На чтение: ≈ 6 мин.Иногда мне кажется, что мы страницы чужой, написанной не нами книги. Кто-то где-то сидит и перелистывает страницы, и каждая страница – это год нашей жизни. Мгновение, и он исчез в прошлом. Чем дальше от начала, тем стремительнее мелькают страницы: только вчера был Новый год, а уже снова надо готовить рождественские подарки; недавно ты сам нянчился со своим сыном, а у него уже свои дети; маленькая хилая елочка, выкопанная в лесу и посаженная у ворот, уже в два раза выше тебя.
Молодость не чувствует скорости летящего времени. Может, потому, что жизнь только начинается, и все, что должно случиться, еще не случилось: и неземное счастье, и захватывающие дух взлеты, и необъяснимая, как первые минуты существования Вселенной, любовь, и рождение первенца, и потери близких. Молодость ждет будущего. А когда ждешь, время всегда замедляет свой бег, словно пытаясь остановиться.
Чем старше становишься, тем острее начинаешь понимать, что ты не все успеешь, не все увидишь, не все прочитаешь, не везде побываешь и, самое главное, так и не поймешь всего того, что тебя мучило, не давало тебе покоя. Истина, к которой ты так стремился, всегда будет где-то рядом. Ты знаешь, что жизнь конечна, но ты не хочешь с этим смириться, стараясь раздвинуть границы времени, начинаешь соревноваться с ним, пытаясь обуздать его, а оно мчится себе и мчится, абсолютно безразличное к тебе. Недаром во все времена и везде на Земле время сравнивали с рекой. Сколько бы ты ни стоял на берегу реки, она как несла свои воды, так и будет нести их к морю, к океану. И ей все равно, улыбка у тебя на лице или слезы, хочешь ли ты искупаться в ней или броситься в ее пучину, чтобы утонуть.
Когда-то великий кардиохирург Николай Амосов сказал мне: «Вы думаете, я не боюсь смерти? Боюсь, правда, не своей. А когда она уносит жизни ребятишек, которых я оперирую. Не всех можно спасти. Как профессионал я это знаю. Но я стараюсь не дать смерти никакого шанса. И я почти всегда побеждаю. Знаете почему, потому что отдаю своим маленьким пациентам сто один процент своей души». Я часто думал после той беседы: а смогу ли я отдавать кому-то сто один процент своей души? С годами я понял, что каждый из нас может это делать, если не будет думать, зачем, не будет ждать: чем твои проценты к тебе вернутся – прибылью или убытком.
Скорость настоящего времени – нулевая. Мы все время живем в настоящем. Это наше прошлое уносится от нас с безумной скоростью, словно его никогда не было. Оно стремится спрессоваться в одну точку, как Вселенная в момент большого взрыва.
Думая о будущем, я все время чувствую, как время уносится в прошлое, мне кажется, что я даже слышу шум этого бурного потока: обрывки фраз, смех, пение птиц, шлепанье по лужам босыми ногами. Я вижу людей, которые были в моей жизни. И благодарю Бога за то, что я их встретил, потому что многие из них отдавали мне сто один процент своей души. И до сих пор отдают. Но только недавно я понял, что часто воспринимал это как должное: а как же иначе, они меня любят, я им дорог, близок… Теперь я знаю: все они были для меня даром свыше, чудом – и люди, которые меня любили, и их чувства ко мне, и их забота, и помощь. Жаль, что я не всегда отвечал им тем же.
Иногда мне хочется войти в полупустой темный храм, стать на колени, закрыть глаза и молиться, прося у Бога помощи и защиты тем, кому я не помог, кого не поддержал, не защитил, не уберег. Я слишком часто, останавливаясь, не оглядывался…
…Мне приснился на днях сон. Странный, как фильм Висконти. Я молодой, только что закончил университет, мы в гостях с женой и сыном у моего университетского профессора. Во сне я знаю, что это сон, потому что, увидев Виталия Георгиевича, я подумал: так и не был у него на могиле, надо обязательно выбраться в Киев. Он достает из дубового шкафа какую-то старую книгу, открывает ее, стряхивая пыль с обложки, а потом начинает читать. Я не знаю, на каком языке он читает, я не понимаю слов, только слышу интонацию – какую-то тревожную, куда-то зовущую, но я чувствую, о чем он читает – о вечной тайне Вселенной, о метаниях человеческой души, о бездне неверия… Он закрывает страницу и говорит, глядя мне прямо в глаза: «Это история твоей жизни. Ты так ее и проживешь». Все исчезает. Нет ни квартиры, ни профессора, ни книги. Я стою на берегу реки и смотрю вниз, на почти застывшую воду. И вдруг где-то внутри меня рождается крик: «Так как же я проживу свою жизнь?» Молчание. Тишина. Никого. Но внезапно словно ветер шепнул мне на ухо: «Проживешь так, как проживешь». Я проснулся…
…У меня из головы не идет этот сон. Наверное, надо почаще останавливаться и оглядываться назад. Тогда четче будешь видеть свое будущее.
Выбор читателей
Комментарии