Ольга КАБО: Я мама-праздник!

Героиней нового выпуска «УГ» стала всеми любимая актриса Ольга Кабо, одна из лучших представительниц женского пола и гордость России. Ольга Кабо – женщина, сочетающая в себе красоту, ум, талант и доброе сердце. Артистка, за плечами которой десятки ролей в театре и кино, всевозможные награды и признания. Однако бесчисленные регалии и статус в обществе не имеют для нее большого значения. Она влюблена в свою профессию, жизнелюбива и не мыслит себя без семьи и друзей. 19 октября состоялось важное для актрисы событие – спектакль «Эти свободные бабочки», а 25 октября в Камерном зале Международного Дома музыки с триумфом прошел совместный вечер с Ниной Шацкой «Память о солнце». Об этом и многом другом мы и поговорили.

– Ольга, о чем спектакль «Эти свободные бабочки»?

– Пьеса Леонарда Герша «Эти свободные бабочки» очень популярна для постановок в России и во всем мире. Действительно, нельзя равнодушно отнестись к истории слепого юноши (Аристарх Венес), желающего обрести самостоятельность и независимость, который разорвал пуповинную связь с матерью (Ольга Кабо), обрел свободу и встретил свою любовь (Агата Муцениеце).

Наш проект был задуман продюсером Иваном Жидковым, а поставлен режиссером Ильей Бледным. Мы уже встречались с Ильей в работе, правда, тогда мы были партнерами и играли возлюбленных, а в этот раз я открыла в любимом коллеге удивительно тонкого, чувствующего режиссера.

– Спектакль состоялся в «Барвиха Luxury Village». Публика в Барвихе отличается от публики в том же самом Театре Моссовета?

– Наверное, публика везде одинаковая. Может быть, рублевская более искушенная. Здесь живут состоятельные люди, которые могут позволить себе побывать на любом мероприятии, на любой премьере в любой точке мира, им есть с чем сравнивать. И если уж они пришли, их нужно сразу сразить, войти в контакт, окунуть в историю и держать в напряжении до конца спектакля. Но это важно для любой аудитории. Ведь независимо от «прописки» люди, приходящие в зал, тут же превращаются в обычных зрителей. Они идут за эмоциями, за впечатлениями, желают оторваться от действительности, быть унесенными искусством в иные миры, в иные сферы. Как говорил Георгий Товстоногов, артист должен вести за собой зрителя, управлять его эмоциями, предлагать новые загадки и вместе находить правильные ответы.

– Ольга, вы театральная и киноактриса. Что вам нравится больше – кино или театр? И в чем разница между игрой на сцене и в кино?

– Никогда не могу ответить на этот вопрос, он изначально неверен. Кино и театр – два вечных искусства.

Я впервые оказалась на съемочной площадке в 1983 году. Это была картина Ярослава Лупия «И повторится все» на Одесской киностудии. Именно тогда я и попала под обаяние кинематографа и, будучи еще школьницей, решила стать актрисой. Мне нравилось на съемках все – романтика киноэкспедиций, аромат съемочных дымов, команда режиссера «Мотор! Начали!», после которой на площадке устанавливалась магическая тишина и начиналось творчество, возможность экспериментировать и быть разной в дублях, уметь проживать роль фрагментарно, чтобы потом режиссер мог создать фильм за монтажным столом. К моменту поступления во ВГИК на курс Сергея Федоровича Бондарчука в арсенале у меня уже были три главные роли в кино. А по окончании института я была узнаваемой артисткой, мои портреты то и дело появлялись на обложках «Советского экрана» и «Спутника кинозрителя». Я много снималась, мне посчастливилось работать с Игорем Таланкиным, Львом Кулиджановым, Георгием Юнгвальд-Хилькевичем, Эрнестом Ясаном, Наумом Бирманом, Булатом Мансуровым, Аллой Суриковой и др. Я была влюблена в кино и востребована им.

И вот в 1991 году Леонид Хейфец приглашает меня, уже популярную киноактрису, на роль Нины в спектакле «Маскарад» по пьесе Лермонтова с Олегом Борисовым в главной роли, к постановке которого он приступил в Театре Российской армии. Это был мой дебют на сценических подмостках. И театр навсегда вошел в мою жизнь. На сцене я учусь, ошибаюсь, пробую, импровизирую. Здесь нет дублей, как в кино. В театре все происходит здесь и сейчас. Это живое искусство без монтажа, озвучания и суфлеров. Любой выход на сцену – это ответственность перед зрителями, партнерские чувства, волнение, это «жизнь человеческого духа», как говорил Станиславский.

Я люблю быть занятой в театре и кино. Очень интересно оперировать разными средствами выразительности – сдержанными и деликатными в кино, где камера улавливает малейший нюанс, и широкими и распахнутыми в театре, чтобы и на галерке меня увидели и услышали…

– С какой героиней из спектакля или кино вы себя ассоциируете? Кто вам близок по духу?

– Предпочитаю в жизни оставаться самой собой. Скорее психологически разбираю характеры, которые предстоит сыграть, оправдываю всех своих героинь за любые поступки и всегда одариваю их своей любовью. И, конечно, учусь у них тому, чего не испытала сама, ведь любая роль – это взаимообмен энергией и знаниями персонажа и актера. Мы, артисты, вдыхаем в вымышленный образ жизнь и одновременно проходим вместе целый кинематографический или сценический путь.

– Если говорить об учителях в профессии поименно, кто они? И чему важному научили вас?

– Конечно, я всегда с глубокой благодарностью вспоминаю своего Учителя, настоящего мастера и профессионала, человека с большой буквы Сергея Федоровича Бондарчука! За четыре года учебы во ВГИКе он постарался воспитать в своих студентах прежде всего личностей, учил нас стойкости и терпению в выбранной профессии, а уж потом азам актерского мастерства. Благодаря Сергею Федоровичу я уверенно чувствую себя перед камерой и точно знаю, как не надо играть. (Улыбается.)

Конечно, все режиссеры и партнеры, с которыми мне посчастливилось встречаться по жизни, оставили неизгладимые воспоминания и благодарность за их важные напутствия. А какие у меня были партнеры! Иннокентий Смоктуновский, который как-то посоветовал мне никогда не бояться горы, как бы высока она ни была и каким бы невозможным ни казалось восхождение, и я до сих пор не останавливаюсь перед трудностями. Олег Янковский, когда я еще была студенткой, встретившись со мной на Московском кинофестивале, сказал: «Далеко пойдешь, девочка… Верю!», а через 10 лет с улыбкой подтвердил: «А я ведь не ошибся! Молодец!» Такие слова вдохновили и одарили уверенностью в себе.

Наталья Гундарева на съемках фильма Аллы Суриковой «Две стрелы» по-женски пожелала мне во всех ролях находить свою улыбку, сказала, что без улыбки нельзя сыграть даже трагедию. Николай Караченцов всегда говорил, что настоящий артист никогда не позволит себе сказать, что устал, ведь творчество наделяет недюжинной силой. Пан Ежи Хоффман научил играть без слов, ведь моя героиня в его картине «Варшавское сражение 1920 года» дала обет молчания. Для этой роли я писала себе внутренние монологи. Это был очень важный опыт, когда невозможно актерски спрятаться за словами. Валерий Баринов посвятил в мир поэзии, и теперь я много и часто выхожу на сцену с поэтическими спектаклями. Я могу перечислять и перечислять… Есть кого благодарить, чьим советам следовать.

– А дружба есть среди актеров? Кажется, профессия настолько коварная и конкурентная, что места искренности в ней нет…

– Конечно, есть! Дружу и с женщинами, и с мужчинами! Актерская жизнь объединяет людей, творческие проекты сближают, ведь во время создания фильма или спектакля мы становимся по-настоящему родными людьми и, конечно же, единомышленниками.

– От каких ролей вы можете отказаться и почему? И вообще, было ли такое?

– Как-то моя любимая актриса Алиса Фрейндлих сказала, что главное, чтобы в роли была судьба. Если она присутствует, актер ее к себе «примерит», и тогда будет что играть. Пытаюсь в любой работе сделать своего персонажа неоднозначным, ведь и в жизни добро и зло, правда и ложь, святость и грех всегда находятся по соседству. Вот, например, моя героиня миссис Бэйкер в спектакле «Эти свободные бабочки», согласно пьесе эгоистичная мать слепого сына, заняла главенствующую позицию в его воспитании и не желала отпускать из замкнутого материнского пространства, что вызвало бунт у сына, желание обрести самостоятельность, быть свободным от излишнего контроля. В финале спектакля моя героиня совершенно меняется – заставляет себя разорвать пуповинную связь с ребенком, как бы ни было тяжело, понимает, что в ее опеке не нуждаются, и позволяет Дональду «прожить свою жизнь и пройти свой путь». Все герои пьесы на глазах у зрителей становятся иными за время действия. В этом, мне кажется, и есть суть и сила творчества.

– Популярность – еще одна из сторон актерской профессии. Важна ли она для вас? А моменты звездной болезни вы проходили?

– С детства мои родители привили мне иммунитет к звездной болезни. Я из семьи инженеров, когда сообщила маме и папе, что хочу быть актрисой, они мне не запретили, но сразу сказали, что ничем помочь мне не смогут, что знакомств в мире искусства у них нет, так что всего придется добиваться самой. Что все мои победы и поражения будут принадлежать только мне, что я не должна сетовать на судьбу, если что-то не сложится, и не должна почивать на лаврах, если придет успех. Главная составляющая творчества – это труд. А еще они сказали, что очень в меня верят. Эта вера всю жизнь рядом со мной.

Самое страшное для меня было и есть – разочаровать моих родных людей. До сих пор мама является самым строгим моим критиком. Так что болеть вообще некогда, а звездной болезнью просто глупо! Нужно идти вперед и открывать в себе новые грани!

– Вы очень красивая женщина. Для вас красота является достоинством или вы спокойно относитесь к себе?

– Несколько лет назад мне посчастливилось встретиться с прекрасным итальянским писателем, поэтом, сценаристом Тонино Гуэррой. Мы с небольшой творческой группой приехали в маленький городок Пенабилле на встречу с маэстро для обсуждения нового кинопроекта, который, увы, не успели осуществить: в 92 года Тонино умер от болезни. Меня поразило, что в любом его слове звучала мудрость, а еще любовь к жизни, которую он видел во всей ее вселенской красоте. Хотя судьба жестоко испытывала его не раз, но он не потерял этого вдохновенного ощущения от каждого прожитого дня. Я записала его изречения в тетрадь и всегда перечитываю их, когда впадаю в уныние… Вот одно из моих любимых, оно же ответ на ваш вопрос: «Красота – это уже молитва…»

– Расскажите о детях, Татьяне и Викторе. Сколько им лет? Чем они занимаются, увлекаются?

– Татьяне 25 лет. Окончила Академию хореографии при Большом театре, потом балетмейстерский факультет ГИТИСа, поставила балет «Лолита. Вплоть до смерти и после» в театре «Русский балет» Вячеслава Гордеева. А во время пандемии продолжила учебу и окончила магистратуру философского и психологического факультетов МГУ. Очень увлеклась психологией, прошла курс и теперь работает клиническим психологом в Алексеевской психиатрической больнице. Моя дочь не перестает меня удивлять!

Виктору 11 лет, учится в 5-м классе школы «Лидер». Он еще пребывает в прекрасном детстве. Увлекается лошадьми, в этом он разделил со мной мое хобби, мы вместе занимаемся выездкой. Также играет в школьной футбольной команде, учит китайский язык и, так же как и Таня в его возрасте, ждет возвращения мамы с постоянных гастролей и съемок. (Улыбается.)

– Какая Ольга Кабо мама? Строгая, добрая, требовательная?

– Я мама-праздник! Так меня называют Витя и Таня. Мы всегда что-то придумываем вместе, куда-то ходим, что-то обсуждаем. Я настаиваю на хороших результатах в школе, но никогда не ругаю за плохие отметки. Учу ответственности за свои поступки и уважению к старшим членам семьи. А вообще, у меня хорошие, скромные дети, понимающие и любящие. Для меня самый долгожданный праздник – собраться всем вместе дома с моей мамочкой во главе и говорить, говорить, говорить. Для меня семья не просто слово – это и поддержка, и дружба, и любовь.