“Папа, бросай свою педагогику, пока школа не прикончила тебя!”

Тысячи британцев ежегодно изменяют профессии, которая неустанно требует жертв

Пол Макмиллан, 43-летний педагог, отец двоих детей, проживающий с семьей в Лондоне, – чрезвычайно симпатичный человек с добрыми улыбающимися глазами и мягким лицом, из тех, кто располагает к доверительности и задушевному общению. Надо полагать, ученики в его школе находили “контакт” с мистером Макмилланом, да и чего греха таить, любил своих учеников и он. “Я очень скучаю по ним, – говорит Пол, бывший преподаватель дизайна и технологии и классный руководитель престижной лондонской Ратлиш-скул, той, где в свое время учился экс-премьер-министр Британии Джон Мейджор. Что же заставило Пола Макмиллана, опытного педагога, отдавшего школе семнадцать лет жизни, сделавшего неплохую карьеру и дослужившего до очень приличной зарплаты (33 тысячи фунтов стерлингов годовых, или примерно 55 тысяч долларов), бросить свою работу, поставить крест на педагогике и принять решение никогда больше не возвращаться в школу? Перегрузки, стресс, нервное истощение. “Учительство было настоящим адом, – с горечью признается внешне физически сильный мужчина в самом расцвете лет. – Я устал приходить домой выжатым, как лимон, устал от постоянного давления извне. Работа в школе резко изменилась. Нынче она не та, какой была раньше. Теперь образование стало чем-то вроде футбола для политиков. Столько реформ пришлось пережить за последние несколько лет, что о каком-либо нормальном ощущении стабильности не может быть и речи. И самое печальное, что это не идет на пользу дела. Каждый день я уходил из школы с тяжелым чувством, что ученики при такой системе образования не получат того, что хотелось бы им дать. Я стал ощущать, что стресс, измотанность становятся нормой моей жизни, что я все больше и больше превращаюсь в суетливого, задерганного, раздражительного человека. В один прекрасный день я вернулся с работы абсолютно вымученным, и тогда моя дочь сказала мне: “Знаешь, папа, бросай свою педагогику, пока школа не прикончила тебя”. Наверное, в этот миг что-то перевернулось во мне. Когда такое говорят тебе твои дети, это бьет особенно больно”.

Решение было принято. И вскоре Ратлиш-скул недосчиталась в своих рядах одного из опытнейших педагогов. Впрочем, потерю такого рода понесла не только Ратлиш-скул. Ежегодно тысячи британских учителей бросают свою работу по одной и той же причине – стресс, перегрузки, нервное истощение. Согласно грубым и далеко не полным подсчетам, от постоянного стресса и связанных с ним заболеваний страдают в Британии около восемнадцати тысяч учителей. Примерно два месяца назад в стране заработала специальная телефонная служба экстренной психологической помощи учителям. Сейчас эта служба получает сотни звонков в день, принимая сигналы SOS от терпящих профессиональное бедствие педагогов. Профессиональное не столько в смысле несовладания с требованиями профессии, сколько в смысле невозможности выдержать чрезвычайно жесткий прессинг идущих в стране образовательных реформ. Поставленное во главу угла нынешним лейбористским правительством усовершенствование британской школы – лозунг сам по себе замечательный! – на деле обернулось болезненным для школы экспериментаторством, постановкой ранее не виданных задач, к выполнению которых педагоги подчас просто не готовы. Зачастую эти новации носят характер хорошо знакомых нам по опыту собственной страны кампаний с закидонскими “даешь!” и “закончим ударно к такому-то сроку!” Так, к примеру, нынче вовсю развернулась в Британии война со школьными прогулами и субъектами этого явления – прогульщиками. Приказано – впредь не допустить, изжить и тому подобное. Намедни мне довелось стать свидетелем жуткого дискуссионного побоища, на котором родители, чьи дети числятся в злостных прогульщиках, стеной пошли на учителей, обвинив их во всех смертных грехах, самым смертным из которых было то, что детки вообще не хотят ходить к ним в “такую” школу! Затравленно выглядывая из своих “окопов”, педагоги мямлили что-то маловразумительное о перегруженности программы, о невозможности в силу этого проследить за интересами и настроениями учащихся… Но их мало кто слышал. Из представителя педагогической администрации высокого ранга попросту сделали “котлету” – к концу дискуссии у него началось что-то вроде нервного тика…

Между тем главное испытание ждет господ-учителей впереди: правительство намерено вопреки воле многих педагогов вводить в действие новую кампанию или, если угодно, реформу – ставить зарплату учителей в зависимость от успеваемости учеников. Учителя ряда школ грозили ответить на это забастовками, не принимая несправедливую, с их точки зрения, систему, при которой в заведомо привилегированном положении окажутся те, кому выпадет работать с социально и экономически устойчивым контингентом или с теми, кто имеет собственную мотивацию к учебе, а в проигрыше те, чьими учениками станут дети из проблемных семей, подростки с отклонениями в поведении, наконец, просто слабые здоровьем. Да мало ли, помимо вышеназванного, объективных факторов, не всегда поддающихся педагогической корректировке? Учитель не может быть за все в ответе. Это – абсурд и перегиб, чреватый тем, что первыми подадут в отставку из театра абсурда самые уязвимые “актеры” – наиболее совестливые, ранимые, тонкие, одним словом, талантливые.

…Вернемся, однако, к нашему герою. Комментируя отставку Пола Макмиллана, генеральный секретарь Национальной ассоциации школьных директоров Найджел де Гручи сказал: “Один этот случай говорит за себя красноречивее, чем тысячи моих речей. Продолжающаяся практика бюрократизации и реформаторства в школах ведет учителей либо к сумасшествию, либо к разрыву с собственной профессией”.

Куда же, однако, подался педагог-дезертир Пол Макмиллан, бежавший из школы, дабы не быть сведенным с ума? Он подался… в машинисты поезда! И отныне он водит по железным рельсам своей страны поезда, что тоже вполне достойное дело для трудового человека, но что, само собой разумеется, не требует высшей квалификации ни в педагогике, ни в современных технологиях, чем, собственно, владеет мистер Макмиллан. С точки зрения престижа, положения в обществе, наконец, заработка (10 тысяч фунтов стерлингов в год против прежних 33 тысяч!) сие есть нонсенс. Но Пол Макмиллан мерит нынче свою жизнь другим мерилом – обыкновенным человеческим счастьем, которое остро ощущает тот, кого перестают загонять в угол.

“У меня теперь есть то, чего я был лишен долгие годы: душевное спокойствие, свободное время – машинист работает 43 часа в неделю, учитель – 60, возможность быть с семьей, общаться с дочерьми, помогая им с домашними заданиями. Наконец, и самое главное, я чувствую, как ко мне постепенно возвращается вера в самого себя, которую я совсем было утратил, работая в школе. Только вот за школу обидно… Многие учителя сруливают со столбовой стези своей карьеры – школа зажгла перед ними красный свет: стоп, движения нет!”

…А кто же тогда поведет вперед локомотив прогресса?

Ольга ДМИТРИЕВА

Лондон