Пандус – не единственное условие для инклюзии

Анаит Саркисян – женщина не только красивая, но и счастливая. У неё любящий муж, двое детей: дочь и сын. Сына зовут Сергей, ему 22 года, и он особая гордость семьи. Студент 4-го курса факультета информационных технологий Московского городского психолого-педагогического университета, он монтирует мультики, весьма успешно участвует в различных творческих фестивалях, помогает детям-сиротам. Вот уже много лет, он продает свои картины на благотворительных аукционах. Вырученные средства расходуются на развитие различных программ реабилитационного Центра для детей-сирот «Дети Марии».

Красота Анаит – особого свойства. Внимательный, теплый взгляд, искренняя улыбка, спокойный, уверенный голос. Всё это, повторяю, – результат счастливого внутреннего состояния, сложной внутренней жизни. Сережа, кажется, генетически перенял от мамы эту красоту. Хотя, наверное, это все же спорное предположение, и гораздо больше на его душевные качества повлияли воспитание семьи и среда, в которой он был. Когда Анаит услышала, что её сыночек родился «не совсем здоровым», она вся замерла: сердце остановилось, ноги окаменели, в горле застрял вопрос: «Почему!» «Родовая травма, детский церебральный паралич – это бывает», – ответили ей.

Силы вернула семья. Муж сказал, я буду заботиться больше, дочь крепко обняла: мы вместе. И у троих… нет, четверых обыкновенных (таких же, как все мы), но нежно любящих друг друга людей началась жизнь, полная тяжелых, невероятно напряженных дней. Уколы, процедуры, лечебная гимнастика, массажи. И снова процедуры, гимнастика, уколы, операция, процедуры… Каждый день маленькая победа над болезнью. Потом неожиданно – поражение, болезнь не сдается и даже наступает. Но и семья не опускает руки. Всё начинается сначала. Подбадривают друг друга, увеличивают число объятий и улыбок. И снова – маленькая, скорее даже крошечная, но всё же – победа! Папа уходит с любимой работы на более денежную. Мама оставляет уже написанную диссертацию – защищаться некогда. И маленький Сережа старается изо всех сил. Он всегда старается, он с самого рождения стремится преодолеть себя.

Он это сделал! Он превозмог себя беспомощного и стал успешным, включенным в общество, человеком с умной душой. Он знает, что такое страдание и помогает тем, кому нужно его доброе сердце.

Как это произошло? Благодаря чему, каким жизненным условиям и обстоятельствам Сергей добился успеха? Кто или что помогало Сергею кроме любви и заботы семьи? Я задаю целую серию вопросов Анаит Оганесовне. И она сходу отвечает только одним, но весомым словом: система. И я понимаю, она имеет в виду систему комплексной, то есть   медицинской, социальной и образовательной, помощи ребенку инвалиду.  Саркисян – мама в этих вопросах весьма подкованная, ведь она член Общественного Совета по делам молодых инвалидов при Департаменте социальной защиты населения Москвы да к тому же еще и социальный педагог школы №1498 «Московская Международная Школа».

– Сережа учился в пяти разных школах, – рассказывает Анаит Оганесовна. – И вовсе не потому, что мы любители бегать из одной в другую. Специальные образовательные учреждения открывались по мере его взросления. Он начал учебу в специальной школе-интернате №17. Честно говоря, я не думала отдавать туда моего проблемного ребенка, когда ему исполнилось всего семь лет. Считала, что делать это надо года на три позднее. Но психолог настояла. Она, умница, профессионал, просто сказала, что я не должна мешать ему расти и развиваться. Сегодня я понимаю, что она была права! Мальчик мой продвинулся вперед именно в личностном развитии, многому научился, стал более самостоятельным.

Я слушаю Анаит Оганесовну, и передо мной проходят годы учебы её сына. Весь четвертый класс Сережа учился и получал прекрасную медицинскую помощь в Центре психолого-медико-социального сопровождения «Раменки». Он получил там целый спектр необходимых ему реабилитационных услуг. С 5-го по 9-й класс учился в Школе надомного обучения №542. Хочу подчеркнуть, что надомная школа – это совсем не значит, что ребенок находится только у себя дома, в четырех стенах. В такой школе дети могут приходить в класс, учиться, общаться с одноклассниками. Но они могут и по медицинским показаниям обучаться на дому, а учитель обязательно посетит каждого, проведет все уроки, даст задания. Полезность, ценность такой школы для детей с ограниченными возможностями здоровья трудно переоценить. Мало того, что юный человек учится, двигается в своем интеллектуальном развитии вперед, но он еще и не ощущает себя отрезанным от сверстников. Чувствует, что он часть коллектива, что получает его внимание и сам в ответ отдает частичку своей души. 10-й и 11-й классы Сергей провел в Центре образования «Технологии обучения». Параллельно с учебой в этих школах в течение восьми лет он получал дополнительное образование в Центре образования «Технологии обучения» (i-школа). Сережа вспоминает об этой школе с особым чувством благодарности. Знания и навыки, которые он получил дополнительно, помогли ему определиться с будущей профессией. А ведь для любого человека это бесценно!

Странное дело, но мы привыкли относиться к дополнительному образованию, как к чему-то не очень важному, второстепенному. Ну, какое же это, дескать, образование?! Образование дает школа. Дом творчества – это всего лишь кружки по интересам. А между тем, в этой сфере в нашей стране трудится 270 000 профессиональных педагогов. И в ней происходят сегодня очень серьезные перемены. В современной российской школе создаются условия для того, чтобы базовое и дополнительное образование стали равноправными, взаимодополняющими друг друга компонентами. Благодаря этому создается единое образовательное пространство, необходимое для личностного (а не только интеллектуального) развития детей. Создаются эти условия фактом объединения их в школьные комплексы. Да, безусловно, основное образование может дать только школа. Но школа – институт назидательный. Здесь ставят оценки, могут и двойку «влепить» да еще и не одну… И тогда прощай счастливая жизнь, успех и уважение. А так хочется, чтобы ребята считали тебя молодцом! Дополнительному же образованию более свойственна гуманистическая педагогика. Здесь принимают ребенка больше, как личность, чем как ученика. Здесь гораздо меньше учительского менторства, и гораздо больше возможности добиться успеха каждому ребенку – даже отстающему в школе, даже не вполне здоровому и даже с инвалидностью. Вот так и добивался своих поначалу совсем не значительных, малозаметных, но затем всё более и более ощутимых успехов Сергей. И вот представьте себе, что основная и дополнительная школы объединились, имеют внутреннюю организованность и единую цель в воспитании детей. Каких же мощных успехов можно достичь!

– Не спешите радоваться, – предостерегает меня Саркисян. – У всякого нового дела всегда есть подводные камни. И надо постараться увидеть их, чтобы преобразования были во благо. На мой взгляд, не правильно объединять разные по содержанию образовательные учреждения. Можно объединить детсад и школу, маленькую школу и большую. Однако, будучи мамой ребенка с инвалидностью и работая немало лет в образовании, я считаю, что школу и, например, центр творчества объединять нельзя! Сегодня многие школы считают, что «второстепенное» дополнительное образование может быть, а может и не быть. И совсем не их дело, что ребенок инвалид только там может научиться простейшим азам профессии. Это может и не надо называть профессиональной ориентацией. Однако, именно там ребенок сам понимает, что компьютер я освоить могу, а вот гончарное дело мне не по зубам, руки не настолько сильны. Именно там ребенок с инвалидностью может перепробовать хоть с десяток разных дел и найти свое, которое по душе и по здоровью. Разве дальновидно переводить все дошкольные программы дополнительного образования на хозрасчет? Как это и происходит… Ведь малыши часто хотят попробовать многое: и шахматы, и рисование, и вокал… Бесплатное детское творчество – залог успешного будущего для юных граждан страны. Я также считаю, что количество средств, выделяемых образовательным комплексам на допобразование не должно зависеть от рейтинга школы. Ведь рейтинг может включать, например, такой критерий, как сдача выпускниками ЕГЭ. Но причем здесь малыши? Почему удовлетворение или не удовлетворение их творческих устремлений должно зависеть от того, насколько успешны старшеклассники?

– А что вы, мама особого ребенка, думаете об инклюзивном включении детей-инвалидов в общее образование?

– С внедрением инклюзива мы явно торопимся.  Нужно более тщательно всё обдумать. Я, например, уверена, что инклюзив нужно начинать не с общеобразовательной школы, а, опять же, с учреждения дополнительного образования. И все по той же причине. Там нет оценок, и потому каждый ребенок может получить одобрение и успех. Так был включен мой Сережа.  Так он впервые познакомился с делом, которое в ближайшем будущем станет его профессией. Бесплатное дополнительное образование для инвалидов – вот что должно оставаться задачей Москвы.

Есть еще одна проблема, о которой я тоже много думаю и хочу рассказать. Иногда мне кажется, что у нашей власти представление об инклюзиве состоит только в том, чтобы был пандус. Есть в школе пандус, значит, можно принимать туда ребенка с любым заболеванием, чтобы он получил образование. Всё остальное само собой образуется. Однако, насколько качественным может быть такое инклюзивное образование – ещё вопрос! Во всяком случае, сегодня. Да, пандус обязательно нужен, как и подъёмник для передвижения по этажам внутри школы. Но это не единственное условие для инклюзии. А ещё необходимо педагогическое, психологическое, социальное сопровождение, тьюторы. Необходимо провести подготовительную работу со всеми участниками образовательного процесса: учениками, родителями, учителями. Образовательные учреждения сегодня не заинтересованы в создании условий для инклюзии. Развитие инклюзивного образования должно быть наряду с сохранением и развитием специальных коррекционных учреждений, дистанционных образовательных учреждений, малокомплектных школ.

Фото из домашнего архива