На чтение: ≈ 9 мин.На фоне других лихо закрученных сюжетов этот выглядит почти невинным – ни трупов, ни стрельбы, ни даже тривиальных “разборок”. Передо мной сидела очень скромная по виду девочка лет пятнадцати и, явно стараясь не пропустить ни одной, по ее мнению, важной детали, рассказывала приключившуюся с ней историю. Я обратила внимание на голосок моей юной собеседницы – по-особому чистый и звонкий – и сказала ей об этом. Она по-детски обрадовалась комплименту и пояснила, что занимается пением и учится играть на пианино – у них в интернате работают разные кружки, и Лене, так зовут девочку, нравится заниматься в музыкальных, где у нее большие успехи и, кто знает, может быть, передо мной сидит будущая “звезда”.
Сладкой жизнь этой девочки не назовешь: шестеро сестер и братьев, младшая из которых в свои двенадцать лет еще ни разу не переступала школьного порога, пьющая мать и давно канувший куда-то отец. Лене повезло потому, что ее определили с пятого класса в интернат, где она живет и учится вот уже четвертый год. Подружки у Лены – под стать ей, с такими же непростыми судьбами. Многие из них торгуют собой с 12-13 лет. “За свою” в компании разбитных и дешевых девчонок Лену до недавнего времени не держали и часто называли за глаза и в глаза оскорбительными словами – подумать только, девке уже пятнадцать лет, а она еще ни с кем не “трахалась”. Любой педагог знает, что в среде подростков, как нигде, развита стадная психология. Стадо не терпит белых ворон, а у самой белой вороны есть выбор: либо стать такой, как все, либо уйти. Надо отдать должное этой девочке; она держалась очень долго, внутренне сопротивляясь окружающей ее грязи, но капля и камень точит. И когда в один из июльских дней к компании, подошли двое молодых людей, назвавшихся Лурином и Анной, мужем и женой, и предложили выгодно продать свою невинность, она сдалась. Откуда ей было знать, что она попала в руки опытных сутенеров. Судя по всему, по этому виду криминального бизнеса Молдова уверенно занимает одно из ведущих мест в СНГ, так что пятнадцатилетняя девочка-подросток оказалась всего лишь песчинкой, маленькой каплей, затерявшейся в море подобных.
Лена: “Лурин сказал, что если я соглашусь поехать с ним и Аней в Москву, то получу за то, что я девственница, тысячу долларов. Прямо из рук в руки. Возвращаться домой мне не очень хотелось, тем более что меня там никто не ждал и кушать было нечего, а тут такие большие деньги. И я согласилась, хотя мне было очень страшно”.
Вначале все шло, как обещали новые опекуны Лены, и она с ними отправилась поездом в Москву. В Москве на вокзале их встретила еще одна супружеская пара – так они представились Лене. Ее привезли в какой-то дом – улицу и номер дома Лена не запомнила, где она жила под их неусыпным оком в течение недели. Потом сменили квартиру и переехали на улицу Кожуховскую – Лена успела прочитать название улицы и номер дома, когда ее под усиленной охраной “этапировали на новую хату”. И наконец настал “час пик”: девочке велели “намакияжиться”, в честь торжественного случая Аня нарядила ее в свои белые брюки, батник, длинную жилетку и белые туфли. Настоящая невеста. Такси мчало “невесту” и сопровождающих ее лиц в другой конец Москвы и наконец остановилось в каком-то темном переулке.
Спрашиваю: “Было страшно?”
Кивает: “Да, очень, но я поняла, что если начну сопротивляться, то живой отсюда не уйду. А главное – не хотелось такие деньги терять”. Тут и клиент подоспел, по словам Лены, “весь из себя, прикинутый”. “Молодой?” – “Не-а, старый, лет сорока. Невысокий, но не лысый”. Такая вот исчерпывающая характеристика. Клиент сразу все ей четко объяснил: и что его интересует ее целомудренность (правда, выражался он не столь высокопарно), и что за услугу он уже рассчитался по полной программе, отдав 1500 долларов. Так что – вперед. Спустя несколько часов Лена попросила у клиента разрешения якобы позвонить в Кишинев, домой. Тот разрешил, и она, набрав Бог знает какой номер и пролепетав для виду что-то невнятное в трубку, попросила клиента отпустить ее, так как у нее “срочно умерла мама”. Так и сказала, но клиент, которому она, видно, уже надоела, сделал вид, что поверил ее лепету, и отпустил на все четыре стороны, по-джентльменски выделив деньги на такси. Когда вернулась на Кожуховскую, Лурин и Аня всячески уговаривали ее остаться и еще “поработать”. Лена: “Я сказала, что ни за что не останусь, потому что скоро начнется новый учебный год и я не хочу опаздывать в школу”.
Хорошее сочетание, не так ли, учебный год и секс-сделка. Осторожные сутенеры, получив свое, вероятно, решили не рисковать и произвели с Леной “полный расчет”.
Лена: “С меня высчитали за дорогу, за проживание в Москве и за питание, да так, как будто я не неделю, а год только то и делала, что ела, ела, ела”. В результате ей дали на руки 150 долларов, из которых тут же вычли на обратный билет, посадили в поезд Москва-Кишинев. На “заработанные” доллары Лена купила себе спортивный костюм, кое-что по мелочам и совсем немного отдала маме. Откуда у дочери деньги и где она была почти две недели – мама даже не спросила. Как уже было сказано, в этом учебном году Лена вернулась в интернат, где у нее все хорошо, но, по ее словам, никак не может пережить несправедливость, допущенную по отношению к ней. Спрашиваю: “Что конкретно имеешь в виду?” Милая девочка посмотрела так удивленно: “Конечно, то, что со мной не рассчитались, как обещали”.
А с Лурином и его женой Лена больше не встречалась: после удачной сделки они растворились на московских улицах. Надо сказать, что в инспекции по делам несовершеннолетних этот случай без внимания не оставили, как, кстати, не оставляют и другие; достаточно сказать, что ИДН этого сектора ежемесячно возбуждает по несколько уголовных дел против сутенеров, но практически всегда преступники отделываются легким испугом. Но даже если сутенер будет задержан и его вина будет доказана, ему грозит штраф в мизерную сумму или условное наказание. Только условное. По крайней мере других примеров в судебной практике нашей республики практически нет. Интересно, много ли их в России? А девочек теперь вывозят из Молдовы не в одиночку, как было с Леной, а группами – так дешевле. Уезжают 7-8, возвращаются куда меньше. Страшная мясорубка, в которую попадают дети, перемалывает их жизни и судьбы до основания, а затем… “Затем” бывает не у всех девочек.
Майя ИОНКО
Кишинев
Выбор читателей
Комментарии