Педагогикой призванные. Куда? Зачем? Почему? Для чего?

Защита диссертации, по мнению членов Экспертного совета по педагогике и психологии ВАК, должна быть особого рода научной деятельностью. Ведь именно там должны проходить апробация работы, сопоставление и даже столкновение разных мнений, отстаивание той позиции, которую занимает диссертант, претендующий на ученую степень. На самом деле защита превращается в заранее спланированный формальный спектакль.

Конечно, все должно быть организовано, иначе защита диссертации может стать стихийной дискуссией, в которой будет непонятно, кто и за что выступает, кто оппонирует, а кто сражается с оппонентами. Правда, сражений, как правило, никто не ждет и даже не планирует. Самое главное – позаботиться об оппонентах. Как правило, они живут в том же городе, где защищает свою работу диссертант. Чтобы привезти из другого города или даже региона, диссертанту нужно иметь немало средств: оплатить дорогу, проживание в гостинице, наконец, заплатить за работу или сделать внушительный подарок. Уж лучше, решает диссертант, пригласить местного ученого. Так наука становится уделом региона.

Кстати, институт официальных оппонентов, по мнению членов ВАКа, действует нынче не лучшим образом. Оппонентов подбирают еще и по принципу «подведет – не подведет», придет на защиту или нет, выступит в поддержку диссертанта или нет, даст «нужное» положительное заключение или не даст. То есть не научная принципиальность на первом месте, а сговорчивость, лояльность, терпимость и полное отсутствие научной брезгливости. Иначе как объяснить то, что оппоненты всегда одобряют диссертационные работы, даже те, что эксперты ВАКа потом отвергают как никудышные. ВАК нынче предлагает отбирать оппонентов без участия заинтересованных сторон, подбирать их в условиях беспристрастности и научной целесообразности. Может быть, это, как и наконец утвержденный список вузов и НИИ, имеющих право выступать ведущими организациями, позволит прекратить практику «ты – мне, я – тебе». Сегодня же до неприличия много работ, которые возвращаются на доработку, на рассмотрение специальных экспертных комиссий, вызывает авторов диссертаций и их научных руководителей на заседания Экспертного совета ВАКа. ВАК предлагает в тех случаях, когда оппонент дал положительный отзыв на работу, не отвечающую его требованиям, лишать его права выступать оппонентом в дальнейшем и сообщать об этом в Бюллетене ВАКа.

В каждом диссертационном совете должны быть именитые люди, имеющие вес в научном сообществе. Скажу сразу: таких людей на все советы не хватает, до недавнего времени советов было чуть ли не больше, чем членов советов. Парадоксально, но руководитель Федеральной службы по надзору в образовании и науке Виктор Болотов рассказывает, что в некоторых советах числились люди, давно ушедшие в мир иной. Просто дух захватывает (от ужаса!), когда думаешь, как же этим ушедшим удается голосовать «за». Вернее, не так: как советам удается оформить протоколы голосования. Есть люди, которые даже не знают, что они, оказывается, входят в диссертационный совет. Есть люди, у которых научная специальность одна, а они входят в совет совсем по другой.

Не секрет, что нынче технические вузы охотно создают докторские советы по педагогике и психологии на том основании, что в вузах работает много докторов педагогических наук. На самом деле такой совет превращается в разнопрофильный и не имеет нужного научного потенциала для рассмотрения исследований в области педагогики. Например, в Ижевском техническом университете в состав докторского совета по педагогике рекомендованы специалисты по политологии, физической культуре, техническим и физическим наукам. Но совет регулярно присуждает докторские степени соискателям в области педагогической науки. На этом фоне уже не таким уж большим преступлением выглядит то, что совсем недавно в некоторых советах «за» голосовали необходимые для кворума пять человек из тринадцати, из них четыре – с одной кафедры, а трое к тому же еще и из одной семьи. Часто члены совета – пришлые, из других организаций, формально отвечающих критериям вхождения их работников в такой совет. Еще одна серьезная проблема: подчас уровень научной деятельности членов совета оказывается ниже уровня работы диссертанта. Можно смело утверждать, что у многих нынешних членов советов подчас нет монографий, крупных работ и ВАКовских публикаций. Мы критикуем диссертантов за то, что в списке опубликованных работ у них преобладают тезисы, но тем же самым грешат и члены советов. Многие научные работы членов советов – двадцати- или даже тридцатилетней давности, у некоторых вообще нет никаких публикаций в нынешнем веке. В результате можно сделать грустный вывод: серость плодит серость. Наука стала еще и региональной: многие новоиспеченные (и не только новоиспеченные) публикуют свои работы только в том городе или регионе, в котором живут и защищают диссертации. То ли боятся выходить на уровень России, то ли просто реально оценивают свои силы.

О какой требовательности к уровню и качеству диссертационных работ могут говорить такие члены совета?

Вице-президент РАО и председатель экспертного совета Давид Фельдштейн признался, что ВАК весьма встревожен работой диссертационных советов Вятского государственного гуманитарного университета, Адыгейского госуниверситета, Института образования взрослых РАО, Магнитогорского государственного университета, Московского государственного областного университета, Сочинского государственного университета туризма и курортного дела, Ставропольского госуниверситета, Тамбовского госуниверситета, Челябинского и Чувашского госпедуниверситетов, Сибирского и Волгоградского госуниверситетов физической культуры и многих других вузов. Экспертный совет ВАКа проанализировал работу совета по педагогическим наукам при Южном федеральном университете с 30 октября по 9 ноября 2007 года. На восьми заседаниях за восемь дней совета были защищены 24 диссертации (восемь докторских и 16 кандидатских). Удивляло не количество диссертаций, а широчайший диапазон тем. Они простирались от методологии социальной защиты детства до истории архитектурного образования; от трансформации теорий и содержания биологического образования учителей до педагогического проектирования учебного информационного веб-ресурса; от развития физической культуры детей 4-7 лет до подготовки преподавателя к реализации здоровьесберегающего образования в вузе; от жизнетворческой среды как фактора развития студентов экономического колледжа до воспитания правового сознания студентов в процессе изучения иностранного языка; от организации системы кредитного обучения в техническом вузе до ценностно-смыслового развития студентов средствами художественного текста; от практико-ориентированного подхода в социально-экономической подготовке учащихся как условия обучения предпринимательству до стратегического управления развитием регионального университета как исследовательско-ориентированного вуза; от воспитания толерантности студентов в процессе межкультурной профессиональной коммуникации до теоретических основ педагогического проектирования личностно-ориентированных электронных образовательных ресурсов и сред. И все эти темы рассматривал один и тот же совет, в который, вполне вероятно, входили не просто хорошие ученые, а необычайные эрудиты, разбирающиеся во всем настолько досконально, что рассмотрение любой темы не составляло для них никакого труда. Ну как можно было всего за восемь дней определить научную ценность и практическую значимость всего этого изобилия диссертационных исследований? Может быть, поэтому некоторые диссертации и не соответствуют той специальности, которая была заявлена диссертантом изначально? Например, работа по практико-ориентированному подходу к социально-экономической подготовке учащихся как условию обучения предпринимательству проходила на защите по специальности «общая педагогика, история педагогики и образования», хотя, наверное, по логике относилась к другой специальности – «теория и методика профессионального образования».

Парадоксально, что возглавляет совет академик РАО Анатолий Греков, что Экспертный совет ВАКа уже делал академику замечания, приглашал его на свое заседание, но тот, видимо, всерьез замечания ученых не воспринял. Совет как работал, так и работает. Видимо, поэтому ВАК столь внимательно и серьезно стал относиться к утверждению диссертационных советов, приостанавливать деятельность тех, что пропускают никуда не годные работы. «Нам важно создать нетерпимую обстановку вокруг околонаучной деятельности, – говорит Давид Фельдштейн. – Ведь на карту поставлена честь российской науки, честь российского ученого».

Пленум ВАКа отметил, что главным условием работы по аттестации научных кадров высшей квалификации должно стать серьезное повышение уровня требований к кандидатским и докторским диссертациям. В связи с этим Экспертный совет по педагогике и психологии повысил свои требования. Что в ответ? Оскорбления, клеветнические наветы, судебные иски и даже третирование семей членов экспертного совета, шантаж. Какая уж тут научная этика и интеллигентность? Когда на кону – быть или не быть кандидатом или доктором наук, обо всем этом новоиспеченные «ученые» даже не вспоминают. Давид Фельдштейн с горечью рассказывал, как маститые ученые, в том числе члены РАО, публично ратуя за повышение требований к аспирантам и докторантам, на деле руководствуются исключительно чувствами симпатии и антипатии к конкретным людям, не стесняются оказывать давление на членов Экспертного совета ВАКа. Быть объективным экспертом – сегодня значит быть мужественным человеком.

Надо сказать, что, проводя заседание, посвященное качеству кандидатских и докторских работ по педагогике и психологии, президиум РАО в известной мере рисковал. Ведь в зале в самом деле сидели научные руководители тех людей, которые пишут и защищают диссертации, те ученые, которые выступают оппонентами и членами советов. Многие из них как раз могли лично к себе отнести критические замечания, высказанные Давидом Фельдштейном и другими членами Экспертного совета ВАКа. Поэтому нужно отдавать себе отчет в том, что на пути к повышению уровня и качества научных работ по педагогике и психологии сделан пока еще небольшой шаг. Впереди – сложная, серьезная и довольно трудная работа, с которой научное сообщество просто обязано справиться, иначе у нас не будет ни педагогики, ни психологии, отвечающих современным требованиям.