От шимпанзе до Пушкина

Обожаю! Боготворю! Восхищаюсь и всячески превозношу… издательство «Бомбора». И на такое возвышенное эмоциональное состояние имеется совершенно очевидная причина. Какой-то умник когда-то заметил, что все причины внутри, снаружи – их следствия.

Следствие причины, вызвавшей мой восторг, – это книга шведского физика и лингвиста Сверкера Йоханссона «Рассвет языка». Эта книга действительно расположена снаружи относительно содержимого моей черепной коробки. Она напечатана на бумаге в 432 страницах и облачена в обложку с твердым переплетом. Издана в этом году. Свежее не найти! Почти дымится.

Но о чем же наша новинка? Если известный афоризм Чехова о краткости возвести в квадратное уравнение, то можно сказать, что эта книга об эволюции языка, о его возникновении у древних людей, его становлении, влиянии на развитие мозга, культуру и всю цивилизацию. И все это пропущено через мясорубку научного подхода. Ну не правда ли, великолепно? Не знаю, любите ли вы подобный научпоп так, как люблю его я, перефразировав Станиславского, но я его люблю безумно и готов его использовать в формате горячительного на завтрак, обед и ужин для расширения сосудов и улучшения кровообращения.

«Прежде чем приступить к проблеме происхождения языка, нам нужно разобраться с самим языком, его природой и структурой, а также с природой человека как биологического вида и его эволюционным развитием. Мы должны понять, что представляет собой мышление и как работает наш мозг… Нам следует принять во внимание результаты исследований в самых разных областях знания: в лингвистике, эволюционной биологии, палеоантропологии, археологии, приматологии, генетике, анатомии, этологии, нейробиологии, психологии, социальной антропологии…» Если у вас уже закружилась голова от перечисления наук и вы почувствовали себя жутким неучем, поверьте, мы на одной волне.

Что ж, количество наук, данные которых будут приводиться в примерах на протяжении всех трех частей «Рассвета языка», не должно провоцировать дрожь в коленках. Потому что читается книга на одном дыхании и разделена на небольшие тематические главки, в которых масса очень интересной и научной информации. Приводятся результаты экспериментов, исторические факты, исследования, фамилии ученых и философов. Вместе с Йоханссоном придется вспомнить ученых эпохи Просвещения, которые первыми стали уделять пристальное внимание вопросу возникновения языка. Лейбниц с теорией звукоподражания, Этьен Бонно де Кондильяк и Томас Рид с концепцией жестов и пантомим, которой придерживался и Жан-Жак Руссо. Иоганн Гердер с доктриной естественного языка, являющегося синтезом звуков, используемых животными и людьми для выражения своих чувств. Гердер считал, что человек обладает потребностью коммуницировать за пределами того, что дано в инстинктах. При этом ученый наделил людей инстинктом наименования – врожденным стремлением выражать словами любое впечатление.

Как было сказано выше, книга состоит из трех частей. Первая часть является исследованием потребности человеческого мозга в языке. Когда человек начинает говорить и что им движет в этом случае? Какие есть классификации слов и что такое слово вообще? Есть ли язык у животных? Могут ли язык создать роботы? Какими свойствами обладает язык? Эти и близкие к ним по смыслу вопросы рассматриваются в деталях.

«Лингвист Чарльз Хоккет в 1960 году опубликовал список свойств, которые считал характерными для всех человеческих языков и которые, таким образом, могли бы быть положены в основу определения языка как такового».

Во второй части делается упор на генетику, строение мозга человека и других животных. Перечислены предки Homo sapiens и ареал их расселения. Все это рассматривается в контексте общей эволюции: язык возник как реакция на необходимость его появления. Читатель вспомнит перечень языковых групп и семей и ознакомится с принципом формирования различных языков.

Йоханссон считает, что саму возможность появления языка сделала взаимная поддержка членов семьи. Язык укрепил связи между людьми, что произошло около полутора миллионов лет назад впервые у представителей вида Homo erectus, у которых телосложение не отличалось от телосложения современных людей. Подтверждение этого – мальчик из Турканы, одна из ранних окаменелостей с останками худощавого подростка.

К сожалению, лично я не спец по останкам. Научная готика и кладбищенская лирика – это что-то очень далекое, как Сириус А. Поэтому третья часть книги под названием «О происхождении языка» заинтересовала меня чуть больше. В этой главе исследуются человеческий речевой аппарат, его структура и строение. Рассматривается возможность реконструкции языка неандертальцев, описываются ареал обитания праязыка, а также первая грамматика. Хотели бы вы узнать, какой она была? Тираж 3000 экземпляров, думаю, и для вас найдется «кусочек сыра».

«Мы активно пользуемся языком, чтобы о чем-то проинформировать друг друга. Информация почти так же важна, как и еда. Не говоря о том, что можно договориться, как раздобыть еду, и это одно из самых популярных объяснений происхождения языка, существующее в нескольких разных версиях. В этом случае язык – чисто функциональное приспособление, и его эволюционная ценность обусловлена только практическими преимуществами. Другими словами, кто лучше говорит – тот лучше ест».

Подведем черту. Поговорить – мы поговорили. Теперь можно и поесть. Что-нибудь эдакое… литературное. Французскую булку под хруст русского снега под ногами, скрывающего под собой скользкие знаки препинания. На такой знак нарвешься – возникнет слово. Да непростое – золотое!

Но мы на эти золотые слова не будем реагировать. Сверкер Йоханссон нам объяснил, что даже у первобытных людей возникали слова. Пусть и похожие больше на междометия…

Сверкер Йоханссон. Рассвет языка. Путь от обезьяньей болтовни к человеческому слову: история о том, как мы начали говорить / Пер. О.Б.Боченковой. – М. : Эксмо, 2022. – 432 с.