На чтение: ≈ 20 мин.Езды до Челябинска, куда улетел главный приз – приз “Учителя года-99”, вполне достаточно, чтобы поразмышлять над вопросом, почему на рубеже веков именно он, Шилов Виктор Васильевич, спокойный, уверенный в себе и вместе с тем чувствительный, ранимый, романтичный учитель музыки, был признан лучшим. Ведь в принципе спокойных и уверенных в себе в России много. Ранимых и романтичных еще больше. Но есть в нем нечто такое, что тянет к себе, как магнит. Он – личность.
Что же наиболее характерно для личности? То, что человек в любой момент подчиняет свое бытие идее.
Урок в Москве учитель подчинил Идее с большой буквы, стремясь достигнуть наивысшего. Он поставил перед собой не только задачу разучить хорошую песню, хотя и это уже немало, ведь дети нынче петь не любят. Легко и красиво Шилов выполнил и свою сверхзадачу: он так воздействовал на сердца детей, что они попали в особое состояние, которое теоретики называют “катарсис” – очищение через искусство. Они и не заметили, какую сложную работу проделали вместе с учителем, чтобы подняться на еще одну ступеньку в своей духовной жизни.
В семье Шиловых не было музыкантов. Отец, Василий Тимофеевич, полжизни своей воевал: сначала в Финскую, потом в Отечественную. Отвоевав, закончил Высшую партийную школу. Мама – врач. Они всегда жили в Челябинске. Вите было шесть лет, когда их с младшим братом повезли в другой город в гости к дяде. Едва переступив порог, он увидел в доме нечто загадочное, от чего перехватило дыхание. Это был баян. Коснулся белоснежных кнопок… Инструмент охнул, как живой усталый человек. Пальцы побежали вверх, баян развеселился. Снова вниз – опять усталый человек. Никогда в своей жизни Шилов не сомневался, что у баяна есть душа.
Мальчик мечтал об инструменте целый год. И когда наконец его купили, он обнял его, как друга. С тех пор они – товарищи. Одна судьба. Одно дыхание. Витя и в школу пошел с баяном. Как пришли они оба в 138-ю среднюю, так и остались там навсегда. Правда, иногда судьба их разлучала – двух друзей и школу, но ненадолго.
Своего первого учителя – руководителя школьного кружка баянистов Юрия Васильевича Ворожейкина – мальчик боготворил, но он через год ушел работать в другое место, и Витя стал заниматься во Дворце культуры железнодорожников. Там ему тоже очень нравилось (ему нравилось везде, куда можно было приходить с баяном). Виктор, знал, что он не расстанется с ним никогда. Баян соединял его с другими людьми. Даже у тех, кто поначалу хмурил брови, теплело в глазах, когда оживали мехи… А любимыми учителями для мальчика стали музыканты Геннадий Вениаминович Владельщиков и Яков Абрамович Вейцкин. Они учили: “Жизнь сурова, а музыка требует человека всего, целиком”. И Виктор был готов к этому. Он бесконечно любил поездки по деревням с Ансамблем песни и танца, любил напряженную тишину в нетопленном сельском клубе, а потом ощущение слияния с людьми, для которых он играл “Амурские волны”. Он понимал: счастье – это когда ты – для других, а другие в ответ – для тебя. Если связь разорвана, счастья нет.
Но в восьмом классе папа сказал:
– Ты мужчина. И должен получить мужскую профессию. Понимаешь: не важно, чем конкретно ты занимаешься, кем ты будешь, а важно найти для себя и вложить в свою деятельность высокую цель. Нельзя ограничивать себя мелкими целями. Только благородные задачи, которые решает человек, делают его благородным. Низменные цели личность убивают.
Виктор согласился. И в его жизни появилось еще одно дело, которое он полюбил. Энергетический техникум, где он стал учиться, воспитывал трезвый взгляд на вещи. Но и романтика, подруга музыкальной жизни, оставалась с ним. Так формировалась его личность, по старинке называемая душой. Эта особенность, неповторимость сегодня очень ярко проявляется в его характере, его манере преподавать. Сидишь на уроке и понимаешь: взрывоопасная смесь – романтический прагматизм. Но как интересна такая личность.
Техникум Виктор закончил с отличием и… пошел служить в армию. Вместе с баяном, конечно. Служил недалеко от дома, на Урале, играл в Ансамбле солдатской песни и пляски. На всю жизнь запомнил случай. Концерт уже подходил к концу. Уже прожита на высшем накале последняя песня “Ты же выжил солдат”. Уже прозвучал последний аккорд… И – тишина. Гробовая. Что это? Провал? Пустота?
И вдруг зал в едином порыве встал и минуту стоял. Молча. Потом взорвался аплодисментами, шквалом аплодисментов! Вот когда впервые Виктор столкнулся с этим волшебным состоянием – катарсисом. Он впервые понял: песня может сделать человека лучше, чище, счастливее. Вот тогда-то он впервые и подумал, что хочет стать учителем.
Но судьба опять послала ему испытание. После армии он пошел работать на завод: умер отец, Виктор женился, жена ждала ребенка. И он не смог учиться музыке. Но он знал: это на время. Едва подрос первенец Володька, как Шилов подал документы на дирижерско-хоровое отделение Челябинского института культуры. Сдал специальность на пятерку и, поскольку имел диплом с отличием об окончании техникума, зачислен был сразу. Приемная комиссия единодушно подчеркнула:
– Теоретически парень, конечно, слабоват (даже школы музыкальной не закончил), но, безусловно, – талантлив!
А Виктор понял: талант – это чистая душа плюс огромное стремление к тому, что любишь. И начал много работать, потому что талант – это еще и желание отдавать все самое лучшее, а лучшее даром не дается.
Он вернулся в свою 138-ю школу. Наконец-то! Он так долго мечтал об этом. Он хотел, чтобы дети когда-нибудь испытали такое же ощущение счастья, которое так хорошо знал он: счастье слияния. Можно сколько угодно учить ребенка петь, он не запоет, не захочет петь, если не ощутит в этом процессе радости. А радость приходит только тогда, когда она принадлежит не тебе одному. Радость хороша, если ее ощущают и те, для кого ты поешь. Если есть для кого стараться, ты стараешься вдвойне!
Вот почему одним из важных компонентов своей работы как педагога Шилов считает организацию концертной деятельности, не важно, насколько масштабной. Не важно, считает Виктор Васильевич, перед кем поют дети: перед одноклассниками, родителями или на большой сцене Дворца культуры. Важно другое: почувствовать, как в ответ раскрываются сердца тех, кто слушает, почувствовать в одном порыве – слияние с другими людьми!
Но прежде все же надо научить петь каждого ребенка. Надо создать для ребенка возможность проявить себя в искусстве. А что такое искусство? Это то, что изменяет мир вокруг нас. Что изменяет твою душу и вместе с тобой душу того, для кого ты поешь. Это то, что поющий ощущает, это его чувства. Значит, надо развивать чувства. А что делать, если чувства есть, а голоса нет? Петь. Все равно петь. Маленький принц говорил: “Главного глазами не увидишь, зорко одно лишь сердце”. А сердце надо настроить. Как?
Вот как это делает Шилов на уроке в пятом классе. Сначала он рассказывает, что важно настроить такой нужный для пения “аппарат” в своем организме, как горло. Оно должно быть таким, чтобы звук шел свободно, легко. Без свободы в собственной душе, то есть без внутренней свободы, этого не достичь. А как такого добиться? Как стать спокойным, раскованным, ведь зажатый человек не поет, а булькает. Чтобы стать свободным, надо пообщаться друг с другом, поговорить, успокоить друг друга. Но если мы будем говорить сердито, свободы не добьешься. Как мы догадываемся, что тот, кто с нами говорит, настроен к нам доброжелательно? По интонации. Ласково разговаривая, мы и сами становимся спокойнее. И не только на уроке – в жизни тоже. Вот почему так важно освоить интонационную речь. (Кстати, значение уроков музыки хорошо осознали родители шиловских учеников: их дети стали внимательнее к родителям, следят за своей интонацией и просят об этом своих мам и пап).
– Чем мы улавливаем интонацию? – продолжает урок Виктор Васильевич. – Верно, ушами. И это тоже “аппарат”, важный для тех, кто поет. Чтобы развить слух, надо больше слушать музыку.
Ученики Шилова из всех предложенных музыкальных произведений за урок безошибочно определяют, кому принадлежит та или иная мелодия, почти вс╙.
– Итак, настроили горло и ушки? – Шилов улыбается загадочно, потому что знает, что теперь будет настраивать самый главный человеческий “аппарат” – душу. Он дает послушать какое-нибудь классическое произведение. Спрашивает, какие чувства оно вызывает, подводя детей к правильному ответу. И вот теперь предлагает спеть. До конца урока осталось не больше десяти минут. А больше-то и не надо. Дети поют замечательно! Свободно, легко, испытывая наслаждение от самого процесса. Ведь перед ними поставлена большая прекрасная цель: поделиться своими чувствами со всеми, кто их слушает (даже если слушателей совсем немного). Чаще всего это часть класса. Довольно часто – родители. Но они судьи необъективные: им нравится любое пение своих детей. А вот друзья и одноклассники придирчивы.
Но страшнее всего и всех интереснее петь на сцене для большого школьного зала. И когда раздаются аплодисменты, это вселяет уверенность в своих силах. И вот что интересно: уверенность не исчезает с окончанием концерта, она живет в душе еще долго, делая душу свободной, а это помогает и на других уроках, и в жизни вообще.
Нет, что и говорить, значение концертов, больших и маленьких, в жизни многих учеников Шилова, которые вовсе не собираются идти учиться даже в музыкальную школу, трудно переоценить. Трудно переоценить и те знания, которые он дает детям, поскольку знания эти становятся их сознанием, мироощущением, способностью всегда поступать по-человечески. Знания и нравственность на уроках музыки сливаются. Ученики Шилова заняты воспитанием в самих себе чувства высокого и бескорыстного. Ведь Виктор Васильевич все время предлагает им обратиться внутрь самих себя и там искать основание для свободного пения, рассматривая его как процесс дарения всего себя, самого лучшего в себе, другим людям.
Время наше таково, что многие совсем не боятся обнаружить внутри себя духовную пустоту, т.е. отсутствие какой-либо значимой связи с миром и другими людьми. Шиловские уроки музыки активно этому противостоят. Зачем? Ведь нет достоинства в человеке. “Грош ему цена, – как писал Александр Блок, – если душа его, созданная для волнений и радости, так же сыта и тупа, как тело”.
Мир наш российский сегодня разделился на два лагеря: у одних за душой ничего, кроме мешка денег, а другие гордятся, что мало что имеют, кроме души. А между тем дело – в фактическом состоянии нравственной культуры многих людей, оказавшихся неспособными решать проблему материального и духовного так, чтобы это приносило им пользу. Прагматик Шилов учит жить по-другому, по-человечески. Он показывает пути осмысления жизни – через музыкальное искусство. Детям показывает. Родителям своих детей.
Важное замечание о его уроках. Мало говорить с детьми от души, искренне. Надо прежде всего самому и слушать, и слышать. И ученикам передать эту способность. Ведь в общении не только познается истина, в беседе ребенок познает самого себя, пробиваясь к истине. Стремление к общению как к совместному поиску чувства, скажем прямо, – качество не самое распространенное в наше время. Спасибо учителю, который его развивает. Дети на его уроках наслаждаются разговором – это заметно. И тем большее наслаждение приносит им музыка, ведь она становится понятнее. Дети понимают, может быть, самое главное, ради чего и существует учитель музыки, они понимают, что без музыки полноты жизни нет.
138-я школа, где вот уже 15 лет работает отличник образования Виктор Шилов, обычная. В том смысле, что не лицей, не гимназия. Правда, есть гимназические классы: химико-биологический, социально-правовой, физико-математический, гуманитарный. Спортивного класса пока нет, но весь кабинет директора школы, заслуженного учителя России Ирины Вдовиной заставлен огромными хрустальными кубками, стены увешаны дипломами. В школе дают прочные знания по всем предметам. Здесь – четыре заслуженных учителя России, один (зато четырежды) – соросовский учитель – физик Вячеслав Александрович Майоров. Два года назад торжественно была открыта Комната Славы Сталинграда, чтобы, как сказала директор Ирина Владимировна, “патриотическое воспитание было на уровне, чтобы наши ребята не походили на ученых варваров, чтобы было старшинство нравственности”.
Вот в каком окружении, в какой ауре работает “учитель года России-99”. Это очень важно: школа иного склада создала бы другого победителя. Виктор Шилов именно такой: при романтическом мироощущении он прагматически точно продумывает план каждого своего урока, зная, какими методами лучше всего воспитывать в детях стремление к высокой цели, благородным чувствам. Этого требовал Кабалевский, по чьей системе работает челябинский учитель музыки.
Пятиклассник Тимошка счастлив, что на уроках пения не ставят отметок (только в конце года), зато бывает очень весело. Он занимается в городской хоровой студии “Мечта”, но уроки Виктора Васильевича ему нравятся больше, потому что они интереснее. “Петь караоке – это так здорово!”
Когда старшеклассник Денис Чернышев, пришедший из другой школы, впервые спел для Шилова свою любимую песню, которую он так радостно и горделиво пел во дворе чуть не каждый день, Виктор Васильевич улыбнулся:
– Молодец, конечно, но…
…Через три месяца культура пения Дениса разительно изменилась. С подъездно-дворовой манерой теперь покончено. Сам Денис говорит, что изменилась и его речь, она стала более культурной, интонации – более благородными, интеллигентными, а это так приятно.
В учительской 138-й школы висит тетрадный листочек: “Поздравляем народного учителя с победой!”
– Почему народного? – спросила я у директора Вдовиной, – если не ошибаюсь, он даже от звания заслуженного отказался.
– Шилов прагматик и практично рассчитал, что если его не знают в области как хорошего учителя музыки, если известен он лишь в городе Челябинске, то звание ему скорее всего не присвоят. И хотя коллектив проголосовал “за” единогласно и он был этим страшно польщен, мне же сказал: “Не надо посылать документы на утверждение”.
– Так почему же “народный”?
– А это не звание. Это признание. Учителя его любят.
…Практичный Шилов как-то подсчитал, что если 40 минут умножить на 32 урока в год, то получаются одни сутки. Предмет “Музыка” в школе изучается 7 лет. Значит, он должен воспитать человека за… семь суток.
И ведь воспитывает же!
Светлана ЦАРЕГОРОДЦЕВА
Челябинск
Выбор читателей
Комментарии