Первые сто строк. Петр ПОЛОЖЕВЕЦ, Главный редактор «УГ»

В Советском Союзе все учились по одному учебнику обществоведения, по одной программе, потом стали говорить, что в один и тот же день во всех школах огромной страны изучали одни и те же темы по всем предметам, во что я лично не верю. Метафорой это еще может служить, но не более. На уроках обществоведения формально изучали структуру общества, роль государственных институтов, в том числе и партии, Конституцию. Никакого осмысления, а уж тем более собственных суждений по предлагаемым темам от учащихся не требовалось. Неудобные вопросы, а дети и тогда задавали их учителям, тут же пресекались.

Методы были разные: разговор у директора, вызов родителей, угроза исключить из комсомола, а как вы помните, все школьники поголовно состояли в этой организации. Гражданственность – чувство причастности к делам своей страны, активная позиция, что в первую очередь предполагало поддержку линии партии, – формировалась не на уроках, а целой системой воспитательных мероприятий, и надо сказать, что многие из них были довольно эффективными и успешными. Потом рухнул Союз. Пришедшие к власти демократы (меня всегда интересовало, можно ли за одну ночь полярно поменять свою философию, свою политическую ориентацию: еще вчера ты был истинным коммунистом, а сегодня требовал запрещения «этой преступной партии»; еще вчера был неистовым атеистом, верил в первичность материи, а сегодня выстаивал службу в храме, крестился с размахом, бил поклоны, христосовался со смаком, впрочем, политические деятели всех уровней целовались и раньше, подражая незабвенному Леониду Ильичу; еще вчера считал американцев главным врагом, а сегодня без зазрения совести сдавал им государственные секреты и своих агентов) объявили, что школа должна учить, а воспитанием заниматься семья и общество. Прошло несколько лет, и четко структурированная воспитательная система рухнула, а вместе с ней и многие институты, например, дворцы пионеров и дома творчества, пионерские лагеря. Неправительственные организации стали заниматься тем, чем раньше занимались органы управления образованием и школы: разрабатывали новые программы обучения, переподготавливали учителей, выпускали пособия, проводили конкурсы, внедряли проектную деятельность. Самым ярким примером того времени может служить организация Якова Соколова «Гражданин», именно он создал первые курсы, программы, пособия и учебники нового поколения по обществоведению (граждановедению). На его семинары выстраивались очереди, он не успевал запускать эксперименты в регионах, так много было желающих. Все эти программы реализовывались за счет регионального компонента. Результаты Якова Соколова тех лет требуют научного осмысления. Его опыт и идеи надо использовать сегодня, разрабатывая стандарты нового поколения. В девяносто пятом году мы создали Межрегиональную ассоциацию «За гражданское образование». Выпускали книги и пособия, разрабатывали экспериментальные курсы, переводили с английского лучшие методические разработки. Нашим высшим достижением стали две вещи: внедрение в широкую практику почти во всех регионах проекта «Гражданин». Министерство образования никак на него не реагировало до тех пор, пока бывший министр образования Владимир Филиппов не съездил по приглашению Центра гражданского образования из Калабасаса, штат Калифорния, в Америку и не увидел собственными глазами, как работает этот проект на разных ступенях школьного образования. Вернувшись, он подписал распоряжение о всяческой поддержке этого проекта. В девяносто шестом году мы провели первую Всероссийскую открытую олимпиаду по граждановедению и избирательному праву. Лучшие в стране преподаватели обществоведения, методисты разрабатывали для нас задания заочного и очного туров. Обычно приходило на первый тур до двух-трех тысяч работ. Мы отбирали 45 лучших и приглашали ребят вместе с учителями на очный тур в Москву. Ребята соревновались, а педагоги слушали лекции ведущих ученых, политиков, методистов Академии повышения квалификации и переподготовки кадров. За годы существования этой олимпиады мы переподготовили около тысячи учителей обществоведения из 60 регионов. Многие участники олимпиады поступили в педагогические вузы, а после окончания пришли в школу преподавать обществоведение. Есть среди наших участников молодые политики, исследователи, преподаватели вузов. Все шло нормально до тех пор, пока так называемые компетентные органы не озаботились зарубежной поддержкой культурных, образовательных и информационных проектов. К несчастью, в этот список попала и наша олимпиада, которую многие годы финансово поддерживали Совет Европы, Американская федерация учителей, Центральная избирательная комиссия Российской Федерации и Национальный фонд в поддержку демократии (США). Именно к этому фонду и были у российских органов претензии. Надо сказать, что этот фонд никогда не вмешивался в содержание олимпиады, ее проведение или подведение итогов. Два года назад в Министерстве образования и науки сказали: «Олимпиада замечательная, у нее хорошая история, она нужна системе образования, мы будем ее поддерживать финансово и организационно, но нам кажется, что ее нужно проводить на российские средства, тем более что их не так много и требуется». Рособразование объявило конкурс. Как всегда, с опозданием. Финансирование открыли после проведения олимпиады, когда уже скопилась куча неоплаченных счетов, а призы победителям были куплены в долг. В следующем году министерство не включило олимпиаду в перечень необходимых мероприятий. А зачем включать? Поручение, просьба, указание, не знаю, как оно формулировалось, выполнено. Можно заняться другими делами. Однажды руководитель очень высокого ранга в образовательном ведомстве сказал мне: «За каждой бумагой (читайте: проектом, предложением, конкурсом) стоит определенный чиновник. Если я вижу кто, я даю этой бумаге ход. Если нет, пусть она полежит до поры до времени». Видимо, за открытой олимпиадой по граждановедению и избирательному праву никто не стоял…