Отрезвление в зоне

Болевой порог

За моей спиной женщина в возрасте старательно расставляет в тексте знаки препинания. О таких, как она, начальник ИК-15 подполковник Александр Лексин сказал так: у половины осужденных потеряны социальные связи, а это, как известно, один из самых серьезных и трагичных показателей неблагополучия общества.

Раньше, по школьной статистике, те, кто получал в зоне аттестаты, сюда не возвращались. Учителя давали жизненные ориентиры, помогали освободившимся с трудоустройством.

– Когда мы с осужденными начинали учить LПреступление и наказание│ Достоевского, они, настроившись на волну раскаяния Раскольникова, делились своими собственными переживаниями, как на исповеди, – вспоминает учитель литературы Лидия Третьякова. – Сейчас же сказывается полная опустошенность и бесчувствие даже к близким. LВот дурак! Надо ж так расстраиваться из-за убийства старухи…│ – и такое можно услышать о Раскольникове в наше жестокое время.

Выходит, Лидия Николаевна поставила точку в известном споре: могут ли литература и искусство вытащить человека из нравственной пропасти? Пожалуй, она согласна на многоточие. Ожесточился народ. Над добряками смеются. В бескорыстие не верят.

– Они не принимают на веру все, что им скажешь, – не дети. У них нарушена психика, извращены понятия. Любовь и секс, к примеру, для большинства – одно и то же. Казалось бы, все рассказала о поэме LОблако в штанах│, а ученицы не поняли. Начинаю с нуля: почему Маяковский хотел назвать поэму LТринадцатый апостол│? Едва припомнили, что апостолов 12. Выходит, выступил против религии? Да. Дошла, наконец, метафора, что уж больно нежный мужчина – кто, если не Lоблако в штанах│?

Наверное, нежные мужчины не встречались колонисткам. Так с какой стати они должны верить кому-то на слово, что такие где-то обретаются, что не метафора – супружеская верность и не гипербола – сыновняя и родительская любовь?

По статистике, большая часть отбывающих наказание – бывшие воспитанники детских домов. Здесь помнят целые династии: мать, дочь и внучку или мать с двумя отбывающими наказание дочерьми.

Читаешь личные дела – почти одно и то же: Lнаходясь в алкогольном…│ или L…наркотическом опьянении…│ совершила осужденная правонарушение. В зоне наступает отрезвление, правда, для многих – на время отсидки…

На мой вопрос, кем себя чувствует – наставницей или надзирательницей, Лидия Третьякова ответила с грустью: учителем. А грусть ее – от осознания, что в Lдетской│ школе учителям больше уважения, почтения и… цветов. А здесь цветы дарят учителя друг другу и сами себе. Отзывчивые ученицы есть и здесь: они говорят педагогам слова благодарности, пишут поздравительные открытки и даже делают комплименты. Но рассчитывать на это учитель может, лишь научив своих зрелых учениц жить по правилам человеческого общежития, а не только по регламенту, прописанному в Уголовно-исполнительном кодексе. Судя по тому, как колонистки стремятся попасть в школу, она для них в режиме жестко регламентированной жизни – оазис человечности и надежды, что не все в их забубенной жизни потеряно навсегда.

Эксперимент

Исправительное учреждение │ 15, как и подростковая колония в Жигулевске, приступило к эксперименту. 16 осужденных бесплатно обучаются на первом курсе Самарского филиала Московского государственного университета экономики, статистики и информатики по специальности Lбухгалтерский учет и аудит│. Желающих было почти в 5 раз больше, но учитывались срок отбывания наказания, возможность условно-досрочного освобождения, шансы устроиться на воле по полученной специальности. Большинство из зачисленных выказали готовность, получив после первого курса документ, где будет записано Lпомощник бухгалтера│, учиться дальше. Это серьезный шанс жить на свободе по-человечески. Меня заверили: студентам создадут все условия для дистанционной формы обучения.

Договоренность с вузом была обучать 15 заключенных. Кандидатуры обсуждались в школе с таким тщанием, будто перед их запуском в космос. Эту надо взять, потому что ее сестра устроит в свою фирму. Фермерше без бухгалтерского учета ну никак нельзя. И вдруг на чашах весов возникла еще одна кандидатка – бывшая медсестра. После судимости за наркотики ей специальность придется менять. И ее взяли шестнадцатой.

Скорбное бесчувствие

– Вы бы видели, как блестят глаза у моих учениц, когда им удается решить трудную задачу, – говорит Анна Сабельникова, – словно их жизнь свернула наконец-то на большак.

В выпускном классе приходится учителю несладко: всю математику от таблицы умножения до конкурсных задач надо поднимать. Предлагает Сабельникова два варианта, но уточняет, что первый достаточен лишь для получения аттестата, но второй не всем по силам. Одна обиделась: мы что, недоучками отсюда выйдем? Самолюбие ее уже сродни человеческому достоинству.

Издавна считалось, вспоминает директор школы │ 26, Надежда Рихтер, отработавшая в колонии 23 года, что подобные заведения – балласт. Однако произошел перелом: вдруг понадобилось усадить отбывающих наказание за парты, оторвав от бурной колонийской жизни. Здешнюю школу то объединяли с мужской, то разъединяли, то требовали невозможного: пришел к тебе семиклассник в десятый – учи! Но делай, чтоб шито-крыто было. А ведь у осужденных в личных делах сведения об образовании с их слов записаны.

С ростом требований к школам при ИУ разрешили зачислять в классы на основании контрольных за предыдущий год. Однако несообразностей в этом плане и поныне хватает.

Я не склонна распалять себя жалостью к этим изгоям общества. Случайно попавших сюда, как цыганка Анжела, которую засадил родной отец, единицы. LНе мне же идти в зону за сбыт наркотиков, больному и немощному│, – сказал он подполковнику внутренней службы Наталье Крайновой. Все остальные, хочется верить, изолированы от нас по справедливости. Но за каждой в отдельности, нравится нам это или нет, – судьба, до самого судного дня представляющая череду ошибок, лишений, случайностей, которые так чужды нам, живущим правильно. Но не с нашего ли положительно заряженного полюса рекрутируются порой не умеющие противостоять злу, слабовольные и беспомощные на тот – отрицательный?

Наталья Крайнова, начальник отдела воспитательной работы, показывает мне видеозапись Дня учителя, комментируя происходящее на сцене действо: вот танцует цыганка Анжела. Ее в колонии отдали замуж за русского, теперь она учится в первом классе, чтобы дорасти до мужа… В репликах Крайновой столько сочувствия и понимания этих с искореженной, по сути, одной на всех судьбой женщин, что, кажется, научиться этому не дано. Учителям здесь доплачивают к зарплате 25 процентов. Немногие дорабатывают до пенсии – выматывает каждодневная индивидуально-психологическая работа с нестандартными ученицами. Надо иметь твердость духа, чтобы изо дня в день мобилизовывать себя на встречу с контингентом!

Тут как-то прибыли представители Совета Европы и поразились, увидев на лицах спецконтингента улыбки. Спросили: не подменили ли осужденных?

Без скидки на специфику школы второй год проводят конкурс LУчитель года│. Среди учителей школ исправительных учреждений в прошлом году победила Марина Усейнова, а в нынешнем – Татьяна Камнева. Обе из школы │ 26. Одна преподает историю, другая – химию.

Как призналась Лидия Третьякова, когда мы с ней говорили о смысле жизни, точка отсчета человеческой удачи, счастья, добра и зла у нее, свидетельницы разных вариантов женских драм, стала с годами иной. Но всех не научишь на чужих ошибках жить по нравственным законам, которые не подчиняются никакому правительству и рынку.

Чужие ошибки. LМы теперь знаем, почем хлеб. Пусть трудно, но будем дышать чистым воздухом, жить как люди, а не существовать как элементы прошлого│. За это прозрение несколькими годам заплатили отбывшие в колонии наказание женщины. И не только деньги они научились считать, но узнали цену заработанному хлебу.

Галина СЮНЬКОВА

Самарская область