Орлан в небе. ​Взгляд

Счастье – самая непостоянная величина из всех существующих. Оно устойчиво и одновременно зыбко. Оно молниеносно и растянуто во времени, оно крикливо и сокрыто, сжато и безразмерно. В счастье нет ничего ясного и определенного. То, что сегодня кажется им, завтра становится обыденным и надоевшим. И в то же время как часто мы слышим от самих себя, что для счастья мне нужно всего-то ничего… Кому-то лишние квадратные метры, кому-то чей-то взгляд, кому-то новый вздох. Относительность – особенность счастья.

Счастью не свойственна глупая оторопь любви, когда полутона и оттенки обретают эпические масштабы и перекатываются в сладостном рапиде. У счастья проницательный взор, его уколы точны и своевременны. Они всегда достигают цели, только догадаться об этом можно лишь через годы. Или вообще не догадаться…  Один умный человек как-то сказал: «Счастьем может быть все что угодно, главное – у последней черты успеть это узнать». Но может быть, счастью не чуждо милосердие, и оно даст о себе знать в текущей жизни. Ведь все робкие и отважные начинания, все те замыслы и свершения, что в нас обитают, они, по сути, нацелены на одно – на желание ощутить себя счастливым. Что такое счастье? На этот вопрос 500 человек дадут 500 ответов, и если респонденты будут честными и искренними, то это будет 500 разных видений счастья.  Когда мой сын впервые увидел парящего над заливом белохвостого орлана, он сказал, что счастлив. Когда к первому орлану присоединился второй, его счастье приумножилось. Теперь счастливым его может сделать поездка в те места, где гнездятся и играют в воздушных потоках степные орлы, белоплечие орланы, грифы, сипы, канюки и т. д. Из этого следует, что счастье имеет обыкновение давать осложнения и распространяться по всему организму. Но странное дело, если пытаться противостоять этой «заразе», то окажется, что счастье очень хрупкая вещица. От неосторожного обращения оно может разбиться и остаться в памяти острым осколком тоски. Тоски по счастью. И какую бы потом инъекцию радости тебе ни делали, все равно ты будешь возвращаться к тому безудержно летящему на землю сосуду, который олицетворял твое счастье.  Поэтому счастье требует чуткого слуха, внимательного взгляда. Наверняка есть особые отметины, по которым его можно идентифицировать. Важно только помнить, что облики счастья неповторимы и всегда особенны. И, возможно, когда ты, запыхавшийся и отдувающийся, едва поспеваешь за чужим парящим в небе счастьем, это и есть рецепт, выписанный тебе счастьем. Рецепт, делающий счастливым только тебя единственного. Санкт-Петербург