Обратная сторона Луны. Простые истины

«Школа стоит не на Луне» – это известное высказывание Я.Корчака всплывает в моем сознании каждый раз, как только случается очередное ЧП, от которого не застраховано ни одно даже, казалось бы, самое благополучное образовательное учреждение. Великий педагог, врач и сказочник отнюдь не был прекраснодушным мечтателем и педагогическим утопистом. Потому и признавал за ребенком все неотъемлемые человеческие права, включая право на несчастье и право на смерть.

Случилась беда. Четвероклассник одной из московских школ совершил суицид.  Причина: отец одноклассника, с которым у этого ребенка был конфликт, пообещал разобраться с ним «по понятиям». Психологи отлично знают, что одна из ведущих эмоций в этом возрасте – страх. Испугавшись угроз, мальчик выбросился  из окна десятого этажа. Возбуждено уголовное дело. Вот и все, что пока известно из СМИ. Возбуждено уголовное дело, начато расследование. Думаю, в данном случае  не так  просто будет вменить в вину избирательно чадолюбивому отцу статью «доведение до самоубийства». Разговор он и  есть разговор, и коль скоро при нем не присутствовали посторонние лица и не велась запись,  его к делу не пришьешь. А вот в чем я не сомневаюсь, так это в том, что  меры взыскания обязательно будут применены к школьной администрации, допустившей проникновение «постороннего» человека на суверенную территорию школы, огражденную сегодня турникетами, через которые можно пройти только при наличии пластиковых карточек. Найти виновных стрелочников проще всего, что, между прочим, в очередной раз показало расследование недавней трагедии в московском метро.   Но снимем  юридическую оболочку вопроса, обратившись к его педагогической сути.  Я не случайно заключил «посторонний» в кавычки. Родитель, допустивший самоуправство по отношению к чужому ребенку, – какой же он посторонний? Он, как принято сегодня говорить, потребитель образовательных услуг, равноправный участник образовательного процесса, с которым школа обязана считаться, вступать в партнерские отношения, ориентируясь на его социальный заказ и вкусовые предпочтения, касающиеся самых разных аспектов школьной жизни – от содержания образования до методов педагогического воздействия на учеников. Мы ведь так истово пропагандируем в последнее время открытость и прозрачность школы, общественный характер ее управления. Поэтому сегодня в школу лезут все кому не лень, начиная с законодателей, кончая агрессивными родителями.    Хочу быть правильно понятым. Я выступаю отнюдь не за возвращение той порочной практики, когда  всевластие педагогов и администрации над ребенком было безраздельным, а родители со страхом шли в школу, безропотно получая выволочку на педсоветах и родительских собраниях. Не те нынче времена, и партнерские отношения необходимы. Но партнер партнеру рознь. Логика «клиент всегда прав», принятая в сфере обслуживания, едва ли применима в сфере образования, где отсутствие профессионализма, работа «на потребу» чреваты в лучшем случае педагогическим популизмом, а в худшем случае – трагедиями. Трагедия четвероклассника тому еще одно подтверждение. Испокон веку мальчишки выясняли  отношения и, разумеется, дрались, затем мирились и снова затевали потасовки. Ничего не изменилось и сегодня, за исключением того, что на суверенной территории школы все чаще стали появляться разъяренные родители, стремящиеся решать проблемы своего ребенка, непосредственно минуя администрацию и педагогов. Их приходится призвать к ответу, терпеливо, но жестко объясняя, что даже следователь не имеет права допрашивать ребенка без присутствия родителей или педагогов. И уж тем более их  непрофессиональное воздействие на чужого ребенка недопустимо.  Эмоции захлестывают, и рациональные аргументы часто не воспринимаются. Горячие головы несколько остужает приглашение на разбор полетов родителей ребенка, подвергнувшегося психологической атаке взрослого человека. По закону они имеют право написать заявление в полицию и потребовать наказания за самоуправство по отношению к несовершеннолетнему. Соответствующую разъяснительную работу приходится вести на родительских собраниях, привлекая к ней членов управляющего совета школы.Школа действительно стоит не на Луне.  Но даже Луна, как известно, имеет две стороны.  Ту, которая обращена к нам, излучающую спокойный умиротворяющий свет, привносящую ощущение гармонии и покоя. И оборотную, находящуюся в поле зрения  профессионалов, вооруженных инструментами исследования. Так и в школе, где на одной чаше весов стремление к открытости, целью которой является достижение согласия в отношениях педагогов, родителей и учеников, а на другой – мировоззренческая дезориентация, агрессия и невротизм, разлитые в обществе, которые не могут не отражаться на реалиях школьной жизни. Вторжение непрофессионалов в тонкую ткань образования столь же опасно, как и заскорузлый догмат «учитель всегда прав». И сегодня не редкость те  родители, которые требуют убрать из содержания образования дарвинизм, оскорбляющий религиозные чувства верующих, или музыку, живопись и мировую художественную культуру – предметы, отвлекающие учащихся от прагматической подготовки к ЕГЭ. Сколько людей, столько и мнений. Но не будем путать охлократию и демократию, предполагающую ориентацию на квалифицированные суждения. Завидую медикам. У них во всем мире принято ориентироваться на так называемую доказательную медицину. Больной и его семья могут сколь угодно уповать на чудо, но диктовать врачам методы и приемы лечения  они не вправе. Мечтаю о доказательной педагогике.Евгений ЯМБУРГ, заслуженный учитель РФ, сопредседатель Общественного совета при Минобрнауки РФ