Педвузам поставили «четыре». Насколько обоснованна такая оценка?

Речь идет, конечно, не об оценке работы отечественных педвузов, а об оценке эффективности их работы. Понятно, что дело тут прежде всего в том, дойдут ли выпускники педвузов до конкретных рабочих мест, а если дойдут, то в каком количестве. Вот из-за оценки этого количества и зашел яростный спор.

На недавнем «круглом столе» в редакции «Учительской газеты», посвященном педагогическому образованию, директор московского педагогического колледжа №1 имени К.Д.Ушинского Андрей Савельев назвал процент выпускников педвузов, дошедших до школы, – 4.

Вскоре после этого Андрей Савельев прислал в редакцию письмо:

«Приношу свои глубокие извинения всем ректорам педагогических вузов Москвы за некорректное выступление на «круглом столе» в «Учительской газете», а также за использование непроверенных статистических данных о трудоустройстве выпускников. Изначально я ставил перед собой задачу отстаивания интересов педобразования, его необходимости. Однако получилось иначе. Считаю, что мое выступление не соответствует ситуации, которая сложилась вокруг педагогического образования. Оно разобщает педагогическое сообщество столицы».

На первый взгляд все вроде бы просто. Если бы не было так сложно. На самом деле Андрей Савельев не перепутал данные и не исказил их. Просто он, как говорится, заглянул не туда. Прочитал статью в одном из журналов, увидел в пересказе журналиста выступление министра образования и науки РФ Андрея Фурсенко, где тот сказал, что в школы идут от 7 до 8 процентов выпускников педвузов, а остаются не больше 4 процентов.

«Учительская газета» обратилась к специалистам Минобрнауки РФ, и те клятвенно заверили, что цифра четыре верная, что они даже готовы отстаивать ее и тем самым поддержать и министра, и директора педагогического колледжа, и газету. И все опять просто, если бы не было на самом деле так сложно.

Загляни Андрей Савельев не в журнал, а в родную ему (хотелось бы в это верить!) «Учительскую газету-Москва», то увидел бы совсем другие цифры. Выступая в 2008 году на заседании правительства Москвы, посвященном программе «Столичное образование-5», Андрей Фурсенко, весьма лестно отозвавшись о работе городских педагогических вузов, отметил: в целом по России в школах остаются от 10 до 30 процентов выпускников педвузов, а в Москве этот процент в несколько раз выше. Так что директор московского педколледжа, готовящего кадры для системы столичного образования, мог бы повнимательнее относиться и к словам министра, и к статистике работы столичных педагогических вузов.

Вот что по этому поводу говорил ректор Московского городского педагогического университета, член-корреспондент РАО, доктор педагогических наук, профессор Виктор РЯБОВ:

«В «круглом столе» принимали участие практически одни москвичи, которые знают ситуацию с подготовкой педагогов. В прошлом году практически все выпускники МГПУ, МГППУ, МГПИ не только пришли на работу по специальности в учебные заведения столицы, но еще и выдержали высокий конкурс: с тех пор как были открыты городские педагогические вузы, дефицита учителей в Москве нет. Работать в школах для наших выпускников и престижно, и выгодно – ведь средняя зарплата учителя в столице составляет 34,5 тысячи рублей и превышает среднюю зарплату в промышленности (31 тысяча рублей). Конечно, всех ректоров педвузов задели цифры: 4-5 процентов выпускников идут в школы. К сожалению, сегодня нет официальной статистики по трудоустройству выпускников педвузов России. Но на недавней Педагогической ассамблее в Санкт-Петербурге Президент РФ Дмитрий Медведев отметил, что в педагогических коллективах школ работают от 7 до 12 процентов молодых специалистов. Это совсем другая статистика, но можно себе представить, что все эти специалисты со стажем работы до 3 лет подготовлены в педвузах. Если мы возьмем общее количество учителей России и посчитаем, сколько среди них молодых специалистов, то многое о работе педвузов станет ясно. Во всяком случае столичные педвузы трудоустраивают по педагогическим специальностям от 75 и выше процентов своих выпускников. Мы не считаем при этом тех, кто призван в армию, тех, кто ушел в декрет, тех, кто в ходе педагогической стажировки понял, что не может работать в школе (таких единицы). Кстати, я еще не согласен и с утверждением Савельева, что в педвузах сокращается педпрактика. Дело в том, что все педагогические вузы работают по стандартам второго поколения, в которых предусмотрены педпрактики, четко ограниченные по срокам. Не прошел студент педпрактику в нужном объеме – не получит диплом. А в Москве вот уже 12 лет на пятом курсе к тем педагогическим практикам, что были на третьем и четвертом курсах, прибавляется непрерывная годичная стажировка или практика, когда отработка теоретических курсов совмещается с практической работой или на 0,5, или на целую ставку педагога в тех школах, с которыми у нас заключены договоры о сотрудничестве».

А еще Виктор Васильевич напомнил: на встрече с учителями – победителями региональных конкурсов «Учитель года-2009» Андрей Фурсенко сказал, что 28 процентов выпускников педвузов страны идут на работу в школы. Собкоры «УГ» в разных регионах пытались выяснить, какая же цифра все же верна, но тоже убедились, что разброс в процентах потрясающий. Есть еще один интересный факт: когда Московский педагогический государственный университет подал документы на присвоение ему почетного титула «Национальное достояние», чиновники почему-то дали справку о том, что только 20-22 процента его выпускников работают в школах, хотя каждый приходящий в вуз, где есть книга учета и в ней поименно названы все выпускники и школы, где они работают, может убедиться: не 20-22, а в несколько раз больше процентов выпускников работают в школах.

Спрашивается, почему статистика по трудоустройству выпускников именно педвузов (а не, например, классических университетов, недавно перешедших из статуса педвуза в университет) так невнятна? Почему для подсчета применяется методика, основанная на соотношении имеющихся вакансий в школах и числа выпускников? Но, может быть, собрать достоверные данные неимоверно сложная задача?

Мы обратились с этими вопросами к весьма компетентному человеку, которого много лет знали по работе в Министерстве образования. И вот что нам ответил директор Института комплексных исследований образования МГУ имени М.В.Ломоносова, доктор географических наук, профессор Виктор КРУЖАЛИН:

«Я согласен с тем, что в последнее время по педагогическим вузам и их выпускам чиновники дают явно заниженные цифры. На самом деле все проще некуда, хотя истинные цифры мы вряд ли сможем получить из-за огромных масштабов страны и системы образования: постоянно идут изменения в кадровом составе учителей, а система статистики чрезвычайно медлительна. Но даже если у нас будет ошибка в 10-15 процентов от абсолютной истины, то это в пределах статистической погрешности не страшно. Если бы мне было, скажем, поручено собрать такую статистику, то я бы вспомнил, что нынче в каждом вузе есть кадровое агентство или отдел по трудоустройству, вот они-то в течение двух недель и могут дать все необходимые цифры. Если педвузам так обидна статистика чиновников, то они могли бы уполномочить Совет педвузов при министерстве или УМО получить ту, что реальна на сегодняшний день. Тогда все сложится и никто не сможет давать заниженные цифры».

Выходит, все не так уж и сложно? И все же червь сомнения гложет: а вдруг педвузы улучшат положение в своих данных и мы и от них тоже не узнаем правды? И мы отправились в Высшую школу экономики, которая уж точно все знает, ибо проводит самые разные мониторинги, опросы, исследования, помогающие понять, как нужно реформировать и модернизировать отечественную систему образования. На этот раз свои вопросы мы адресовали директору Института развития образования ВШЭ Ирине АБАНКИНОЙ.

– Ирина Всеволодовна, как вы считаете, где можно найти достоверные данные о трудоустройстве выпускников педвузов?

– Мы пытались найти такие показатели, но они есть только в Росстате, да и то это очень каверзный показатель – число выпускников, трудоустроенных в течение полугода после получения диплома. Примерно 8 тысяч вакансий заявлены, но считать по этому показателю очень сложно, так как вакансии в школах – это нечто специфическое. Вакансии считаются полными ставками, но на самом деле они не означают полную ставку. Они могут делиться и на полставки (и тогда учителей требуется вдвое больше, а статистика это не учитывает), и на четверть ставки (и цифра работающих увеличивается в четыре раза). Они могут быть в классах, когда занятия в 5-, 6-, 7-х и так далее классах идут одновременно и учитель не набирает даже 6 часов в неделю. Любой кадровик держит «под парами» какие-то ставки (кто-то ушел в декрет, кто-то долго болеет и так далее). В статистике всегда есть сальдо «прибыло – убыло» (кто-то из учителей уходит на пенсию, переезжает, увольняется), но когда мы считаем число трудоустроенных выпускников только по вакансиям, это вообще неправильно. Если человек среди года ушел на пенсию, его место никогда не показывают как вакансию, и в сальдо оно не проходит.

– Может быть достоверным показатель, равный 4 процентам?

– Нет, я думаю, что такая цифра не может быть достоверной. Скорее всего и 50 процентов трудоустроенных в школы мы в среднем по России не наберем, но 40 процентов – величина, которая вызывает доверие. То есть реальный показатель на порядок выше. При этом то, что выпускники педвузов не идут плотными колоннами на работу в школы, – не злая воля этих выпускников и педвузов. У нас действительно реальная демографическая яма. Существует оценка деятельности губернаторов, учитывающая эффективность бюджетных расходов, в частности соотношение «учитель – ученик». Если бы это соотношение было реалистичным, хотя бы планово реалистичным или идеальным для нас 1:12, ситуация была бы другой. Сейчас реально сделать это соотношение 1:10, если мы сделаем единый показатель, или сделать два – для города – 1:12 и для села – 1:8. Ведь в России разные регионы! Но когда берут 1:15 для всех регионов без разбора, то это значит, что в большинстве из них очень значительный избыток учителей.

– То есть не вина педвузов, что не все 100 процентов их выпускников идут в школы?

– Конечно, не вина, потому что, во-первых, в школах нет вакантных ставок. Во-вторых, невозможно сделать все нахрапом в один день. В-третьих, демографический прогноз у нас, с одной стороны, негативный, а с другой – мы видим волны, и нельзя просто так каждый раз открывать-закрывать и реорганизовывать вузы в зависимости от демографической ситуации. Учитывать ее надо, но в каком-то внятном гибком соотношении.

– Тем не менее педвузы постоянно хотят закрыть. Не получится ли так, что сначала педвузы закроют, а потом придется их снова создавать?

– Есть перспектива передачи педвузов в регионы, ведь они готовят учителей для региональных нужд. Но боюсь, что после этой передачи через три-четыре года в регионах, ссылаясь на нехватку средств, эти вузы закроют и останутся без учителей. Это в условиях инновационной экономики просто торможение развития любого региона. Общая идея регионализации педвузов чревата тем, что как раз слабые регионы, нуждающиеся в качественных кадрах, закроют педвузы и не дадут ребятам необходимый старт. Никто туда не приедет на работу, и они не смогут готовить кадры. Нам все равно придется тратить деньги, чтобы платить тем, кто из столицы поедет туда на работу. Поэтому нужно просчитать экономический эффект от закрытия или сохранения педвузов. Неправда, что они готовят кадры только для школьного образования. Многие из них стали университетами и обучают специалистов для дошкольного и дополнительного образования, для всей социальной сферы – у них есть не только педагогические специальности. Основной потребитель кадров – сервисная экономика. Педвузы с успехом могут готовить и таких специалистов, которые будут открывать свое дело. На самом деле я считаю, что должны быть сохранены федеральные педагогические вузы, может быть, даже в статусе исследовательских педуниверситетов. Возможно, для сильных регионов, имеющих устойчивое финансовое положение, нужно продумать политику софинансирования педвузов из федерального и регионального бюджетов.

– Не кажется ли вам, что систему педагогического образования у нас в России используют крайне узко, а она способна решать очень важные, сложные государственные задачи?

– Кажется. Например, к нам едут мигранты из Китая, Вьетнама, Кореи, из бывших республик Советского Союза. Кто может заниматься с ними русским языком, правоведением, культурой? Только педагоги. Вся миграционная политика должна быть выстроена только под педагогов.

– Можем ли мы сказать, что государство распоряжается педвузами неэффективно?

– Государство держит их в узком коридоре, а они могут стать опорой в современном развитии – социальной сферы, инновационной и сервисной экономики, в конце концов, в формировании имиджа России.

Понятно, что столь животрепещущая тема, как судьба высшего педагогического образования, не может оставаться вне сферы интересов учителей и преподавателей высшей школы. Поэтому мы продолжим дискуссию о настоящем и будущем высших педагогических учебных заведений, дискуссию, в которой каждый имеет право высказать свое мнение.