На чтение: ≈ 7 мин.Мальчик сидел и дрожал. Плакать у него не было сил. Холодный ветер с моря не оставил и следа от городской духоты. Луна исчезла, зато в окно хибары, где был заперт мальчик, смотрел красный глаз Большого Маяка. Смотрел хищно, как будто примеривался, готовый отправиться на ночную охоту. От этого взгляда с каждой минутой становилось все страшнее. Некоторое время мальчик боролся со страхом и потом заснул.
Да, забыл сказать: в Александрию мальчик приплыл на корабле работорговца. Он был рабом.Когда он проснулся, в дверях стоял провожатый. Они пересекли двор и попали в господский дом. «Будешь мести тут пол каждый день. Мести умеешь?» Мальчик молча кивнул. И принялся мести. Работа была несложной, но делалась медленно. Нельзя было поднимать пыль (посредине стоял низкий стол, заваленный папирусами), нельзя было сдвигать вещи с места.Грязь, труху и мелкие камешки мальчик вначале собирал в ладонь. Потом в углу подобрал странный предмет, похожий на развалившееся сито, накрыл дно старой тряпкой и ссыпал мусор туда.Повернулся… и столкнулся с хозяином.От неожиданности мальчик вскрикнул (мусор, конечно, высыпался на пол) и бросился на колени подбирать. Но в бессилии опустил голову на руки и зарыдал.Тяжелая рука легла ему на темя. И старческий голос произнес: «Сыплется сквозь решето… Все в мире сыплется, уходит, даже время, ничего не удержать… Не плачь. Ты плачешь от одиночества и бессилия. Но одиночество – твоя судьба. Люди как числа. Одни богаты, даже слишком богаты, расточительны. Вот число 24 – в нем и 12, и 8, и 6, и 4, и 3, и 2, и 1. Оно переполнено. Шестерка, напротив, совершенна, она скрывает внутри себя только единицу, двойку и тройку – вместе ни больше ни меньше, чем оно само. А есть числа – одинокие, пустые, им не на что опереться внутри себя. Но из них строятся остальные числа, а значит, и весь мир. Твоя судьба – это судьба простого числа».Мальчик от неожиданности замер.«Не плачь. Просто прими свою судьбу… Ты подарил мне мысль. Я как-то не думал, что числа можно просеивать сквозь решето…»Мальчик от удивления поднял голову.«Я получил от тебя царский подарок. Я возьму это старое решето, а взамен научу тебя тому, что знаю сам. А знаю я, поверь, немало. Буквы понимаешь?»Мальчик утвердительно кивнул.«Откуда? И считать умеешь?» Мальчик снова кивнул, но уже не так уверенно.«Будешь жить в комнате рядом. Я буду звать тебя Каллимах. Мое имя – Эратосфен».Прошел год. Мальчик вставал до зари, а ложился поздней ночью. Его жизнь наполнилась до краев.Хозяин был уже стар. И почти слеп. Но его мысль, казалось, была всевидящей. Он соединял несоединимое, проливал свет на то, что для других оставалось в глубокой тьме.Каллимах стал его глазами. Он читал учителю записанное на многочисленных папирусах. И записывал его мысли, сплетающие в единую чудесную ткань разные нити. Однажды он записал мысль, соединившую старое решето и простые числа. Этот папирус Каллимах так и назвал – «Решето Эратосфена». Свитки он носил из Великой Библиотеки, которой уже много лет заведовал Эратосфен.Прошло еще два года.Как-то утром на стол лег еще один свиток, и был он невелик. Но его принес царский гонец, принес в день летнего солнцеворота, и скрепляла свиток царская печать.«Можешь не читать, – медленно произнес Эратосфен. – Я и так знаю, что там написано. Мое время закончилось. У меня больше нет моей библиотеки. Остается только ответить на последний вопрос – узнать, как велик мир».«Но, учитель, вот карта Ойкумены. Пройти мир из конца в конец тебе вряд ли под силу».«Думаю, ты не прав. Мир даже еще больше. Но нам достанет малого. Начнем с того, что в полдень выйдем во двор».Палка была воткнута в песок посередине двора. Каллимах, как ему было велено, ровно в полдень измерил ладонью ее тень и аккуратно записал число на чистый свиток. Также он записал высоту палки. И потом они двинулись на юг.Они шли целый год. Эратосфен заставлял юношу тщательно вымерять пройденный путь. Когда они добрались до цели, за их плечами остались 5000 стадий.Целью же был Колодец. Он был глубок, но воды в нем не было.«Мы дождемся полдня. Я посижу здесь, на солнце. А ты спустишься на веревке в колодец. Если я угадал, то ровно в полдень ты увидишь солнце прямо над головой. И тогда ты крикнешь мне об этом».В полдень Каллимах, сидевший во мраке на самом дне и дрожавший от недоброго предчувствия, открыл глаза и увидел, что стены колодца и песок у его ступней искрятся от солнечного света. Он взглянул вверх, увидел желтый глаз Солнца, смотревший на него, и вспомнил свою первую ночь в Александрии. И мрак, окутывавший его душу, отступил.«Я вижу Солнце, учитель».«Поднимайся. Я сделал свое дело, а ты доделаешь все остальное».Когда Каллимах поднялся на поверхность, учитель был мертв. Перед смертью он дрожащей рукой нанес на свиток последнюю запись. Прочтя ее, ученик понял, как со дна колодца был измерен весь мир. Михаил СЛУЧ, учитель математики, директор московской средней школы №1060, абсолютный победитель конкурса «Учитель года России-2010»
Выбор читателей
Комментарии