На чтение: ≈ 12 мин.92-й год… В недалеком прошлом остались октябрята и пионеры, отделенные от нас чертой 91-го года. Что ждало нас, семилетних граждан молодой России, по другую сторону этой черты? Чтобы ответить на этот вопрос, мне предстоит проследить весь путь моей школьной жизни. Воспоминания и отдельные факты этого практически завершенного периода создадут образ моей школы, отражая ее плюсы и минусы.
Первый блин
Первый звонок, первый класс, первая учительница. Само слово “первый” ассоциируется в моем понимании как нечто особое, значимое, что надолго входит в память. Но моя учительница не стала первой в полном смысле этого слова, в данном случае это лишь безликое порядковое числительное. Почему я так говорю о ней? Да, наверное, потому, что ничего она мне не дала, ничего не вложила в душу, а значит, и приятных воспоминаний о себе тоже не оставила. Впрочем, и учительницей моей она, в каком-то роде, стала случайно. Так уж получилось, что к 1 сентября учителя у нашего класса еще не было. В спешке и определили нам на будущие три года учебы Ш. (назовем ее так) – женщину уже преклонных лет, свое в школе явно отслужившую и явно не горевшую желанием вкладывать в наши головы знания.
Учиться мне перестало нравиться. Нет, конечно, я очень хотела пойти в школу, потому что первое сентября ждала как день, в который должна была осуществиться моя долгожданная мечта. Но в последующие дни это вдохновение испарилось, словно его и не было. К счастью, писать и читать с необходимой скоростью я научилась еще до школы, но вот уроки математики стали настоящим мучением. И причина состояла не в отсутствии логического склада ума, а была гораздо проще. Думал ли автор учебника о тех, для кого его составлял? Скорее всего нет. Вряд ли ребенок, которому только-только стукнуло 7-8 лет, в состоянии понять такие словосочетания, входящие в условия задач: вычислить поголовье всего скота; найти количество рабочих в первой артели; определить массу и т.п. Это сейчас мне все ясно и просто, а тогда, не поняв чего-нибудь раз, другой, я напрочь теряла интерес к предмету, а в какие-то моменты даже боялась его. Страх в свою очередь лишал способности мыслить. Его постоянным источником была Ш., методы обучения и воспитания которой сводились к крикам и оскорблениям. Она не пыталась и, возможно, не хотела пытаться разобраться в том, почему дети не могут хорошо заниматься.
Межличностные отношения в коллективе складывались непросто. Для начала каждый в классе получил “ярлычок”, кличку, которую носит и по сегодняшний день. Следующим этапом стали физические и моральные нападки друг на друга. Как правило, в роли нападающего выступал наиболее сильный, а жертвой становился слабый. Вот один из примеров: одной девочке мой одноклассник считал в порядке вещей ткнуть подошвой ботинка в лицо. Девочка была из не совсем благополучной семьи. А поскольку она не очень хорошо училась, то Ш. в качестве воспитательной меры при всем классе поливала ее грязью: мол, и сестра твоя старшая учится на двойки, и бить-то тебя некому – отца нет, и мать у тебя непутевая и т.п. Некоторые дети это мотали на ус и относились к девочке как к изгою. Одним словом, Ш. у нас была “идеальным” психологом.
Вполне возможно, что описанный случай не относится к разряду “единственных и неповторимых”. Слушая подобные рассказы знакомых, осознаешь, что это случается во многих школах. В чем причина? Скорее всего в равнодушии педагогов к судьбам своих воспитанников.
И кто тебя учил? И кто ты после этого?
Мое школьное детство совпало с установлением новой политической власти в стране, повлекшей ликвидацию пионерских организаций. Их исчезновение повлияло и на жизнь моей школы. Среди педагогов встал острый вопрос, чем занять своих подопечных, как организовать их досуг. В школе появилась юношеская организация “Синяя птица”. Суть ее состояла в том, что все классы в школе подразделялись на отряды. Каждый отряд имел свое название, девиз и капитана. Стандартный набор, одним словом. Остальные же члены отряда должны были заниматься своими определенными обязанностями: выпускать стенгазету, обеспечивать дисциплину, участвовать в организации классных и внеклассных мероприятий и т.п. Цель, конечно, благородная, но ничего не получилось. И причин несколько. Во-первых, мы оказались неспособны к какой-либо деятельности, поскольку она предполагает совместные действия, а сплоченного коллектива мы так и не создали. Во-вторых, перечень тех самых обязанностей, некоторые из которых я перечислила, не соответствовал нашему возрасту, способностям и интересам. В-третьих, участие учителей в этом деле было минимальным. Поддержка была чисто символической, гораздо чаще слышались реплики о том, что мы чего-то не сделали, что-то не проконтролировали. Через два года организацию свернули, поняв, что она не прижилась.
Как же педагоги справлялись со своей прямой обязанностью – нашим обучением? За шесть лет учебы сменились 6 учителей истории, три – математики, три – биологии, два – физики, четыре – английского языка. При этом каждый новый учитель считал своим долгом объявить нам, что его предшественник ничему нас не научил.
Но не все учителя были к нам строги. К примеру, у нас появилась В.С. – довольно странная женщина очень даже немолодого возраста, на первый взгляд вполне серьезная. Но только на первый… Перед самостоятельной работой она заставляла всех непременно помолиться за успешное ее написание. И тогда за оценку можно было не беспокоиться. На каждый вопрос в работе В.С. давала, как она сама выражалась, “подсказочку”, которая, в общем-то, и была полным ответом. Странным было и то, что В.С. ни с кем не здоровалась, да и нам не советовала, объясняя это тем, что “так человек теряет энергию”. Собственно, и уроков истории фактически не было. Вместо них В.С. делилась с нами жизненными практическими советами: покупая продукты, смотрите на дату их изготовления; не садитесь в машину к незнакомцам; если у вас случилось ЧП, звоните туда-то. Но, несмотря на свой, в общем-то, безобидный характер, определенный вред она нам нанесла. Привыкнув, что на уроках истории можно было ничего не делать и в то же время получать хорошие оценки, мы пытались распространить это правило и на другие предметы.
Я уже говорила, что самым трудным предметом с первого класса для меня была математика. Но эти проблемы еще больше обострились в восьмом классе, когда у нас появилась новая учительница математики А. Помимо плохих оценок в журнале, я получала еще и порцию оскорблений и унижений с ее стороны. Диагноз был неутешительный: отсутствие логического мышления. Все решил случай. На летних каникулах в деревне у бабушки я познакомилась с заслуженной учительницей России по математике М.А.Бодоряк. Узнав о моей проблеме, она согласилась бесплатно заниматься со мной. За каких-то два летних месяца мне удалось решить проблему, длившуюся восемь лет. Я почувствовала к себе нормальное человеческое отношение. Ведь эта женщина обладала поистине уникальным даром найти подход к любому человеку, открыть в нем те способности, которые не смогли увидеть другие люди, да и он сам.
На мой взгляд, учителей для работы в школе нужно отбирать так же тщательно, как и космонавтов для полетов. Ведь очень важно, чтобы в школу не попадали такие случайные люди, как Ш. и А., которым нет дела до чувств детей, которых и подпускать-то к ним близко нельзя.
Конечно, я и мои одноклассники тоже далеко не ангелы. Но не все так просто…
В моем классе с первого года учебы отсутствовали основы уважения и сплоченности, без чего невозможно создание дружного коллектива. Атмосфера бесчувственности и ничем не обоснованной жестокости не рассеялась по мере нашего взросления. Особенно страшно видеть во многих моих сверстниках отсутствие цели и идеи, к которой бы они стремились.
Хотя нет, у них есть цель. Эта цель – мечта о красивой жизни, которой можно достичь без особых усилий. Но разве только мы сами виноваты в своей духовной деградации? Мы – дети 1985 года. Года, в который страну захлестнула перестройка, когда менялось сознание людей. Мы родились в Стране Советов, а учились в новой России, в которой не хватало средств на обучение и воспитание детей. Мы – поколение, воспитанное героями американских боевиков и бразильских сериалов. Нам незнакомы такие духовные ценности, как любовь к Родине, уважение к старшим, сострадание. Мы уйдем, а наше место займет другое поколение. Но мы так и останемся наглядным примером того, к чему может привести наплевательское отношение к школам со стороны властей. Что ж, мы стали моральными калеками своего времени, но в этом, согласитесь, не только наша вина.
Анна ВОЛЬНИЦКАЯ
поселок Чульман, Нерюнгри,
Республика Саха (Якутия)
Выбор читателей
Комментарии