшись от жары, он поднатужился и, выпрыгнув из воды, поплыл на небо, а утром люди увидели странное облако, словно обрезанное по линейке и сверху, и снизу. Облако повисело над маленьким заливом, где в песке на берегу нежились пингвины, и уплыло куда-то на юг. Петр спросил: «А ты видел это облако-айсберг? Оно не таяло, как мороженое?»

А брат рассказал историю про то, как однажды они вместе с Петром пошли искать по магазинам туфли. Магазинов десять обошли, и нигде нет подходящего размера. Зашли в одиннадцатый – стоят на витрине, не успели они их надеть, чтобы примерить, как туфли рванули с места и понесли их через быстрые реки, густые леса, непроходимые болота на берег моря. А из моря выскочила акула, открыла пасть и чуть их не съела, но туфли-скороходы повернули обратно и понесли их домой. Но акула оказалась на колесах и гналась за ними до самой калитки. Они успели захлопнуть калитку у нее перед самым носом, и она несолоно хлебавши поехала обратно в свое море. Эта история рассмешила Петра до слез. Он подбегал то к папе, то к маме, то к дедушке, то к бабушке и все повторял: «Представляешь: акула на колесах гналась за нами, но наши туфли-скороходы спасли нас!»

А потом все вместе рисовали, развернув на полу рулон бумаги, летопись жизни именинника. И было в той летописи уже многое: падения с велосипеда, ловля черепашек в гостиничном прудике, знакомство с тигренком в цирке, поход за грибами, сражения пиратов, Новый год вокруг елки на даче, лепка пельменей, рыжий кот и абрикосовый пудель, а в конце нарисовали огромный торт с четырьмя свечами…

…Настоящий торт внес папа, когда Петины гости, набегавшись, накричавшись, насмеявшись, облазив все углы в доме и проверив все закоулки, сыграв взрослым «Красную шапочку» и историю про зайца-журналиста, уселись за стол… Петр задул свечи, распаковал коробку с конфетами, стеснительно попросив: «Берите, но мне тоже оставьте, пожалуйста…»

А дождь так и не перестал лить. В девять вечера детей развели по соседним дачам, именинник с братом тоже отправились спать, даже не попросив бабушку почитать им на ночь и поговорить с ними…

На следующее утро Петр, проснувшись, первым делом спросил: «У меня сегодня снова день рождения?» «Нет, – ответили ему. – Теперь через год». «Жаль», – ответил он глубокомысленно.