Объединение и раскол

В 1905-1907 годах, на волне активного объединения рабочих и служащих различных отраслей народного хозяйства России в профессиональные организации, резко возросло демократическое движение и среди работников образования. Первым профсоюзным объединением педагогов стал Всероссийский учительский союз, основанный в 1905 году как Всероссийский союз учителей и деятелей по народному образованию. Его основной целью была провозглашена борьба за политические свободы, передачу власти в руки народа, а также за коренную реорганизацию и демократизацию народного образования.

Продолжение. Начало в «МП» №20, «У истоков».

Широкое развитие профсоюзного движения в стране заставило правительство узаконить деятельность профессиональных союзов. 4 марта 1906 года были изданы «Временные правила о профсоюзных обществах…» – этот закон явился первым правовым документом, регулирующим деятельность профсоюзов.

Всероссийский учительский союз (ВУС) просуществовал до 1918 года. Он был тогда стержнем учительского движения. Возглавляли его лучшие педагоги и деятели образования России. Союз решал двуединую задачу: социальная поддержка учительства и развитие учительского творчества [10,с.3]. У ВУСа были свои печатные органы – «Известия ВУСа», «Народный учитель», «Учитель» и другие.

После Октября, по словам Антона Макаренко, «перед нами открылись большие перспективы. Мы, педагоги, так опьянели от этих перспектив, что и себя не помнили» [3, с.278].

В ноябре 1917 года Ленин подписал декрет об учреждении государственной комиссии по просвещению. Были поставлены задачи: «достижение всеобщей грамотности населения, введение всеобщего и бесплатного обучения, организация учительских институтов» [2, с.371]. Все управление школами передавалось Советам рабочих и крестьянских депутатов. А учительское движение раскололось по политическим мотивам. В противовес ВУСу, руководство которого не приняло Октябрьской революции и не нашло взаимопонимания с Наркомпросом, в декабре 1917 года был основан Союз учителей-интернационалистов. Новый союз объединял учителей, перешедших на сторону советской власти. Весной 1918 года в нем состояло уже 12 тысяч педагогов [8, с.486]. Этот союз и стал основным ядром образовавшегося в 1919 году Профсоюза работников просвещения и социалистической культуры.

В декабре 1917 года Всероссийский учительский союз через свою газету обращается к интеллигенции с призывом «встать на страже свободы и просвещения» [7, с.9]. Группа учителей-большевиков во главе с Верой Менжинской исключается из состава Петроградского союза. Зимой 1917-1918 года ВУС организует забастовки учителей во многих городах страны. Почему? Ни учителям, ни родителям, ни общественности не предоставлялось никаких реальных прав для участия в перестройке школы. Декреты, обязательные для исполнения, сыпались сверху как из рога изобилия. Подавляющее большинство партийных интеллигентов было настроено на решительное разрушение прежней культурной традиции, начиная с Закона Божия.

Перестройка первых месяцев советской власти затронула все стороны деятельности школ. Отменялись наказания, отметки, экзамены, вводились новая орфография, совместное обучение мальчиков и девочек. Вокруг этих и других нововведений развернулась ожесточенная борьба. Митинги и демонстрации протеста, а часто и открытый саботаж – такой была реакция части учительства. Луначарский пишет: «… самый бешеный саботаж» [6, с.122].

В Петрограде в отличие от Москвы удалось предотвратить угрозу массовой забастовки учителей. На собрание петроградских педагогов явилась делегация большевиков, возглавляемая Верой Менжинской. Они предложили учительскому объединению отказаться от забастовки и работать вместе. Предложение большевиков было отвергнуто: «нас едва не уничтожили физически» [8, c.67]. Вера Менжинская долго убеждала присутствовавших отказаться от принятого решения, и во многом ей это удалось. Забастовка не стала всеобщей. А уже к осени 1918 года наметился перелом в настроении учителей. Активная работа большевиков среди учительства, забота нового правительства об экономических нуждах учителей подготовили почву для сближения их с советской властью. К тому же были преодолены крайности в реорганизации школы.

Да и некогда было бастовать, надо было работать. Перед моим коллегой из 20-х годов стояли задачи победить неграмотность, невежество, беспризорность.

«На одном из московских вокзалов у старой большевички Веры Фигнер пропали вещи. Подозрение пало на беспризорников. Учительница пошла в ночлежку для беспризорных детей и долго рассказывала им о прошлой революционной деятельности Веры Фигнер. Дети совещались часа полтора, долго спорили и вынесли постановление: вещи и дневник вернуть, а провизию и варенье оставить себе» [11, с.8].

В первые месяцы советской власти профсоюзы стали почти поголовными организациями, объединяющими более 80% работающих. В июне 1918 года состоялся I Всероссийский съезд учителей-интернационалистов, а в декабре того же года декретом ВЦИК Всероссийский союз учителей был распущен как контрреволюционная организация.

В Народный комиссариат просвещения шли письма, авторы которых «желали помочь делу народного просвещения» [7, с.128]. Например, студент политехнического института пишет: «У меня явилось самое искреннее желание поработать на поприще народного образования, осветить хоть немного лучом знания тех, кто под тяжким гнетом эксплуатации не мог добиться того, что удавалось мне. Я желаю теперь быть только народным учителем, только им» [9, с.27].

«Профсоюзы становятся главным созидателем нового общества» [4, с.164]. Они представляли производственные, материально-бытовые и культурные интересы учителей, получили право выступать от их имени перед советскими и общественными организациями, участвовать в разработке трудового законодательства. А защищать учителя было от кого. Сам нарком просвещения Луначарский констатирует: «Теперь придется упомянуть о материальном положении учителя. Как бы ни было самоотверженно учительство (а оно очень самоотверженно), все-таки материальные условия существуют, нельзя работать, когда не обеспечен материально… Фактически там, где получают указания центральной власти о поднятии вознаграждения учителям, они сокращают нашу и без того ничтожную сеть. Другой прием: на 7 месяцев принимают учителей, а лето, каникулы – живи, как хочешь. Это обман учителя… Или эта перенагрузка, колоссальная одного учителя, который вынужден работать с сотней ребят. Тут нужно два учителя. Это ясно, как свет, но к этому выводу не приходят, барахтайся, как знаешь, а к будущему году получишь еще 25 учеников» [6, с.170-171].

В конце 1918 года Петроградский совет профсоюзов созвал конференцию представителей учительских объединений, культурно-просветительных и учебно-воспитательных учреждений. Конференция избрала правление союза во главе с Людмилой Менжинской. «С организацией единого профессионального объединения были распущены 25 старых союзов. В апреле 1918 года новый союз насчитывал 603 человека, а к осени число его членов превысило 18 тысяч» [1, с.151].

Татьяна КИЯЩЕНКО, учитель основной школы №34, Белгород

Литература

1. Из истории Великой Октябрьской социалистической революции и социалистического строительства в СССР. Сборник статей. Л., 1967.

2. История образования и педагогической мысли за рубежом и в России. М., 2001.

3. Константинов Н.А. История педагогики. М., 1982.

4. Ленин В.И. Сочинения. Т. 28. М., 1980.

5. Ленин В.И. Сочинения. Т. 33. М., 1980.

6. Луначарский А.В. О воспитании и образовании. М., 1976.

7. Носач В.И., Ушанов А.А. Советские профсоюзы в борьбе за социалистическую культуру. М., 1986.

8. Профсоюзы – Ленину. Документы и материалы. М., 1969.

9. Элькина Д.Ю. На культурном фронте. М., 1979.

10. Днепров Э. Всероссийский союз учителей. Газ. Вести образования. 2003. 10 сентября.

11. Киященко Т.В. Беднота постановила: шкраба убрать. Учительская газета. 2004. 30 марта.