Первые сто строк

“Убили негра! Ах, убили негра,” – захлебываясь, рыдает очередная российская музыкальная группа. В Америке ни одна радиостанция не крутила бы этот бред, боясь нарушить неписаный закон политической корректности. Согласно этому закону белых американцев называют американскими американцами, негров – афроамериканцами, а индейцев – коренными американцами. Сумасшедшие там – люди с нарушениями психического здоровья, а инвалиды – граждане с ограниченными физическими возможностями. Но какие слова ни употребляй, индеец останется потомком Чингачгука – Большого Змея, латиноамериканец – выходцем из Боливии, а белый – англосаксом. Другое дело, что в Америке все чувствуют себя гражданами мощной богатой агрессивной страны. Два качества воспитывает в человеке американский образ жизни – гражданственность, то есть гордость за свою страну, и чувство превосходства. Американцы не учат иностранные языки не потому, что ленивы, а потому, что уверены: весь мир говорит по-английски. Они не стесняются признаться, что не знают, где расположено большинство стран мира, потому что уверены: их самолеты долетят туда за считанные часы. И с историей у них тоже проблемы. Все, что случилось раньше восемнадцатого века, кажется им вымыслом или фантастикой. Если мир и не был создан по американскому образу и подобию, то он должен быть перестроен именно в таком ключе. Вот это – национальный интерес. Интерес всей нации и государства. Это национальная стратегия. Двести лет американцы шаг за шагом шли к тому, что мы называли в советское время “единая историческая общность людей”. Они создали американский народ. Это и в самом деле то общество, где все нации, народы и этносы перемешались в огромном бурлящем котле. Социологи даже специальный термин придумали для обозначения этой общности – “миска салата”. Ребенка с детства учат: ты можешь встретить совсем не похожего на тебя человека (и сто процентов гарантии, что ты его встретишь!), но помни: он тебе не враг, и ты можешь оказаться не таким, как остальные, но это не трагедия. Не все гладко и просто у них со всеми этими мультикультурными проблемами, но, как говорил Горбачев, процесс пошел. И давно. Почему же американцы в других точках планеты исповедуют совершенно другие взгляды? Боснию и Герцеговину, помните, как мирили? Этническая карта до войны напоминала пестрое лоскутное одеяло. Они стали переселять сотни деревень с одного места на другое, “спасая” соседа-серба от соседа-боснийца, создавая чистые этнические сектора. На территории единой страны возникло три враждующих огромных поселения-резервации. То же самое произошло и в Косово. Мирные сербы никогда не нападали на косоваров, никого не пытали, не убивали. Полиция и войска были пришлыми – из центра. Вернувшись в родные места, албанцы стали устраивать этнические чистки на свой лад, вытесняя сербов из родных мест.

…Мы все еще огромная страна. Наше богатство – не только нефть, газ, лес, бриллианты и золото. Наше богатство – народы и народности, маленькие и большие, живущие в центре и в глуши. Пока мы не поймем, что самый маленький народ, всего в полтысячи человек, где-нибудь на побережье Ледовитого океана равновелик всему русскому народу, башкиры равнозначны карелам, буряты равносильны поволжским немцам, нам не удастся построить по-настоящему богатое мощное государство, с которым в мире будут считаться.

Не надо заставлять татар учить историю славян, а в федеральном учебнике вычеркивать главы о величии их ханств. Не надо только православные праздники объявлять государственными выходными днями. Не надо обвинять в своих бедах – бедах государства – инородцев, что они грабят страну, разворовывают, убивают Россию. Мы все ее убиваем. Вместе. Не меч нам поможет, а слово. Не пролитая кровь, а вместе заложенный фундамент дома, как бы его ни называли строящие: избой, хатой, саклей, юртой…

Нас так много в России – сто сорок восемь миллионов. И так мало. Всего восемь человек на каждый квадратный километр…

Петр Пoложевец