Охота на воров

“Вам бы у нас работать!”, – восхищенно воскликнул оперативник МУРа. Еще за несколько часов до этого он на все лады проклинал судьбу и свое начальство, поручившее ему сопровождать почти на другой конец страны сумасшедшую дилетантку, возомнившую, что она в одиночку способна сделать то, с чем не справился уголовный розыск.
А она справилась, и по ее “наводке” в Омском СИЗО оказался преступник, с поимкой которого закрывались как минимум 12 уголовных дел по всей стране.
Второго преступника столичная бизнес-леди Наталья М. вывела на чистую воду недавно. В райотделе только поразились ее сноровке и спросили: “Вы по образованию случаем не юрист?”. Ответ вызвал еще большее изумление – в дипломе у Натальи написано, что она инженер-авиационщик.

– Наталья, насколько я понял, все началось с кражи?
– Если точнее, то с моей норковой шубы. А впрочем, еще чуть раньше – с моего увлечения фотографией. Это было десять лет назад, я тогда работала прорабом на стройке – зарабатывала московскую прописку. Уже не помню, какой праздник мы отмечали у меня в общаге, да это и не важно. Этого деятеля привела ко мне в комнату моя подруга – у нее тогда с ним был небольшой роман.
Я тогда была просто помешана на фотографии – чуть ли не все деньги тратила на всякие прибамбасы: объективы, штативы и проч. И вот, как обычно, начала снимать всех гостей. А он повел себя как-то странно – только видел направленный на него объектив, прятался, отворачивался. Ну не хотел, чтобы его запечатлели, – и все тут.
Никаких задних мыслей у меня не было. Просто разыгрался охотничий азарт: ах, ты не хочешь, а я тебя из вредности щелкну. И вот сменила я незаметно объектив на широкоугольный, навела как будто на кого-то из друзей. А он стоял на некотором отдалении от них и в ус не дул. А вышел, хоть и в уголке, не крупным планом. Это его потом и сгубило.
– Но норковая шуба все же была?
– Была. Я ее как раз купила незадолго до этого. Пару раз надеть не успела, а однажды вскоре после той самой вечеринки прихожу с работы, а шубы из шкафа след простыл. Кто мог попасть в комнату и кто вообще знал, что она у меня есть? Прикинула – и получилось, что, кроме него, взять было некому. Я к подруге – она же его привела. А та чуть ли не в слезах: уехал, адреса не оставил, знает только, что его Андреем зовут. В милиции, куда я, естественно, сообщила о краже, такой ориентировке только поулыбались. Впрочем, фоторобот для приличия все же составили. Но про шубу посоветовали забыть, да подружке моей прочитали лекцию насчет неосторожности и чрезмерного доверия.
– И вы решили найти его сами?
– Ну не так чтобы сразу… Поначалу пыталась заставить милиционеров выполнять свою работу. Тут и фотографию вспомнила – бесполезно. Объявили его, говорят, в розыск – вот и ждите, авось где “спалится”. А я ждать у моря погоды не люблю. А чтобы как-то помочь милиции, начала напрягать память, как мне там советовали. Вспомнила, о чем он на вечеринке рассказывал. А он постоянно три города упоминал – Омск, Таллинн и Владивосток. Из какого-то из них он только приехал, в какой-то вскоре собирался. В общем, хоть какие-то зацепки появились. Я с ними в милицию. Они вроде как даже разослали по этим городам ориентировку – и ни слуху, ни духу. А от меня только отмахиваются: как что-то будет, мы вас вызовем.
Ну а я уже к тому времени поняла, что если сама его не разыщу, то ни от кого ничего не дождусь. Так в милиции как-то и заявила.
– И как там на это отреагировали?
– А как они могли отреагировать? Крутили пальцами у виска. Но я в итоге их так замучила своими визитами, что они, лишь бы от меня отделаться, чтоб я уже успокоилась, выписали мне удостоверение внештатного сотрудника милиции и дали добро. Даже оперативника выделили, чтобы со мной ничего не случилось.
Для начала мы с ним съездили в Таллинн. Оттуда вернулись несолоно хлебавши и полетели в Омск. Оперативник всю дорогу надо мной подтрунивал: “Что, во Владивосток полетим, если и в Омске не найдем?”. “Обязательно”, – отвечаю. Он и дальше: “А если и во Владивостоке не найдем?” “Там, – говорю. – и посмотрим”. А он только ругается тихонько. Навязалась я, понимаешь ли, на его голову, не было ему другой печали, делать ему больше нечего, как меня, ненормальную, сопровождать…
– Да, приятное общество…
– Не то слово. Но что началось, когда в Омск прилетели! Ну и куда вы, спрашивает, теперь пойдете? А я соображаю – он примерно мой ровесник. А где он может постоянно появляться, если, предположим, здесь живет? Ясное дело – в местном Доме молодежи. Я к тому времени из Самары уже три года как уехала, а покажи мою карточку в Доме молодежи, наверное, половина бы сказали: “Мы ее знаем, это такая-то”.
Взяли такси. Таксисту сказала везти в злачное место, где у них обычно молодежь гуляет. Он привез. А там я просто подошла к уборщице и показала фото. А та и отвечает: “Конечно, видела. Он здесь вчера в сауне парился”. Мой оперативник чуть в обморок не упал.
Оказалось, он там чуть ли не каждый вечер отдыхает. Там его местная милиция в тот же вечер и арестовала. Стали проверять по картотеке – выяснилось, он по двенадцати городам числился в розыске, а кое-где и по нескольку лет.
– Знакомая ситуация. Один мой приятель несколько лет игнорировал повестки из военкомата, причем жил себе дома, работал, гулял по городу. А когда его наконец задержали, выяснилось, что он все это время был во всероссийском розыске.
– Ну тогда вам не надо объяснять, как так могло получиться. Мне раньше казалось, что раз человека объявили в розыск, вся милиция страны с ног сбивается. А выходит, наоборот, это как раз повод о нем забыть.
Но надо было видеть моего оперативника, когда мы летели обратно в Москву. Доволен был, не передать как. “Ну вы,- говорит мне,- и сделали сюрприз. Мне же теперь премию дадут, а в Омске так вообще всему райотделу – вора-рецидивиста поймали”.
– И какой срок получил рецидивист?
– Три года.
– Не боялись, что по возвращении из зоны он вам отомстит?
– Было дело. Поэтому за это время из общаги я благополучно выселилась. Впрочем, неофициально. Я и квартиру купила на имя сестры, а сама прописана до сих пор все там же – может, мне когда-нибудь вместо этой общажной комнаты дадут какую-то жилплощадь: по закону вообще полагается. Зачем я буду такой шанс упускать?
– Так вы и на квартирном вопросе волка съели?
– А иначе не проживешь. К тому же я ведь занимаюсь бизнесом, у меня это получается, а не будь у меня такой хватки, давно бы прогорела. И не только в бизнесе – вообще в жизни, если ты на чем-то важном не съешь волка, то кто-то другой, кто этого самого волка съел, скушает заодно и тебя.
– Ладно, вернемся к ворам. Как было со вторым?
– Второй, точнее – вторая, поскольку это была воровка, – виновата опять же сама. Имела неосторожность позариться на мои деньги. Случилось такое уже в этом году. Пропали деньги. Раз, другой. На третий специально положила в то же место, где обычно их держала, незначительную сумму – пропала и она.
Ясно, что дело рук не барабашки, в которых я, к слову, не верю. Вопрос – чьих?
Муж таскать не станет. Он у меня гордый вплоть до глупости – если на что-то для себя деньги нужны, так скорее в долги влезет, чем у меня попросит. Да и одалживаться ему не приходится. Он тоже бизнесмен. Сколько зарабатывает, не знаю – это обсуждать у нас в семье не принято, но, судя по всему, не меньше меня. Не доверять друзьям, которые вхожи в наш дом, у меня нет оснований. Остались подруги моей сестры.
– Но даже при узком круге подозреваемых вычислить и не ошибиться очень трудно.
– А вот это – дело техники. Я просто поставила в комнате видеокамеру так, чтобы ее никто не видел, отрегулировала, как надо. А вечером после работы просмотрела кассету. Сестра как увидела, кто взял деньги, глазам не поверила. Как раз на эту подругу она думала в самую последнюю очередь. Но видеозапись дело хорошее – что было, то и снято.
– А что было дальше?
– А дальше мы отнесли видеокассету в милицию. Заявление о пропаже денег там лежало уже давно, и когда у нас его взяли (как обычно, с очень большим скрипом), сказали нам сразу: если сами не вычислите, чья работа, мы вам ничем помочь не сможем.
А когда просмотрели видеокассету, просто воспрянули духом. Им же каждое нераскрытое дело отчетность портит, а тут уже и раскрывать не надо – только формальности соблюсти. А какой плюс для отчетности!
И вот они вызвали всех трех подруг, что были в тот день в гостях у моей сестры. И начали допрос по всей форме. Они дружно поотпирались (впрочем, две совершенно искренне – они ведь ничего не брали), а потом следователь им и заявил: “Сейчас мы с вами немножко посмотрим кино. Я думаю, вам всем оно будет интересно. А потом две из вас уйдут домой, а с третьей будем разговаривать совершенно по-другому”. Как только он достал видеокассету, эта девочка сразу смекнула, в чем дело, и сказала: “Не надо. Я сама все расскажу”.
– А сколько дали ей?
– Суд еще впереди, но дадут условно. Попалась впервые, раньше ни в чем таком не была замечена, характеристики отовсюду положительные. Но на самом деле, не найди мы общий язык с ее родителями, это ее не спасло бы – слишком крупная была сумма.
Родители, конечно, были в шоке. С ними мы в итоге договорились. Они вернули нам украденную сумму – всю до копейки, а мы в заявлении указали меньшую, не дотягивающую до хищения в особо крупных размерах.
– А могли бы и больше затребовать.
– А вот уж это нет. Мне чужого не надо, но своего я не упущу.

Руслан ЦАРЕВ