Образование XXI века

Свобода – это такой

Чем больше хочет взять на себя самостоятельности школа, тем больше ей дают по рукам

Первое, что бросается в глаза, когда заходишь в эту школу, – памятник Ленину. Не какой-нибудь скромный бюстик, но массивная, больше человеческого роста, белая фигура вождя, простирающего руку навстречу юному поколению. А в директорском кабинете на стене висит фотография генеральши Морозовой, в 1912 году основавшей в этом здании мужскую классическую гимназию.

Не так давно, когда памятники, подобные тому, что стоит в 28-й школе, повсеместно свергали с пьедесталов, директора Михаила Хуторецкого постоянно спрашивали, не собирается ли и он тоже распрощаться с бывшим вождем.

– Смысла не вижу, – отвечал Михаил Ильич. – Это история школы, и от того, что мы уберем памятник, она не изменится. В этом здании в 1925 году открылась школа для беспризорников, которую назвали именем Ленина. Сами воронежцы собрали деньги и установили в фойе памятник. После войны уцелели только стены здания, его восстановили и статую тоже. Что же касается идеологии, школа не может и не должна навязывать хорошую идеологию или защищать от плохой. Слишком часто здесь знаки меняются с плюса на минус. Школа должна заниматься только вопросами образования и воспитания в процессе образования. А идеологией, равно как и питанием, социальной защитой, Правилами дорожного движения, рейдами с УВД и так далее, она заниматься не должна.

Когда я услышала столь категоричное заявление, понятное дело – возмутилась. Но потом поняла, что это никакое не увиливание от работы и не самоустранение от общественных проблем…

– Я не имею в виду, что такие вопросы не надо обсуждать вообще. Есть в программе ОБЖ специальный раздел о Правилах дорожного движения, вот этих рамок и надо придерживаться. Но ведь, кроме этого, существует еще десятичасовая программа ПДД или Правил противопожарной безопасности, и я должен ради нее отнимать время у других предметов и классных часов. Хотя есть Закон “Об образовании”, который несколькими статьями (15, п. 1, 32, п. 6) закрепляет именно за школами право самостоятельно утверждать планы, программы и учебные графики. А на деле получается, что этим правом пользуются все кому не лень, начиная с пожарных и заканчивая губернатором или председателем правительства области.

Подтверждение директорских слов я нашла, просматривая папку с приказами у него на рабочем столе. На нем вообще много чего интересного лежит: многочисленные газетные вырезки (об образовательных стандартах, о преподавании ОБЖ и допризывной подготовке, о двенадцатилетнем обучении), сборники законов, педагогические журналы и общественно-политическая пресса – девятнадцатый год директорствует Хуторецкий в этой известной в городе школе и среди коллег (впрочем, как и среди чиновников) считается одним из наиболее знающих и, скажем так, беспокойных директоров. Может прийти к главе района и настойчиво потребовать надбавку к учительской зарплате за переполняемость (свыше 25 учеников) классов или выступить на каком-нибудь совещании с чем-нибудь эдаким, идущим вразрез с мнением начальства. Кстати, с надбавками теперь придется нелегко: город консолидировал районные бюджеты, и остается лишь надеяться, что мэр войдет в положение учителей. В центральном городском районе практически нет места для новостроек, школы переполнены.

Но вернемся к приказам. Всем понятно, что для организации хорошей работы системы образования без них не обойтись. При этом любое постановление, поступающее “сверху”, должно опираться на четкую законодательную базу и иметь под собой финансовое обеспечение – с этим вроде бы тоже никто не спорит. Только в реальной жизни порой все происходит с точностью до наоборот.

Возьмем, к примеру, распоряжение администрации Воронежской области от 27 октября прошлого года с оригинальным названием “О развитии русской лапты” и последовавшее за ним письмо Комитета по образованию от 11 ноября, в котором предлагается “включить в течение 1998-1999 учебного года русскую лапту в систему физического воспитания школьников”. Проводить занятия в рамках программы по физкультуре, а часы, отведенные на обучение игровым видам спорта, перераспределить в пользу, разумеется, лапты.

Плюсы нововведения многие директора оценили сразу: тут тебе и оздоровление с физнагрузкой, и воспитание патриотизма – очень удобно. В области действительно есть несколько школ, возродивших эту старинную игру, даже соревнования проводили.

– Но зачем навязывать ее всем? – недоумевает Хуторецкий. – Это игра на природе, а не на тесном школьном дворе. Я играл в это в детстве – нужно особое поле, биты… Об этом кто-нибудь подумал, когда распоряжение отдавал? Или, может быть, просчитал необходимые затраты? Подобного рода распоряжения хорошо давать, чтобы потом где-нибудь в отчете подчеркнуть большую работу по патриотическому воспитанию… Еще одна больная тема – годовой календарный учебный график, который я всегда составляю перед началом учебного года. В нем определяются продолжительность четвертей, каникул – это компетенция школы (ст. 15, п. 1). Свой приказ я согласовываю с роно. И вдруг, ближе к первым каникулам, – приказ из гороно, в котором – совершенно новый учебный график. И мы срочно должны переделывать расписание, менять учебные графики, начинать работу заново… А надо бы городскому управлению еще до первого сентября разработать примерный учебный график и раздать по школам, чтобы мы его учли.

– Исполнение приказов потом проверяется?

– Да, почти на каждый приказ я должен дать письменную информацию о его выполнении. В год приказов 200-300 приходит на школу. Мы буквально завалены бумагами, многие из которых совершенно никчемные. Хотя теперь все школы и управленческие структуры включены в единую компьютерную сеть. Якобы для того, чтобы уменьшить количество бумаг и упростить работу.

– Школа вправе самостоятельно утверждать учебные программы – вы уже сказали об этом. Но также сказали и о том, что в это сегодня вмешиваются все кому не лень…

– Да, а пример показывает Министерство образования. Возьмем приказ от 9.02.98, который так и называется “Об утверждении базисного учебного плана общеобразовательных учреждений РФ”. Хотя по закону именно мы имеем право утверждать такой план. На самом деле школе нужно дать 10-30 программ, чтобы мы сами могли выбрать и утвердить. Между прочим, так и было одно время: предлагался один учебный план и 15-20 приложений к нему. Что теперь делать, если утвержденная министерством разбивка по годам и предметам мою школу не устраивает? Судиться, доказывать правоту Закона “Об образовании”? Некогда, работать надо… Так и получается, что живем мы не по законам, а по понятиям. На мой взгляд, этого быть не должно – или примите другие законы, или соблюдайте те, которые сами же утверждали.

Самостоятельность школ во многих вопросах продекларирована и только. Областной Комитет по образованию решил ввести начальное четырехлетнее и обозначил возраст, с которого можно брать ребенка в школу, а это, по закону, должна решать сама школа – опять нарушение. Но это мелочь по сравнению с тем, когда запросто, одним распоряжением свыше, можно влезть в сетку часов или в учебный план.

Я беру очередной приказ из директорской папки: от 13 апреля нынешнего года, совсем свеженький, принятый комитетом вслед постановлению областного правительства, называется “О дополнительных мерах по совершенствованию преподавания курса ОБЖ и развитию детско-юношеского движения “Школа безопасности”. А в нем черным по белому: “Ввести в базисный учебный план общеобразовательных учреждений Воронежской области в качестве предмета региональной компетенции курс “Основы безопасности жизнедеятельности” на 1-2 ступени обучения по 0,5 часа в неделю в течение учебного года или по одному часу в течение полугодия за счет сокращения учебного времени, отводимого на преподавание курса “Культура общения” (3 (4), 7, 8-е кл.) и курса “Экология” (5 и 9-е кл.); предусмотреть увеличение учебного времени по ОБЖ на 1 час в 10 и 11-х классах за счет сокращения на 0,5 часа учебного времени, отводимого на изучение курса “МХК”, и на 0,5 часа – на экономику”. Замечу, в курсе ОБЖ, который преподается в школах области, значительное место занимает военная допризывная подготовка, введенная несколько лет назад опять же распоряжением губернатора.

– А что прикажете сокращать, – спрашивает директор, – если у меня в среднем звене нет курса “Культура общения”?

– Если вы не выполняете приказ, идущий вразрез с законом, вас ожидают неприятности?

– Будет большой разговор и скорее всего не один. Будут очередные выяснения… Конечно, хотелось бы знать, что думают в министерстве о такого рода нарушениях закона…

Получается парадоксальная ситуация: чем больше обещанной самостоятельности готова взять сегодня на себя школа, тем больше ей дают по рукам или ставят всевозможные препятствия в виде многочисленных приказов и указаний. У самого Хуторецкого как у руководителя другие подходы и другой стиль управления. В его школе на учителей не давят, от них ждут творческой независимости и создают условия для полной профессиональной самореализации. Потому и результаты высоки, и популярность среди детей и родителей, и уважение в среде коллег-учителей.

Школа крупная – 1200 учеников, до десятого класса самая обычная, как говорит директор. И только в старшем звене начинается специализация: университетские преподаватели читают лекции будущим юристам, в программе основная роль отводится праву (4 часа) и социологии (2 часа в неделю). Кроме юридического класса, есть экономический и физический. Причем создаются спецклассы по просьбам родителей или с подачи университета.

– Так и запишите, – говорит директор, – основной принцип Хуторецкого – в школе должно быть как можно больше всего бесплатного. Поэтому у нас родители университетским профессорам не платят – преподаватели работают в штате и получают почасовую оплату, могут при желании даже факультативы вести.

В школе – семь соросовских учителей: биологи Наталья Николаевна Морозова и Татьяна Александровна Новикова, химики Валентина Васильевна Пузанок и Александр Сергеевич Соловьев, физики Полина Михайловна Жутницкая и Татьяна Васильевна Шаева, математик Белла Ефимовна Истлентьева. Причем многие из них удостаивались своего звания по два, три, а то и четыре раза. Н. Морозова в этом году уже в пятый раз стала соросовским учителем.

Здесь поневоле вспомнишь поговорку про караван, который, несмотря ни на что, упорно движется вперед. Вопреки бумажному валу (лучше б деньгами столько давали!), от которого по большому счету очень мало что зависит, когда дело касается педагогического мастерства и личного творчества. 28-я уже трижды становилась победителем Всероссийского конкурса “Школа года”, а в октябре Соросовский фонд наградил ее 2,5 тысячи долларов “на приобретение оборудования для использования в образовательных целях”. Есть здесь свои особые проекты, над которыми учителя работают совместно с детьми. О них я попросила рассказать Татьяну Новикову – зам. директора по научно-методической работе, отличника народного просвещения, получившую уже трижды звание Соросовского учителя.

– В прошлом году наша школа была признана коллективным членом Международной Академии наук экологии и безопасности в жизнедеятельности (МАНЕБ). Сегодня по России около 100 таких ассоциированных в ЮНЕСКО школ. Это подразумевает участие в определенного рода деятельности: охрана окружающей среды, права человека, изучение всемирного культурного наследия и деятельности ООН и ЮНЕСКО. По некоторым направлениям мы работаем. В школе есть научное общество учащихся. Мы провели три научно-практических конференции школьников – начинали с районной, а в последней, в ноябре прошлого года, уже участвовали американские школьники. Она называлась “Мы живем на одной планете”: работали семь секций, главные вопросы – экология и человек как объект социально-экологических исследований. Есть у нас еще дополнительная, но нужная нагрузка – мы активно взаимодействуем с учреждениями дополнительного образования, с городским Дворцом творчества детей и молодежи и с экологическим клубом “Меридиан”.

Еще о нескольких международных проектах, в которых участвует школа, рассказала Новикова. “The Globe Program” и “Global Lab”, запомнился и телекоммуникационный проект с Голландией. Тогда, в январе 97-го, исследователи из нескольких стран отправились на ледоколе “Профессор Хромов” к Антарктиде. Ребята писали им письма и отсылали по электронной почте. Ледокол, правда, попал в аварию, но переписка с учеными продолжилась даже после их возвращения. Приходили письма с очень тревожной информацией: истощение озонового слоя, негативное влияние ультрафиолета на животных. А параллельно наши дети готовили свои сообщения об истории открытия Антарктиды, о ее обитателях, географии и устойчивости. Около 10 работ (и не только о Южном полюсе земли) уже опубликовано учениками этой школы в различных научно-популярных зарубежных журналах. Главный переводчик и помощник – учитель английского Наталья Ивановна Марченко. В режиме телекоммуникаций действует еще один проект – “Киднет” – детская компьютерная сеть. Ученики обмениваются собранным исследовательским материалом по различным областям, предлагают свои гипотезы, интерпретируют результаты, учатся планировать эксперименты. В общем, делают то, чему в обычных школах их забывают научить.

Если определять трех китов, на которых держится современная школьная жизнь бывшей гимназии генеральши Морозовой, в первую очередь надо говорить о высоком профессиональном уровне учителей, а во вторую – о той самой самостоятельности, за которую ратует нынешний директор. Ею дорожит здесь каждый взрослый и воспитывает ее в своих учениках. Я долго уговаривала Хуторецкого рассказать о международных проектах, коротко описанных выше. Он только плечами пожимал: “Да не знаю я ничего. Если только в общих чертах… Это – дело моего заместителя, вот к ней и обращайтесь, она лучше расскажет”. Это, если хотите, тоже принцип – доверять людям, с которыми работаешь, делить обязанности, уметь поставить работу так, чтобы каждый ощутил свою значимость. Поэтому, честно скажу, не знаю я, каким должен быть третий кит: может быть, это – атмосфера творчества, а может – доверие или та легкая ирония в характере директора, которая привлекает к нему нормальных людей и помогает справляться с трудностями.

Татьяна МАСЛИКОВА

Воронеж