На чтение: ≈ 17 мин.Интересно складывается жизнь финалистов после конкурса «Учитель года России». Кто-то занимает ведущую позицию в образовательном пространстве региона, другому, наоборот, мешают работать частыми проверками, третьего просто не замечают. Некоторые «пеликаны» смиряются и продолжают давать уроки, другим приходится менять место жительства. Проходят годы, а воспоминания о десяти конкурсных днях в Москве не дают многим спокойно спать. Они стараются соответствовать конкурсной планке, не просто отрабатывать уроки, а придумывать новые методики, разрабатывать мастер-классы. Проходя мимо своего почтового ящика, «пеликаны» с дрожью в сердце проверяют, не пришло ли письмо. Когда раздается телефонный звонок, бросают все и бегут к аппарату. Они ждут, что их позовут в увлекательное путешествие. Слеты, семинары, научно-практические конференции, «круглые столы» – интересная судьба у «пеликанов»-передвижников. Непредсказуемая. В начале ноября победителей и суперфиналистов конкурса «Учитель года» разных лет Британский совет пригласил в Великобританию на Неделю международного образования. Себя показать, на других посмотреть. Среди них звездная «пятерка» уходящего года. Для читателей «Учительской газеты» – великолепная возможность познакомиться поближе и понять, почему именно им улыбнулась удача.
Постскриптум
Сложней всего возвращаться после конкурса было Наталье КИРИЛЮК, математику из 47-й школы города Владикавказа. В Северной Осетии прошло 40 дней со дня бесланской трагедии. В министерстве Наталье Николаевне так и сказали: «Когда все утихнет, расскажешь и покажешь материалы». Поэтому победу отмечали тихо, по-семейному. «Когда все закончилось, я поняла, – рассказывает Кирилюк, – участвовать в конкурсе нужно в более молодом возрасте, потому что сделаешь больше».
В Саратове своего учителя физики из первого лицея Людмилу Правдину пришла встречать половина города – ученики, учителя, родители, представители Департамента образования. Но к этому Людмила Вениаминовна была готова. А вот к тому, что на следующий день после победы в московском метро она встретит своих бывших учеников, которые наперебой будут поздравлять, да так, что пассажиры поневоле станут оборачиваться, подготовиться не успела. После приезда губернатор области Дмитрий Аяцков вручил Правдиной знак «За заслуги перед Отечеством». Любопытно, что полгода назад эту медаль получил ее отец, советник губернатора.
Московский историк из 666-й школы Андрей ЛУКУТИН на три дня выключил все телефоны. И первые выходные провел в семье. На работе его встречали без цветов и аплодисментов. О том, что Лукутин не любит помпезности, коллеги и ученики знают давно. Директор школы, к которому Андрей Владимирович пришел 12 лет назад, вдруг стал называть его на «вы» и по имени-отчеству. Андрей пытается с этим бороться, но безрезультатно.
Другой историк, Александр РАХНО, из Омска до дома добирался на попутках – 240 километров. Коллеги из Петропавловской школы, которые уже полгода терпят отсутствие ведущего историка, встретили героя великолепно. Ни одного упрека. Единственное официальное лицо, которое устроило праздничный прием, архиепископ Омский и Тарский владыка Феодосий. «Высшее счастье на свете – быть великодушным», – дал он совет учителю. На следующий день, выступая на очередном совещании, Рахно произнес: «Здорово, как здорово, что вы мне помогали! Спасибо тем, кто не хотел, чтобы у меня все получилось! Вы неосознанно дали мне то, чего не хватало перед конкурсом, – злости и куража».
Триумфатора Евгения СЛАВГОРОДСКОГО, учителя русского языка и литературы Крыловской школы Калининградской области, на вокзале встречали с транспарантами. А у дверей школы постелили красную дорожку. Радости от возвращения молодого учителя не было предела. Старшеклассники попросили его сыграть на гитаре. После конкурса Евгению Игоревичу пришлось часто встречаться с журналистами. Все они его однокурсники или учителя. Губернатор области Владимир Егоров вручил победителю почетную премию в 1000 рублей. Родным Славгородского до сих пор не дают прохода знакомые. Отцу на стройке устроили импровизированный митинг. Маму, которая живет в Новороссийске, постоянно расспрашивают про сына. Деда вызвали в депо, где он раньше работал, и попросили рассказать о внуке. Как это ни странно, но Славгородский после конкурса не получил ни одного предложения по смене работы. То ли потому, что поселок Крылово далеко расположен от Калининграда, то ли, может, потому, что он и не собирается менять работу.
Какие они, интересы государства?
Перед вами пять абсолютно разных человеческих историй о том, как по-новому складывается жизнь после конкурса. И дело не только в том, что победа накладывает определенный статус, а в том, как учитель начинает себя ощущать в едином образовательном пространстве. Чем он должен заниматься? Единого подхода к этому самому главному вопросу в стране не существует. Сегодня мы живем на остатках прошлого пространства. Периодически возникают попытки найти новые общеобъединяющие идеи. Что должна транслировать система образования на окружающее пространство? Об этом на импровизированном «круглом столе» говорили с учителями ведущие – Ирина Димова, первый заместитель главного редактора «Учительской газеты», и Артем Ермаков, кандидат исторических наук.
Артем ЕРМАКОВ:
– В 30-е годы XX века жесткая тоталитарная система не давала человеку проявить инициативу, чтобы выжить, он должен был выполнять определенные инструкции. Если он соглашался жить по определенным правилам, то наделялся правами, был очень статусно высок. Именно ему в колхозе проводили телефон, второй после председателя. Почему? Потому что он нес определенную программу центра. Какова эта программа сегодня, когда заказа нет?
Евгений СЛАВГОРОДСКИЙ:
– Сегодня заказа действительно нет. Есть некие предложения, которые можно рассматривать в этом качестве. После конкурса я стал часто встречаться с учителями, большинство из них говорят о личностном и культурном подходе к воспитанию и формированию личности. Эти идеи могут во что-то вылиться.
Меня всегда восхищало в англичанах то, что они крепко стоят на своей земле. Они чувствуют всеми своими корнями 20 или 30 поколений, которые жили тут многие века. Самое страшное, что мы сегодня не чувствуем этой вертикали. Если бы мы включились в этот стержень, то несколько иначе посмотрели бы на проблемы воспитания. Мы бы знали, ради чего все это делаем. Мы не понимаем, что это за понятие такое «величие России». Оно для нас эфемерно, потому что мы кровно не заинтересованы в нем. Вот где самая страшная проблема.
В глазах учителей я вижу поиск этих оснований. Мы живем в пограничной ситуации, между двух эпох. В советское время была идея, сформированная по плану политико-экономической философии. Она исказила понятие о Родине и превратилась в образец политико-государственной идеи. До 1917 года была не только государственная идея, были еще православие, самодержавие, народность. Самая важная духовная идея в советское время преобразовалась и влилась в государственную. Мне кажется, что именно за счет этого и пошел такой страшный разрыв и размывание идей.
Андрей ЛУКУТИН:
– Мой отец проработал в школе 40 лет. Для того чтобы вести историю – предмет, который обращается к политикам прошлого, ему необходимо было вступить в партию. Это и назывался госзаказ. В середине 70-х годов мы это все растеряли. Но сегодня госзаказ есть. Он прописан в не принятых Государственной Думой стандартах, которые подписал Владимир Филиппов. Его можно найти и в стандартах образования 1998 года, по которым мы сегодня живем.
Александр РАХНО:
– На примере сельской школы можно анализировать отношение государства к образованию. Ситуация парадоксальна до абсурда. Кто мне ответит на вопрос: возможно или нет заменять сельскую школу школьным автобусом? Из-за сложной демографической ситуации мы оказались в состоянии катастрофы. Это карательная операция по отношению к сельской школе. У нас убивается вся интеллигенция, которая уезжает из сел в райцентры, а за ними следом отправляются думающие дети.
Ирина ДИМОВА:
– А если село бесперспективно в плане развития?
– Вы мне объясните, почему село стало бесперспективным? Я часто езжу по району и вижу эти пустыри. Сегодня школа для села – шанс выжить.
– Скажите, а всегда ли оправданно, чтобы село выживало? Доказано, что меньшее количество людей может заниматься сельским хозяйством более качественно.
– Если мы базируемся на точке зрения экономии средств, то в таком случае рентабельно, чтобы школы переезжали в более крупные центры. Если же руководствоваться принципом человеколюбия, пониманием того, что без села Россия не выживет, то в таком случае политику нужно переворачивать на 180 градусов.
– На этом фоне вы, Александр Витальевич, ощущаете себя служителем чего-то, проводником каких-то идей? Кого вы представляете перед детьми, кроме самого себя?
– Государство, каким оно должно быть, по моему мнению. С очень ответственной гражданской позицией. С любовью к своей истории, к людям, которые здесь живут. За нашей деревней, за рекой, стоит коррекционная школа, которая работает по принципу: «Сюда не зарастет народная тропа!».
Вы как учитель представляете интересы государства, осознавая реальные последствия безответственной государственной политики.
Мне так хочется думать. Когда я пишу на доске, что в Конституции РФ записано, что государство гарантирует общее образование и минимальную заработную плату, дети в недоумении начинают задавать вопросы. Они же знают и живут в среде, где зарплата 1000 рублей в месяц – норма.
– Саша, но ты же историк, ты же знаешь…
– Да, я историк! Но мне так часто приходится гасить на уроках это детское недовольство. А ведь они скоро пойдут в армию. У нас в селе нет дезертиров.
Функция – это закон
– Рядом со мной сидит человек, который нашел наиболее тесные контакты с местной региональной элитой. Заслуженный учитель России, с 2002 года вы входите в губернаторскую комиссию по помилованию. Как вы видите свою общественную роль?
Людмила ПРАВДИНА:
– Я каждый раз убеждаюсь, что физика для меня – это хобби, инструмент, через который я решаю другие задачи. Наступили сложные времена. Что может спасти любого человека? Умение выстоять в любой ситуации. Уверенно стоять на ногах. Работать. Человек должен работать профессионально.
Наталья КИРИЛЮК:
– Я консерватор. Человек, обучаясь в школе, должен получить сумму конкретных знаний. Сегодня в концепции образования на 2005 год написано, что нужно получить коммуникативность, толерантность. Но на каком основании мы должны лишить детей классических знаний и одних превратить в гуманитарии, а других, например, в естественников? На решении физических и математических задач можно научить ребенка мыслить. А тем, кто умеет мыслить, трудно управлять. Он уже не будет рабом.
– Каждый ли ребенок может освоить математику в том объеме, который предлагала советская школа?
– Каждый! Сегодня возможность выбора опустошила школу. Дети выпускаются узконаправленные. По русскому языку изложение написали, а дальше и не надо. Личность полноценная теряется
– Но это право выбора!
– Это плохое право. Должно быть обязательное классическое образование. И только потом право выбора. Вот я вам сейчас скажу квадратное уравнение, и вы его решите. Потому что это умение осталось у вас на подкорке.
– Я недавно начал читать учебник по алгебре для 7-го класса. И тут же стали всплывать в голове какие-то формулы, алгоритмы решения. Я заново начал что-то понимать и открывать для себя.
– В свое время я стал гуманитарием, потому что мне никто не мог объяснить, что же такое функция. Мне все время говорили: «зависимость». Но я так и не понимал, что за зависимость…
– Это закон! Ловишь Х, возводишь в квадрат, кидаешь в другую корзину.
Это лишь отрывок большого и интересного разговора о проблемах образования. Полностью материал «круглого стола» вы найдете в 12-м номере журнала «Учитель года: лучшее от лучших». Впереди у звездной «пятерки» целая жизнь – поездка в Англию, слеты, семинары, «круглые столы». А в перерывах хотя и творческая, но все же рутинная работа, мучительные минуты ожидания и воспоминания.
Выбор читателей
Комментарии