Первые сто строк

Мы с внуком сидели у горящей печки на даче, за окнами свистели ветры, шел дождь, а нам было тепло и уютно. Ужасно захотелось что-нибудь спеть, и я потихонечку затянула: “Бьется в тесной печурке огонь…”

Внук как-то весь затих, размяк и сказал растроганно:

– Хорошая песня. – А потом неожиданно добавил: – Только очень старая.

И действительно, разве может современный мужчина петь современной женщине: “Я хочу, чтоб услышала ты, как тоскует мой голос живой”? Вот совсем недавно мой внук орал каким-то чужим, грубым голосом на всю дачную округу: “Дай мне эту ночь, и ты поймешь: я – то, что надо!” И только его наивная рожица свидетельствовала о том, что он и не подозревает, какой сомнительный шлягер подбросили ему взрослые дяди.

Удручающе мало детских песен. А какое половодье их было совсем недавно! Один Шаинский создал целую детскую музыкальную энциклопедию. “Крейсер “Аврора”, видно, навсегда осел на своей вечной стоянке. “Летите, голуби” тоже не поются в нашем тревожном мире. Недавно малыш лет пяти в одной из телевизионных передач сказал, что его любимая песня “Комбат”. Действительно, сильная, пронзительная песня. Но когда он запел ее тоненьким детским голоском – стало не по себе. Новое время – новые песни. Что же можно спеть ребенку в наше время?

Перебираю в памяти мелодии. Голоса мне Бог не дал, да, как ни странно, слова недавних детских песен запомнились как-то фрагментарно. Но вот что-то далекое зазвучало в памяти… Спрашиваю:

– Хочешь, я спою тебе то, что пела сама в детстве?

– При социализме? – недоверчиво спрашивает внук, и выражение его физиономии при этом снисходительно-пренебрежительное.

– Да нет, “про шорохи ночные, про мускулы стальные, про радость боевых побед”.

– Обманываешь. Это про Арнольда песня.

– Да что ты, Шварценеггер еще и не родился в то время, когда она была написана. Ты что ж, думаешь, тогда не было смелых и больших людей? А кто пробивал Северный морской путь? Кто летел через Северный полюс в Америку?

– Кто? – с изумлением спрашивает внук.

Рассказываю про экспедиции 30-х годов, про людей в кожаных куртках, капюшонах и шлемах, про летчиков, моряков и геологов, изыскателей… Не верит.

– Это только в кино бывает.

Однако “Веселый ветер” производит на него впечатление. И что неожиданно: ни красных флагов, ни даже красных галстуков в песне нет и в помине. Внук относится к ним крайне отрицательно. Почему? Да что же тут удивляться? Денно и нощно по радио и по телевидению идут бесконечные вариации на тему: “Эпоха была жесточайшая…”. Все это носится и под розовыми абажурами, и в строгих школьных классах. Как-то сквозь зубы случайно прорвется вдруг факт, свидетельствующий о том, что были в нашем недавнем прошлом и героизм, и бескорыстие, и прекрасные чувства, и великие судьбы.

Видно, не пришла еще пора мудрого, неспешного, если хотите, философского осмысления нашего социалистического прошлого. Пока мы только отторгаем. Неистово, агрессивно, не отделяя зерна от плевел. И вместе с негативными сторонами жизни отвергаем и миллионы людей, которые верили, надеялись и жили ради нас. Эти люди – вне времени и пространства. Они всегда были, есть и будут солью земли. И получается, что от них, наших предков, не осталось молодому поколению даже песен.

Мы долго разговариваем. Подбрасываем березовые поленья, веселые отблески огня прыгают по личику внука. О чем он думает? Вот пройдет десяток лет, и как же трудно будет нынешним несмышленышам на нетвердых опорах той лестницы, которую мы пытаемся строить. И некому им будет спеть: “Нам путь не страшен, дойдем до облаков”. До облаков дойдут разве только космонавты, а остальным придется выбирать путь на грешной и святой нашей Земле. Будет ли она им дорога? Это зависит от того, что мы им расскажем, что мы им споем.

Виктория ГАЛКИНА

Иркутск

Письмо номера

Нуждается… в реабилитации

Несколько лет назад в системе народного образования произошло событие, оставшееся вроде бы незаметным. В нашем министерстве была ликвидирована структура управления воспитательной работой. Ее заменили управлением дополнительного образования.

Стали говорить, мол, школа только учит, а родители воспитывают. Но родителям приходится сегодня усиленно зарабатывать деньги не на дополнительные услуги, а на проживание. В результате дети оказались без внимания. Мы привыкаем к пьяным подросткам, перестали удивляться росту детской преступности, наркомании. Нет общедоступных кружков, секций, клубов, они теперь все “дополнительные”. Те, что еще бесплатные, живы только потому, что еще сохранились энтузиасты. Хватает у этих “ненормальных”, иначе их не назовешь, сил на беготню по учреждениям, вымаливание денег. База для работы с детьми по месту жительства разрушена полностью. Помещений для нас нет.

У нас есть гимназии, лицеи, где детям предоставят все, что угодно. Обучат маркетингу, менеджменту. Я не против глубокого и разнообразного школьного образования, но, может быть, вузы вообще упразднить, если их программы переходят в школы? Однако, рассказывая с гордостью о детях, поступивших в вузы, директора школ скромно умалчивают о том, сколько бывших девятиклассников болтается по улицам, сколько “трудных” детей “выдавлено” из элитных школ.

И вот эти самые “трудные”, неуправляемые, грубые, перепробовавшие все и вся ребята в лучшем случае попадают к нам. И мы начинаем вовлекать их в различные формы деятельности. Три года назад был создан наш Центр педагогической реабилитации. Подумать только, настало время проводить реабилитацию подрастающего поколения! И все потому, что нет постоянной целенаправленной работы с детьми. Нет государственной доктрины воспитания подрастающего поколения.

Андрей ИГНАТЕНКО, социальный педагог Центра педагогической реабилитации “Юго-Запад”

Москва

Cтроку диктует чувство

И возвращаюсь к себе…

Два часа с небольшим в электричке – и я в Подмосковье, в небольшом городке железнодорожников с поэтичным названием Ожерелье, а огромный, шумный, неуютный мегаполис как бы уже не существует…

Говоря словами так тонко все понимающего писателя Олега Юлиса, каждый живущий в Москве одержим мечтой, что “сегодня не случится давка, не заполнишься толпами”. Огромный же город плотно населен… И все-таки в зимней темноте и промозглости – слякоть под ногами и не видно неба – среди людей, тесно окруживших тебя, чувствуешь себя потерянно и одиноко. И почему-то вспоминается розановское: “Не сходи с лестницы дома своего – там зло. Дальше дома зло уже потому, что дальше – равнодушие”. Этот пронзительно чувствующий Розанов! “Равнодушие” – калька с греческого “равно”, “душа”. Все души равные, одинаковые?

В столице мы всегда спешим, мы в немыслимом цейтноте. Суета сует… Пересечемся: “Привет!”, “Пока!” А как другая душа, что с ней – безразличие, безучастие. Особенно теперь…

Но свет раздвигает темноту (свет электропоезда?) – свет движения и времени, и вот уже иду я по снегу первозданной белизны и чистоты. А в морозном воздухе отчетливо и далеко слышны все звуки. Небо неизмеримо высоко, ясно и ярко. Нежная розово-голубая дымка. Легчайший сверкающий иней на деревьях. Совершенство природы в ее неповторимости, потрясающем величии и красоте – опора для человека. И я обращаюсь в глубь себя, просветленно праздную возвращение к себе…

Со мной рядом и навстречу идут люди, и каждый второй говорит друг другу “здравствуйте!”. Ощущение родственности, близости. Тайна слова… Слово весомо и действенно. Оно творит благое. Очищающая сила, очищающее воздействие милостивого слова… В маленьком городе справятся не только о твоем здоровье и делах, но и о самочувствии и успехах твоих близких, и порадуются, и пожалеют, и посочувствуют. Как притягательны эта открытость и откровенность! Как умиротворяют доброта и забота!

Как воздух, человеку нужно не только уединение, но и чувство общности, обьединенности с другими людьми. Где-то я читала, что в силу географического расположения только общность, только соборность способствуют существованию России как государства. Может быть, отсюда соборность, присущая нашему национальному самосознанию, характеру?

Бесспорно, жизнь в городе притягательна. Там вершатся судьбы Отечества, там центр науки, культуры, насыщенный темп жизни, большие возможности развить и проявить себя и многие-многие другие преимущества. И все-таки большой город разьединяет людей. В провинции все иначе. Хотя дальнее Подмосковье – не провинция, все-таки – это провинция. Здесь особый ритм жизни, особый микромир, своя особая аура, искренние чувства, неподкупное бескорыстие, теплота общения – и прелесть этого непередаваема. Здесь иное поведение. Круг общения здесь ограничен, тесен, близок, а значит, сильнее ответственность друг перед другом, человечнее отношения.

Не замкнутость, не разьединенность – единение… Оно животворит не только каждого, но и всех. Великая сила человеческого братства все еще сохранена в малых городках. Все слышат друг друга и всех, каждого – каждый. А что может быть дороже и значимее этого жизнеутверждения?

Н.ИВАНЧЕНКО

Московская область

Ситуация

Вышел срок

Мне как учителю была присвоена вторая категория. Было это в Дагестане. Вскоре я вышла замуж и переехала в Ставропольский край. Устроилась в школу, меня предупредили, что после двух лет работы вторую категорию снимут. Директор зачитала Типовое положение об аттестации в Ставропольском крае. В нем сказано: “При переходе на новое место работы в связи с переездом в другой регион за педагогическими работниками сохраняется присвоенная ранее по прежнему месту работы квалификационная категория сроком на два года”.

Узнав об этом, я очень удивилась. Ведь в Дагестане и Ставрополье категория присваивается на пять лет. На мой вопрос мне разьяснили, что требования к учителям в регионах разные. Но почему? Ведь при аттестации используются российские законы и квалификационные характеристики, утвержденные нашим общим министерством. В таком же положении оказалась и моя коллега, приехавшая из Чечни. У нее первая категория, в феврале срок истекает, а в мае она выходит на пенсию. Однако на мои резонные замечания я получила такой ответ: “Мы в крае сами решаем по-своему”. А для чего же тогда существуют российские документы?

Зоя ДГЕБУАДЗЕ,

учительница биологии и химии

Зеленокумск,

Ставропольский край

Ситуацию комментирует Валентина Дмитриевна Соколова, главный специалист отдела экономики, труда и заработной платы Управления экономики Министерства общего и профессионального образования:

“В Типовом положении об аттестации педагогических и руководящих работников учреждений образования Российской Федерации сказано, что при переходе на новое место работы, в том числе и в связи с переездом в другой регион, за педагогами сохраняется присвоенная по прежнему месту работы категория на срок, определенный территориальным положением. Если учителю в Дагестане присвоена вторая категория сроком на пять лет, то снять ее раньше этого времени никто не вправе”.

Чья власть?

Сознательные, но бедные

Беспросветная нищета настигла нас. Нет денег на самое необходимое.

Власти нам говорят, что ситуация в республике и районе тяжелая. Деньги уходят то на посевную, то на уборку урожая, то на топливо. Мы как самая сознательная часть населения должны это понимать и терпеть. По этой логике получается, что руководители республики и района – самые несознательные граждане, так как каждый из них регулярно получает свое жалованье. Они не могут терпеть и ждать.

В первые дни учебного года в наш район прибыла госпожа Нимаева – работник аппарата президента республики. На все вопросы учителей о зарплате отвечала так: “Бастуйте, закрывайте школы, денег нет и не будет”.

Говорят, что виновата Москва. Мол, мало денег выделяет нашей бедной республике. Но наша маленькая республика, став суверенной, сохранила все свои министерства, весь свой старый аппарат да еще создала новые структуры управления и контроля за ними. На содержание чиновников деньги находятся. А для пенсионеров, учителей и других “сознательных” граждан средств нет.

Т.СМИРНОВА, Н.СТРЕКАЛОВСКАЯ и другие учителя

Каменск,

Кабанский район,

Бурятия

А у нас! А у вас?

Не затерялся хуторок в степи

На левом берегу Бузулука, притоке Хопра, в степных просторах расположился хутор Дурновский. Есть в нем небольшая школа. Всего 75 учеников. В школе под руководством заслуженного учителя, замечательного человека Галины Федоровны Мазиной создан творческий коллектив.

В школе работают четыре проблемные группы. Первая называется “Природа и человек”. Ребята изучают родной край, наблюдают за состоянием окружающей среды. По направлению “Природа и культура” изучают национальные традиции, фольклор. Собраны казачьи песни, частушки, сказания, пословицы и поговорки. На праздники в школу приходят почти все жители села. Темой “Природа и наука” юные исследователи занимаются совместно с учеными Волгоградской опытной станции. Коллектив школы формирует определенное общественное мнение, работая над проблемой “Природа и общество”, пропагандирует наследие видных ученых-экологов.

Налажено сотрудничество с Волгоградским педуниверситетом и педагогическим лицеем. В школе создана стройная система экологического образования на занятиях и во внеурочное время. Коллектив школы входит в международную ассоциацию “Экологическое образование”.

Петр ДУДИН

Новоаннинский,

Волгоградская область