Откуда берутся троечники

Учиться ей было легко и весело, а я задумалась над тем, откуда берутся в первом классе троечники.

Дело было так: уже в ноябре дочка мне сказала:

– Мама, со мной посадили Петю Сомова, он двоечник!

– Откуда же двоечник?! – удивилась я. – Вам ведь и отметки стали ставить недавно…

– У него двойки по русскому языку и по чтению. Когда он начинает читать, весь класс хохочет. Он читает хуже всех.

– А тебе нечего гордиться, – рассердилась я. – Просто мама Пети не научила Петю читать и писать до школы, а я тебя научила.

– Ну и что, – ответила мне дочь. – Все равно у меня пятерки, а у него двойки.

Довод был неотразим, но я глубоко пожалела не только Петю Сомова, но и его маму, которая по неизвестной для меня причине не выучила своего сына до школы даже читать, а вот каково и Пете, и ей страдать теперь из-за двоек!

Свою дочь я выучила читать в пять лет и неустанно старалась приохотить ее к чтению, много читала вслух, брала книги из библиотеки. Если что-то было ей неинтересно, никогда не настаивала, немедленно уносила книгу и приносила следующую, чтобы книга всегда была интересной. К началу первого класса моя дочь стала много и охотно читать.

За несколько месяцев до школы, чтобы привить девочке усидчивость и укрепить руку для письма, занялась с ней всерьез рукоделием. Стебельчатым швом и крестиком она вышила две салфетки, исписала прописи для первоклассников. Так что, когда начались занятия в первом классе, они были ей не трудны и поэтому интересны – преодоление их не составляло для нее непосильного труда.

Как-то дочка сказала мне:

– Я с Сомовым не разговариваю!

– Почему? – удивилась я.

– Учительница нам сказала, чтобы мы с двоечниками не дружили. Раз они плохо учатся, значит, они плохие.

Это прямолинейное осуждение первоклашек, не справляющихся со своими трудными заданиями, со стороны учительницы, НРАВСТВЕННОЕ ОСУЖДЕНИЕ слабых детских сил, а не проступка, показалось мне несправедливым, непедагогическим приемом. И опять я пожалела Петю Сомова и его маму.

После зимних каникул в школу пришел фотограф и сфотографировал ребят за партами. Когда дочь принесла карточку домой, она была возбуждена и взволнована:

– Мама, что сегодня Сомов натворил! Он взял свою фотографию и разорвал ее на клочки, а потом заревел.

Дочь плохо понимала, как несчастен был этот мальчик, какое чувствовал одиночество среди ребят, которые в большинстве своем хорошо учились. “Вот и готов уже неудачник, с комплексом неполноценности, будет теперь всю начальную школу страдать, и не потянется ли это дальше за ним? – подумалось невольно.

На родительском собрании учительница сетовала, что многие дети пришли в школу слабо или совсем не подготовленными, что им было трудно учиться и что десять человек из сорока имеют годовыми отметками тройки и им придется заниматься в июне, чтобы догнать остальных ребят ко второму классу. Мне хотелось сказать, что это тройки не детям, а их родителям. Мама Пети Сомова после собрания ругала учительницу: “Что выдумала? Детей до школы самим учить! А они что будут делать? Учителя-то?!”.

И я вспомнила разговоры среди родителей, когда приходила за дочерью в детский сад:

– Нет, я не буду своего ничему учить заранее, пойдет в школу, там пусть и научат, – это был самый распространенный разговор.

Кто-то должен научить твоего ребенка читать, считать и писать. Почему же не мать? Не отец? Почему мы сознательно от этого отказываемся? В самом деле, почему?

Известно, какую роль играет в нашей жизни общественное УСТНОЕ (а не письменное!) сознание-мнение, определяющее во многом нашу жизнь. Это то, что говорят соседи по дому, сослуживцы по работе. Именно это устное сознание, часто не зафиксированное в статьях, книгах и докладах, определяет зачастую женскую моду на одежду, моду и на способ воспитывать детей. Этот законодатель уже многие годы диктует, чтобы родители дома не учили ничему своих детей. Даже преподаватели иностранных языков своих детей языку не учат, хотя могли бы разговаривать с ними уже в раннем детстве.

Родители не учат детей и нравственным правилам. Правду сказать, совсем нет и книг, с помощью которых это можно было бы легко делать. В старину существовал особый жанр литературы – нравоучительный, составлялись сборники рассказов, притчей, исторических преданий и легенд, которые на исторических примерах наглядно об’ясняли нравственные уроки.

Теперь считается, что нравственное воспитание ребенка лучше всего достигается с помощью СКАЗКИ. Сказки – почти главная форма об’яснений с ребенком. Появились сказки математические, географические, геологические и т.д. Идея ИГРЫ возобладала над всем, но ведь нравственное сознание с помощью игры не разбудишь, тут, пожалуй, нужна твердость: “так делать нельзя”, ПОТОМУ ЧТО НЕЛЬЗЯ и об’яснить причину и следствие – если сделаешь так-то и так-то, будет то-то и то-то. Убеждена, что нравственные правила игрой не привьешь.

Мне кажется, что вместо идеи ВОСПИТАНИЯ ДЕТЕЙ у нас больше возобладала идея ДРУЖБЫ С ДЕТЬМИ. А дружбу каждый понимает по-своему, порой – даже и превратно.

Одна моя приятельница из дружбы с 10-летней дочерью рассказывает ей о своих любовных приключениях “до папы” и как она всем предпочла папу, не самого красивого среди своих многочисленных поклонников. Другая знакомая, тоже из дружбы с дочерью, старается как можно чаще по воскресеньям бывать с ней в кафе. Она любит это сама и делит то, что любит, с дочерью. Девочка уже привыкла к кафе, ее тянет к такому времяпрепровождению, и теперь она от матери этого уже требует. Чтобы не портить отношений с дочерью, “дружбу”, она ходит в кафе теперь значительно чаще, чем ей, матери, этого бы хотелось.

Не думаю, чтобы такая дружба с детьми пошла бы им на пользу. Это по существу такой же родительский эгоизм, отказ от воспитания детей, когда дети при родителях растут, как грибы в лесу или трава. Кстати, проблема родительского эгоизма, на мой взгляд, – одна из самых серьезных. Степень же его можно измерить почти математически: для этого достаточно проверить себя, сколько раз вы отказались смотреть по телевизору фильм, который вашему ребенку смотреть еще рано. Это и будет процент родительского эгоизма. Поистине страшно бывает в доме отдыха смотреть, как трех-,четырех-,пяти- летние и т.д. дети допоздна таращат сонные глаза на экран, где показывают фильмы, заведомо вредные для детского сознания и детской психики.

Однако вернемся к теме обучения детей. Известно, например, что историк Карамзин сам обучал своих сыновей немецкому языку. Занимался со своими детьми и Лев Толстой, не говоря уже о жене его Софье Андреевне. Почему же нынче бытует твердая уверенность, что наших детей должны воспитывать только другие, официальные люди – воспитатели детского сада, учителя?

Картина современного воспитания ребенка в современной семье, на мой взгляд, отлично изображена в старом рассказе Надежды Кожевниковой “Магазин игрушек” (“Юность”, N6, 1983).

Героиня рассказа Нина, мать пятилетней девочки Нюси, поехала за мужем на стройку в Сибирь. По профессии она художник-реставратор, работать там ей негде, детский сад пока не открыли, и Нина сидит дома с ребенком, занимается хозяйством. Вот, казалось бы, судьбой посланное время, чтобы использовать его с пользой для дочери, заняться ее воспитанием и обучением. Но Нина раздражена и на мужа, у которого интересная работа, и на дочь, для которой у нее нет терпения. “Нина слышала свой раздраженный голос, понимала, что надо ребенка чем-то занять, но не было у нее сил, стирка навалилась, глажка, а Нюся носилась по комнате растрепанная, неряшливая, и это тоже на нервы действовало, что вот у дочери такой непривлекательный вид…” Муж упрекает героиню рассказа, что она не занимается ребенком, что девочка не знает стихов, что память у нее не развита, что она не умеет себя вести. “Между прочим, тебя-то воспитывали иначе, – упрекал ее Алексей. – Сама говорила, что еще до школы рисовать учили. А ты? Забавляешься дочерью, как игрушкой”.

Казалось бы, художница-мать уж рисованием с девочкой на свободе должна заняться, но нет, она и читать ее выучить не в силах. Нина при первой же попытке выходит из себя и теряет терпение: “Ну поразительная бестолковость. Совсем, что ли, дура? – выхватила букварь из слабеньких рук, шмякнула об пол обложкой”. В ссорах с мужем Нина пытается завербовать в союзницы дочь. А когда муж говорит ей: “Я, например, в ее годы знал “Медного всадника” наизусть” – “Ну дальше твое литературное образование не пошло”, – ехидничает жена.

Все заботы о дочери сводились у матери только к еде, и тут уж дочь брала реванш в капризах:

“Каждый день возобновлялись муки: “девочка, ссутулясь, с премерзким капризным выражением водила вилкой по тарелке, крошила хлеб, да к тому же болтала ногами. Но где брать терпение?”

Но если нет терпения на собственного ребенка, где взять его педагогу, когда к нему в класс придут сорок дурно воспитанных, ничему не обученных ребят? Нина вздыхает и размышляет: “Материнскому сердцу, сердцу женщины, чтобы быть нежным, мягким, обстановка соответствующая нужна. Время свободное, досуг, благоприятствующая атмосфера…” Может быть, это отчасти справедливо, но ведь задача женщины и матери – создавать свою обстановку, свою атмосферу, свой мир.

На мой взгляд, потребительство современных подростков вызвано прежде всего отсутствием, а вернее сказать, недостатками настоящего домашнего воспитания. Как в прекрасной Обломовке, мы больше всего озабочены тем, как наш ребенок поел, что надел, страшимся для него всякого напряжения, боимся трудностей учения, вредных здоровью. Дети приучаются ждать, чтобы их отвели, чтобы им преподнесли, подарили интересное, вкусное, модное, занимательное…

Мы не учим детей рисованию, музыке, а ведь это необходимо – не для того, чтобы они выросли художниками или музыкантами, а для того, чтобы открыть им миры искусства, живописи и музыки. Без конца можно слышать: “А зачем учить музыке? Пианиста из него не будет!” Но если не учить музыке, то человек в консерваторию на концерт не пойдет. Он уже заведомо обречен только на “маг”. Если не учить рисовать, то как научить понимать живопись?

Кстати сказать, современные детские психоневрологи больных детей лечат именно занятиями музыкой, танцем и рисованием.

Конечно, современная жизнь трудна, трудно за всем угнаться, в особенности нам, женщинам. Ведь, кроме собственной работы, мы должны заботиться о детях и муже, о еде, чистом белье, уборке квартиры и прочем… И все-таки… Не щадя ни времени, ни денег, родители старшеклассников нанимают репетиторов, чтобы “поднатаскать” своих недорослей для поступления в вузы, куда они часто и не хотят.

Однако все родители беспечны и беззаботны со своими детьми, когда они учатся в начальных классах, когда души их пластичны, открыты для впечатлений, когда они охотно ходят в школу и ждут от нее интересного.

Вот тут-то, наверное, и следовало бы нам, родителям, открывать как можно больше миров своим детям: миры интересных книг, мир увлекательного чтения, миры прекрасных путешествий – не только с Сенкевичем в “Клубе кинопутешествий”, но и вместе с путешественниками всех времен и народов, мир истории – необычайных приключений, событий, исторических тайн и преданий, мир научных и технических открытий в прошлом и настоящем, тайны ремесел, мир искусства…

Словом, пробудить в детях и раскрыть перед ними ПРИТЯГАТЕЛЬНОСТЬ МИРА ПОЗНАНИЯ, никак не менее, а может быть, и более увлекательного, чем игра. Мы мало ходим со своими детьми в музеи. И если еще можно отыскать родителей, которые сводят ребенка посмотреть картины “Аленушка” и “Иван Грозный убивает своего сына” в Третьяковскую галерею, то почти никто не посещает со своими детьми музеи минералогический, зоологический, политехнический и т.д. Может быть, тогда к старшим классам уже не требовались бы репетиторы для тех, кто собирается поступить в вузы, а те ребята, которые поступят в техникумы, ПТУ, пойдут работать, будут уже владеть богатствами, найденными с помощью нас, взрослых, мирами, которые помогут им в других областях жизни строить и творить самостоятельно. Ведь и собственная семья, и работа, пусть самая, казалось бы, скромная, может быть творчеством, а может быть постылой тягостью, унылым обременением.

На все эти мысли и раздумья меня натолкнула встреча в одном доме с пожилой и очень опытной, любящей детей учительницей начальных классов. Она сказала мне: “Никто не подозревает, что чаще всего судьбу всего школьного обучения решает первый класс. А самое главное – закладывается дома, еще до школы. Не бойтесь учить детей как можно раньше всему – потом будет легче и вам, и вашему ребенку. Мать должна учить сама. Мало кто это знает, а в этом главный секрет успеха”.

Интересного вокруг много, но ключи к этому интересному мы должны выковать для своих детей сами, с терпением примеряясь к собственному ребенку.

Светлана КАЙДАШ