Охота на ведьм

Когда распахнула свои двери наша школа-новостройка, самая современная и прекрасная на тот момент, мне казалось, что усилия всех, от кого это зависело (и мои в том числе), должны быть по достоинству оценены не только детьми, но и родителями. Благодарности не ждал, но на взаимное уважение и сотрудничество всерьез рассчитывал. Однако то там, то здесь стали возникать очаги напряженности. Почти все учителя вынуждены были пройти через адское испытание ложным обвинением, коллективной родительской травлей и жалобами во все инстанции.

Я был обязан это предвидеть, но эйфория рождения новой школы поглотила меня. Ведь к нам одновременно пришли более 500 учеников, чьи родители были недовольны системой образования там, где раньше учились их дети. Многие искали новые условия и содержание, но были и те, кто говорил: «Вы у нас девятая по счету школа, но и тут нас опять не понимают». На робкое предположение, что, может быть, дело не только в школе, учителя получали экспрессивные слова и агрессивные действия.

Удар был чудовищной глупости и силы. Объектом нападения стала удивительный романтик, сознательно пришедший в педагогику, молодой питерский интеллигент и просто хрупкая и ранимая девушка. В лучших сухомлинских традициях весь август, еще не работая официально в школе, она провела с детьми на природе. И с началом учебного года почти каждую неделю старалась проводить собрания родителей первоклассников в демократичной атмосфере.

Обсуждались не только первые успехи каждого из учеников, но и в рамках «Школы родителей» педагогические подходы классиков педагогики: Василия Сухомлинского, Константина Ушинского, Антона Макаренко, Януша Корчака… И, наконец, дошли до Шалвы Амонашвили.
Что послужило источником агрессии, теперь сказать сложно. То ли старая закалка, то ли осеннее обострение помогли бабушке одной из учениц разглядеть в этом имени недобрый знак. Ее запрос в сети Интернет дал информацию об обвинении академика в сектантстве.

Заручившись поддержкой некоторых местных священнослужителей, группа родителей отправилась в «крестовый поход против неверных». Картина была абсолютно инквизиторски средневековая. «Ведьма!» Толпа хором: «Ведьма!» – «Сжечь!» Все дружно: «Сжечь!» Не хватало только факелов и вил. Растущая по численности с каждым днем группа родителей отказывалась отдавать детей в школу и собиралась у ворот, где под предводительством автора идеи разрабатывала план «спасения детей». Среди участников «мероприятия» периодически мелькали люди в форме работников прокуратуры. Мое обращение ко всем с просьбой подождать и разобраться в ситуации привело к автоматическому зачислению в сектанты меня и всех моих сотрудников до кучи.

В районном управлении образования и областном министерстве тоже с удивлением узнали о «сектантской сущности лжеучения Амонашвили», но не поверили, что в новой школе зомбируют детей. За что их также отнесли к числу недобропорядочных чиновников. В поселке на всех столбах и магазинах запестрели информационные листки о вредоносной деятельности «сектантов». После официального запроса Президенту РФ, в Генеральную прокуратуру и ФСБ дело обрело угрожающие черты. Никакие доводы на родителей не действовали. Толпа жаждала крови. Нетрудно представить состояние педагогического коллектива, мое собственное и особенно молодой учительницы, которая делала первые шаги в педагогике.

Но тут настало время асимметричных действий в духе «Звездных войн»: «Империя наносит ответный удар». Сделали запрос в Российскую академию образования, пригласили на уроки к учителю ведущих экспертов, священников, СМИ. Кульминацией стала встреча возмущенных родителей с министром образования региона и представителями Русской православной церкви, вставших на сторону педагога, во время которой с трудом, но удалось пробить стену непонимания. Дети постепенно вернулись в класс, кроме двух, чьи родители и бабушка были вдохновителями акции.

Маятник качнулся в другую сторону, и теперь весь народный революционный гнев был готов обернуться против них. Потребовалось приложить немало усилий, чтобы остановить обратную агрессию. К сожалению, под давлением обманутых людей в конечном итоге эти родители вынуждены были забрать своих детей.

Больше всего в этой истории меня поразило то, какие чудовищные страсти могут вспыхнуть внезапно и так же внезапно погаснуть. Как брошенный в болото камень – ни кругов, ни пузырей.

Позитивным итогом этого противостояния стали близкое знакомство с одним из самых образованных и культурных людей региона владыкой Серафимом и его поддержка детских инициатив по созданию школьного авторского православного атласа.

Важным эффектом стала фактическая индульгенция в проверяющих органах. После очередного сигнала родителей там не спешили «реагировать», а звонили в школу и уточняли ситуацию. Но самое главное – это привело к сплочению коллектива сотрудников школы перед лицом внешней угрозы и закреплению еще одного принципа преодоления сопротивления – принципа творящего терпения. Иногда нужно просто подождать…

А еще ситуация сближения с гонимой учительницей привела к моему законному браку и рождению прекрасной дочурки. Формы и методы взаимного контроля школы и родителей легли в основу диссертационного исследования. С точки зрения школы у нас появился хрестоматийный пример, который пересказываю всем учителям, попавшим в ситуацию конфликта с родителями.

Алексей ГОЛУБИЦКИЙ, директор Школы будущего, пос. Большое Исаково, Калининградская область