Огурец – это не помидор. ​Записки Виктора Болотова

Реакция коллег на мои предыдущие «записки» («На первый-второй рассчитайсь!», «УГ» №6 от 9 февраля 2016 г.) натолкнула на мысль о том, что даже профессионалы не всегда до конца понимают, что такое образовательные рейтинги и зачем они вообще нужны. В большинстве своем к ним относятся как к «выставке достижений». Кто-то радуется, увидев себя на верхних строчках, другие огорчаются, что не попали, и тут же начинают придумывать обоснования, почему тот или иной рейтинг плох. Многие управленцы, изучив итоги какого-то исследования, тут же начинают наказывать невиновных и награждать непричастных. Но обсуждать результаты и делать выводы, не разобравшись, по каким индикаторам проводилось рейтингование, как собиралась информация, кто ее предоставлял и оценивал, вообще бессмысленно.

Еще одна проблема нынешних исследований – формирование кластеров. Зачастую в рейтинги попадают несопоставимые объекты. Никому ведь не придет в голову сравнивать в одном пространстве помидоры и огурцы, притом что мы знаем: и те и другие – овощи. А почему же тогда мы помещаем в один рейтинг элитную гимназию, куда и детей, и учителей отбирают по конкурсу, и школу из спального микрорайона, куда принимают всех окрестных ребят и где рады любым учителям, потому что их катастрофически не хватает?Теперь про индикаторы. Знаменитый Топ-500 составлялся исходя из показателей ЕГЭ и олимпиад. Понятно, что это рейтинг амбициозных школ, которые работают на университеты. Попасть в эти учебные заведения можно только по конкурсу: студенты Высшей школы экономики специально обзвонили весь список, интересуясь, как можно устроить ребенка. Везде потребовали предварительное собеседование. В таком случае это честная игра, в которой участвуют исключительно те школы, которые сами выбирают себе учеников. И тут мы подходим к главному вопросу: а зачем вообще нужны эти сравнительные исследования? Каково их последействие? За рубежом рейтинги проводят для выявления лучших практик. Они показывают, что школы с одинаковыми стартовыми возможностями демонстрируют подчас разные результаты. И вот тут уже становится интересно: почему при прочих равных условиях одни учебные заведения стремительно развиваются, а другие пробуксовывают? Нужно ли наказывать отстающих? На мой взгляд, это бесполезно. Их не сечь надо, а предлагать лучший опыт. Кроме того, разве наша школа работает только на ЕГЭ и олимпиады? А социализация, воспитание и общая культура? А успешность выпускников во взрослой жизни? Да, это очень дорогое исследование, сложное и трудоемкое, но оно демонстрирует результаты не менее важные, чем общее число детей, поступивших в МГУ. Сколько может быть рейтингов? Да сколько угодно, если есть пользователи, которых интересуют самые разные стороны школьной жизни. Родители ищут лучшее учебное заведение в шаговой доступности. Кому-то важно, как поставлена работа с одаренными, учитываются ли интересы детей с особыми потребностями. Недавно мне позвонил знакомый, только что перебравшийся в Москву. Оказывается, его сын – страстный кавээнщик, и он искал школу, где была бы лучшая команда КВН в городе. А вообще-то, честно скажу, я скорее за  рэнкинги, чем за рейтинги. Но это тема совсем другого разговора. NB! Виктор Александрович БОЛОТОВ, научный руководитель Центра мониторинга качества образования НИУ ВШЭ, президент Евразийской ассоциации оценки качества образования, профессор, академик РАО.