На чтение: ≈ 13 мин.Нет покоя пытливому уму, и даже скука однообразия становится для него поводом для размышления. Пытливый ум настойчив. Владимир Иванович Андреев считает, например, что сочетание его с целеустремленным характером дает самый положительный результат. А именно: человека-новатора, первооткрывателя, авангардиста. У Андреева есть все основания так утверждать: его желание заняться педагогикой родилось из потребности понять, докопаться до сути. И что примечательно, понять ему хотелось, почему учиться в школе… неинтересно?
Самое естественное, что должен делать ребенок на уроке, – это задавать вопросы. Мало того, если тема непонятна, это должно становиться необходимостью. Владимиру Ивановичу с вопросами не везло никогда. Вернее, они возникали постоянно, однако отвечать учителю было либо некогда, либо он не мог подыскать доходчивого объяснения. Сейчас, уже будучи давно директором школы, Андреев выводит нерадостное заключение: открытые вопросы порождают леность ума. У большинства детей. Особенно когда эта открытость, увы, не интеллектуальная провокация, а банальное: «Не задавай лишних вопросов – не успеем пройти тему!». Но его от летаргии любопытства спасло все то же вечное «Почему?». Чертя в уме иные схемы уроков, представляя себя то в роли учителя, то ученика, он думал: «Почему все должно упираться в одну форму обучения? Почему они не могут быть разными?» Впрочем, эти вопросы принадлежат все-таки недалекому будущему, а пока, огорченный «скучной» учебой, он поступал на философский факультет Ленинградского государственного университета.
После окончания вуза были преподавание в школе, классное руководство, работа на административных должностях. В институте усовершенствования учителей Владимир Иванович читал философию и на кафедре педагогики и психологии вел курсы по активным методам обучения. В какой-то из счастливых дней в его жизни совпали теория коллективного способа обучения (КСО) красноярского ученого Виталия Кузьмича Дьяченко и возможность создания собственной школы. Владимир Иванович шанса не упустил. И в 1988 году в Петербурге появилось на свет негосударственное образовательное учреждение «Школа «Экстерн» и «Обучение в диалоге». Сейчас в ней учатся 256 ребят. Ее филиалы функционируют в Брянске, Севастополе. Уникальная библиотека насчитывает 9000 томов учебной, методической, научно-популярной, художественной литературы. Здесь есть музей «Слово», ораторская студия, теннисный корт, яхта «Рица» для прогулок и освоения морского дела. Внешний и внутренний комфорт школы вызывает если не слезы умиления, то точно желание учиться.
– Кто бы поверил, что начиналось все с «площадок» в разных концах города и бессонных ночей, когда один за другим переписывались уставы школы! – смеется Владимир Иванович, – но то было чудное время! Я спал по четыре часа в сутки, обзванивал сотни учителей, родителей, кроил, лепил, склеивал то, что впоследствии станет традицией, лицом, характеристикой учебного заведения. Я бы с удовольствием прожил еще раз эту пору творения.
Успешность пятнадцатилетнего существования школы, ее престиж Владимир Иванович объясняет взятой раз и навсегда направленностью на индивидуальный подход в обучении ребенка.
– Если миссия частного образования в принятии на себя проблем, с которыми массовой школе не справиться, то мы должны серьезно и глубоко продумывать все действия, закрепляющие детей в образовательном процессе. Не все из них могут приспособиться к единой для многих форме обучения. Значит, для таких мы должны предложить наряду с традиционной классно-урочной системой коллективный способ обучения, индивидуальное обучение по всем предметам, аттестацию в форме экстерната. Все это в школе есть. Мало того, доступно любое сочетание этих форм. Частная школа – «спасательный круг» для детей, серьезно увлекающихся спортом, различными видами искусства, детей одаренных и пропустивших по тем или иным причинам большие пласты учебного материала. Потому что любой из них имеет собственный образовательный маршрут, составленный с учетом его темпа, способностей и возможностей. Частное образование – не противопоставление государственным учебным заведениям, оно – экспериментальная площадка, на которой в силу его малокомплектности легко проходят инновационные процессы.
– Владимир Иванович, своей научно-методической темой школа выбрала «Прояснение слова». Почему?
– Потому что в начале было Слово. И столь же важна вторая причина: непонятое значение слова прямо пропорционально потере интереса к учебе. Если ребенок не узнал, не вник в определение неизвестного названия, он его… забыл. Одно забыл, другое, третье, и потянулась цепь пропущенных учебных тем. Такому лучше не случаться. В рамках упомянутой вами темы мы ввели шесть надпредметных программ, которые, как нам кажется, не позволяют ребенку и слову разлучаться. Это: «Алфавит», «Прояснение слова», «Вдумчивое чтение по абзацам», «Письменная речь» и «Устная речь». За все годы успешной реализации программ мы приобрели колоссальный опыт и готовы им делиться. Так что милости просим на Некрасова, 19. Более того, мы уже работаем над проектом школы «Пилоты разума», где эти программы будут объединены и интегрированы друг в друга.
Владимир Иванович показывает целую пачку методических изданий, разработанных школой по направлению «Прояснение слова», и рассказывает интересную вещь. Оказывается, каждый педагог, работающий в данном образовательном учреждении, обязан испытать на себе все пять надпредметных программ. Сам должен виртуозно владеть алфавитом, много и вдумчиво читать, уметь убедительно доказать и выразить мысль, уметь написать содержательное письмо. Для этого существуют еженедельные трехчасовые семинары. Взрослые на них превращаются в детей, и, что любопытно, кто поначалу роптал (шутка ли – три часа в неделю отнять от драгоценных домашних забот!), становится самым завзятым «семинаристом».
– Потому как сила учителя – в уме! – восклицает Владимир Иванович, – нет у нас другого способа заставить себя уважать, как повышая ежедневно свой интеллектуальный уровень. Разумеется, это непросто. Технология «Обучение в диалоге» вообще требует от учителя универсальности: ему приходится готовиться не к одной теме, а ко всем, потому что дети в группах занимаются с пятого по одиннадцатый класс. Но результат оправдывает все. Только высокообразованный учитель дает качественное образование.
Владимир Иванович Андреев, мне кажется, относится к категории людей – «вечных двигателей». Его главный жизненный глагол – созидать. Он не скрывает, что ныне увлечен новой идеей, которую обдумывал, осмысливал долгими вечерами. Говоря о ней, Владимир Иванович смотрит преображенными глазами, и в голосе его появляются проникновенные нотки.
– В последнее время все чаще и чаще прихожу к убеждению, что следующий этап моей жизни: создание философско-просветительского центра, где под одной крышей будут соседствовать разные культуры, разные направления религии. Нет, это не экуменизм, что предлагался Блаватской, то есть соединение религий. Как философ по образованию, я много читал религиозной литературы, одолел притчи Соломона, сделал к ним комментарии, я вижу в принципе, что большинство религий говорит об одном – Бог един. Пути разные. Моя выстраданная позиция: необходимо в образовательном учреждении вернуться к интернациональному воспитанию. Школа, как и культура, многоконфессиональна. Понятие интернационализма было очень хорошо разработано в СССР, там была интернациональная культурная среда, но фундаментальная мировоззренческая основа отсутствовала. Марксизм-ленинизм не справлялся с национальным культурным разнообразием. Потому что всякая культура держится на корнях духовного воспитания.
Почему я ощущаю в этом перспективу? Давайте сопоставим интернациональное воспитание с экологическими проблемами. Экология – интернациональна. Нельзя, к примеру, сказать: вот до этого моста речка – русская, а после него – украинская. Мы свой участок почистим, подправим, а остальные как хотят. А подводное течение, а атмосфера, а фауна? Если где-то произойдет катастрофа, аукнется всем. Экология, культура, духовная сфера – интернациональны по определению. Но для того чтобы расширять интернациональное единство, надо беречь национальное. Понимаете, должно быть единство многообразия. Я еще раз подчеркиваю, речь идет не об объединении религий, но нельзя уже не видеть того, что есть единство культур. Мне бы хотелось создать такой центр, где не было бы следования одному религиозно-философскому направлению, а находилась возможность знакомства детей и учителей со всеми религиозными течениями, и при этом каждый из них мог оставаться в рамках христианства, католичества, буддизма и так далее.
Кто-то волен и не соглашаться с Владимиром Ивановичем (он, кстати, как профессиональный философ, способен вести многочасовую дискуссию), но и пятнадцать лет назад он предполагал, что построить школу на одной теории будет чрезвычайно сложно. И все-таки построил. И добился ее статуса одной из лучших среди частных образовательных учреждений города. Настойчивость – ведь это непременный атрибут пытливого ума. Вполне возможно, что это ему передалось от отца. Тот обладал профессией, не допускающей сантиментов: был водолазом. А глубины учат если не патологическому бесстрашию, то преодолению себя непременно.
– Я люблю море, – повторяет Владимир Иванович. – Все, что связано с ним. В этой стихии существует то, в чем мы ищем точки соприкосновения с космосом. Волны, их мелкая и могучая дрожь, перекаты воды, тишина, грохот, покой – это нечто. В этом – понимание себя, собственной причастности к Вселенной, сила, энергия. И бесконечная, еще никем не разгаданная тайна.
Санкт-Петербург
Выбор читателей
Комментарии