На чтение: ≈ 26 мин.Вы когда-нибудь видели гениев, играющих в футбол, носящихся друг за другом и беспрестанно хохочущих? Нет, сейчас они, конечно, умоются, снимут пропотевшие футболки и безразмерные рэперские штаны, наденут строгие костюмы, удушающие в жару, причешут мокрой расческой торчащие волосы и пойдут давать концерт. И лица у них станут серьезными и чуточку отстраненными, как это случается с людьми, попавшими в другое измерение.
И вы забудете, что они – просто дети, похожие на других мальчишек и девчонок. Нам повезло. Мы пообщались с будущими Стравинскими и Маяковскими, когда они еще не испорчены поклонением, деньгами и всей той взрослой отравой, которую мы называем повседневной жизнью. Это стало возможным благодаря летней школе для одаренных детей «Новые имена» под Суздалем, куда мы и нагрянули в самый разгар мастер-классов, концертов, выставок и выступлений.
«Современная шпана музыкантов уважает»
Молодую звезду современной классической музыки, пианиста Александра Гиндина нам увидеть не удалось – чуть опоздали. Воспитанник «Новых имен» приехал в Суздаль на день – специально дать мастер-класс будущим коллегам в искусстве. Когда-то ведь и его учили лучшие педагоги и музыканты, собранные в «Новых именах».
– Я помню Сашу Гиндина еще в 9 лет, когда он носил длинные волосы и собирал их в хвостик, – смеется президент фонда Иветта Воронова. – Мы его нашли на Московском конкурсе юных пианистов, где он занял, кстати, второе место. И мы взяли не того, кто вышел на первое место, а его, и как видите, попали в точку! Или Денис Мацуев. Мы нашли его на джазовом фестивале в Иркутске, где он сыграл Рахманинова и собственную джазовую импровизацию. С тех пор он у нас выступал каждый год, и сейчас он тоже настоящая звезда. На самом деле список наших звезд уже говорит сам за себя – это и Александр Кобрин, и Александр Бузлов, и Анна Самуил, и Алина Баева и другие.
Следующее поколение будущих звезд мы увидели в суздальской школе искусств, где новоименцы-пианисты давали вечерний концерт. И вот тут они поразили: когда на сцену вышел Даня Борзенко и заиграл фортепьянный этюд Паганини, у меня забилось сердце, а глаза наполнила внезапная влага. Откуда, откуда он это знает – эту тоску, эту муку от невозможности любить и невозможности не любить?! Эту смертельную усталость, это тотальное одиночество?
– Вы играете ноты, а я хочу, чтоб вы играли музыку! – любил повторять своему оркестру недавно ушедший от нас Евгений Колобов.
Конечно, среди тех, кто давал скромный фортепианный концерт в местной школе, были те, кто играл ноты – потрясающе технично, что могли оценить даже мы, не слишком искушенные в классике. Но музыка, Музыка здесь тоже звучала! В лучшие мгновенья фортепиано под этими маленькими ручками пело и рыдало как огромное сердце, которое то жалуется и взывает к Творцу, то пляшет с демонами, то утихает в ласковых материнских руках и ищет горних там, где кончается земная музыка.
– Дети переживают не меньше нас с вами, – терпеливо объяснила мне преподаватель летней школы, профессор Московской консерватории Галина Сергеевна Ширинская. – И они это вкладывают в музыку. Это все входит в работу над произведением. А если они играют ноты – это как раз от недостатка техники, от недостаточной работы преподавателя и самого ребенка.
Наверное. Даниил Борзенко, как и не менее изумившие меня Володя Кузин и Леночка Нефедова – в свои 12 лет лауреаты различных конкурсов, в том числе последнего, 3-го фестиваля детского творчества «Новые имена Москвы». В дни подготовки к конкурсу ребята занимаются по 6 часов в день!
– Ну ты, маньяк, все репетируешь? – несколько часов спустя мы услышали в одном из репзалов.
«Маньяком» оказался 15-летний москвич, виолончелист Владислав Провотарь, как выяснилось, стипендиат «Новых имен», лауреат многих конкурсов. Он старается доказать на своем примере, что талант – 99 это процентов труда. Неужели ему не жаль себя, не хочется сбежать на речку или поиграть в компьютерные игры, вместо того чтобы «пиликать» на виолончели, часами повторять один и тот же недающийся пассаж?
– А здесь нет ленивых, – убежденно сказал Влад. – Да и грех не учиться у таких потрясающих преподавателей.
Это точно! Вспомнив историю маленького Саши Гиндина, да и нынешних лауреатов, не усомнишься и в словах завуча летней школы, главного эксперта фонда «Новые имена» Нины Николаевны Макаровой, о том, что здесь преподают самые лучшие, самые одержимые своей профессией педагоги.
– Ну а местная шпана к тебе не пристает, а то в наше время музыкантов, бывало, били хулиганы? – подначил парня наш фотокор Михаил Кузминский.
– Наоборот, шпана нас уважает, по крайней мере в моем районе – там ведь много музыкантов живет рядом с музшколой, – ответил Влад. – Они ведь тоже видят, как мы работаем…
– А как ты думаешь, почему твои сверстники считают классическую музыку скучной? – задаю я наконец мучающий меня вопрос.
– Потому что они не приучены ее слушать с детства, – просто, как все гении, ответил мальчик. – Чтобы ее понять, нужно ее просто слушать, а когда послушаешь, нельзя ее не полюбить. Скука и классика, по-моему, две вещи несовместные.
– А современную музыку ты любишь?
– Если музыка хорошая, то классическая или современная она, неважно, – говорит Влад. – Да, мне нравится рок, Фредди Меркюри, мелодичные баллады у «Скорпионз».
Пожелав Владиславу, чтобы его музыкальная судьба сложилась как у его любимого виолончелиста Даниила Шафрана, идем знакомиться и удивляться дальше. Долго искать не приходится: навстречу нам шагнули ребята-баянисты, идущие с репитиции к себе в номера. Знакомимся: симпатичные девчата – 16-летние Оля Ивашина и Алла Редька, молчаливый паренек – 15-летний Женя Листунов, все трое из Сургута.
– А вы сами баян выбрали, все-таки не очень престижный инструмент среди ваших сверстников да и среди музыкантов? – спрашиваем.
– Я – сама, и в музыкальную школу сама пошла, никто меня не отводил, – отвечает Алла с замечательной фамилией Редька. – У меня папа баянист-самоучка, так мне еще в детстве ужасно хотелось научиться играть на инструменте…
– Да и не правда это, что баян – непрестижный, меня вон ребята знакомые часто просят что-нибудь сыграть, не говоря уж о приглашениях дать концерт, – горячо защищает любимый баян Оля Ивашина. – А уж родственники постоянно зовут поиграть на вечеринках.
– Только тогда и играем народные песни, – добавляет Женя. – Это же заблуждение думать, что на баяне только «Напилася я пьяна» или «Мороз-мороз» играют!
– А что же еще? – недоумеваем мы.
– Да мы все что угодно можем, хоть рок сыграть, знаете, есть такая группа – «Белый день», так там все «народные» инструменты электрические, в том числе баян, – замечает Оля.
– А вы не хотите играть рок, денег побольше заработаете? – провоцируем мы ребят.
– Да я пробовал как-то подработать уличным музыкантом, – неожиданно признался Женя. – За два часа две тысячи заработал. И все-таки я не хочу так – если работать на улице, быстро квалификацию потеряешь, а рок нам с Олей – у нас дуэт – играть неинтересно.
Пусть после этого скептики скажут, что у молодежи деньги и престиж – на первом месте среди жизненных ценностей.
– А что же вам интересно?
– Классика, – чуть не хором отвечают ребята. – Особенно Бах.
Вот это да! Оказывается, именно классическая музыка – основной репертуар баянистов. А поскольку звучание баяна очень близко к органному, то Бах ложится на этот инструмент просто идеально! А еще на баяне можно играть партии для домры и других инструментов. Да и современные композиторы, как выяснилось, много пишут для потомка гармошки.
– А не слабо сыграть нам Баха прямо на воздухе?
– А почему бы нет! – соглашается троица и к нашему восторгу лезет вслед за нами вниз к речке Каменке (а между прочим, баян – штука нелегкая, весит 18-20 кг). Вечер затих как будто для нас. Розовеющие в закатном солнце облака лениво плывут в покрытых ряской неспешных водах. Негромко шумит плотина. Прямо за деревянным мостиком – монастырь со сверкающей в уходящем солнце макушкой.
Никогда я еще не слышала такого Баха. И наверное, уже не услышу. Эта всеумиротворяющая гармония сливалась со сжимающей сердце печалью и поднималась, казалось, прямо в вечернее небо. Ни мы, ни ребята не заметили, что не стало слышно ни гомона местной ребятни, возившейся в речке, ни других звуков. И вдруг:
– Браво! – восхищенно бросила музыкантам какая-то женщина с мостика наверху. Да и другие проходившие по мосту остановились как зачарованные послушать Музыку…
«И мечтатель, который летит, и доктор, который лечит»
Стайка ребят за столом сосредоточенно пишет. И как говорила героиня в фильме «Доживем до понедельника», лица у всех задумчивые, одухотворенные. Девчонка с двумя косичками и в смешной шляпке – вылитая Пеппи Длинныйчулок – от усердия даже язык прикусила. Еще бы: творят-то шедевры. По-другому и не настроены. Да и учат их серьезно: они пишут на заданные темы, вроде «Поэт и продавец», изучают поэтические жанры, и упражняются в таких сложных вещах, как французские баллады с рефреном. Почти как в Литературном институте! Да и не последние люди в литературе делятся с ними опытом – Олег Чухонцев, Константин Рубинский, Татьяна Бек. А в эту сессию с ребятами занимается поэт-переводчик, преподаватель Российского государственного гуманитарного университета Григорий Кружков. Нынешнее задание – сочинить пародии друг на друга. Через полчаса все готово. Тишина взрывается неудержимым хохотом и громкими – «поэтически» поставленными голосами. Никакой зависти, никаких отравленных стрел в соседа.
– Ты гений, Вадим! – громогласно кричит сидящему напротив мальчишке «Пеппи» – 9-летняя Оля Алтухова из Москвы.
Оля, жуткая непоседа – обожает смешные стихи. Олина мама, Ирина Павловна, говорит, что девочка научилась читать в четыре года, причем сама. История, как и сама Оля, забавная:
– В 3,5 года она попросила нас показать ей буквы, мы показали, но увидели, что ей это неинтересно, – говорит мама. – И вдруг, через полгода она подходит к бабушке и говорит: а у нас на веранде такое слово плохое написано, разве можно такое писать? Так мы поняли, что она научилась читать…
Вообще все маленькие поэты – интересные особы, подтверждающие тезис, что талантливые люди – талантливы во многом. Та же Оля до недавнего времени разрывалась между художественной студией для одаренных детей в Третьяковке, хором Большого театра и поэзией. А еще Оля переводит с английского и французского языков. А Вера Буланкина сама пришла к поэтам в «Новые имена» – она родом из здешних мест, из Владимира. Между прочим, она должна была в летней школе брать мастер-классы как пианистка, но внезапно ее пленили стихи, и она попросилась на «поэтическое направление». Талантливой девочке не отказали.
Но сами ребята наиболее интересным и сильным поэтом в своем кругу считают 16-летнего Леву Оборина. Вот «шутка гения», маленькая «Непереводимая игра слов»:
Я вам полет посоветовать
как лекарство хочу.
Это отличная штука;
здоровье она обеспечит.
Особенно потому, что может
сказать «я лечу»
и доктор, который лечит.
А сейчас все вырывают друг у друга из рук очередной шедевр Левы. Увлеченно читают и почему-то хихикают. Вот и до нас доходит тетрадка со смешной рожицей, нарисованной шариковой ручкой. Не может быть! Это же начатая на английском (надо ли говорить, что почти все наши поэты владеют языком Шекспира!)… шестая часть приключений «Гарри Поттера»! Если учесть, что в 13 лет Лева стал одним из переводчиков первой книги культовой Джоан Ролинг… Да-да, мальчик, в руках которого оказался один из первых в России экземпляров никому неизвестной тогда английской сказочницы, перевел книжку и отнес ее в издательство «Росмэн», впоследствии выпустившее «Гарри Поттера». И сейчас мы вполне могли бы читать «Поттера» в переводе Льва Оборина, так понравился его вариант издателям, если бы российский школьник чуть-чуть не опоздал: тендер на перевод незадолго до этого выиграл другой, взрослый дядечка.
Из четырех книжек про юного волшебника, вышедших на русском языке, эта, по-моему, самая слабая. Как знать, может, успей Лева с переводом, и отношение к «Гарри Поттеру» в нашей стране было бы немножко другим… Научившийся читать в 3 года и освоивший в семь лет «Евгения Онегина», свободно владея английским, мальчик убеждает меня, что в оригинале «Гарри Поттер» написан хорошо, просто в России ему не очень повезло.
Ну что, интересно, что будет с юным волшебником со шрамом в виде молнии на лбу и его друзьями в Левиной версии шестой книги? Вас ждет шокирующая новость: подруга Гарри, рыжеволосая «полумагла» Гермиона погибнет. Случайно, как говорит автор. Просто во время заклинания Поттер вместо «Альфа Центавра» оговорится и произнесет смертельное заклятье «Авада кедавра!». Но не бойтесь, все закончится хорошо – еще и потому, что это немного пародия переводчика на автора. Оборин обещает Гермиону клонировать. А за всем остальным, пожалуйста, к автору, а еще лучше – к издателям.
Так, может, Лев станет автором популярных романов и будет жить припеваючи?
– Не-а, я хочу быть поэтом, – неожиданно серьезно заявляет мальчик, в этом году поступивший на филфак РГГУ. – Подумаешь, поэты сейчас стадионы не собирают, мода проходит. А я не хочу быть модным поэтом, я хочу быть хорошим поэтом.
Под небом голубым есть город золотой
Вот уж кому полный рай здесь, под Суздалем, так это художникам. С любой возвышенности открывается вид на древние храмы, давно уже вписанные в эти холмы, ставшие вместе с ними одной нетленной натурой. Понятно, что юные счастливчики каждый день ходят по здешним окрестностям – на изумительный пленэр.
14-летний Валера Писарев из Сургута показывает нам свои работы – на всех здешние дивные виды соборов – и карандашом, и пастелью. А другие ребята еще и акварелью, и маслом пишут.
– Пойдемте на мою любимую «точку», – зовет нас Валера.
Взбираемся вслед за ним на холм, и перед нами вырастает полуразрушенный храм с зелеными маковками. От него словно исходит белое сияние, а зеленые купола сливаются с листвой деревьев. Пока Валера пытается передать пастелью это свежее нежное сочетание белого и зеленого, растворяющегося в неяркой синеве неба, я отправляюсь бродить в поисках нового пленэра. Прохожу мимо деревянных домов поселка в нарядных наличниках и сразу за поворотом передо мной распахивается излучина реки Каменки, а там… Захватывает дух, когда впервые видишь с такой высоты бело-зелено-золотой Спасо-Евфимиев монастырь в четырехугольной оправе старинных стен. И я вдруг остро чувствую, что время здесь как будто остановилось. Ощущаешь себя Ярославной, вышедшей на берег реки встречать своего князя. Здесь сливаются искусство и жизнь. Может, я очутилась в картинах Нестерова, Васнецова или Сурикова?
– А я еще Шишкина люблю, – добавляет мальчик, когда мы заговариваем о гениальных русских живописцах, сумевших запечатлеть вот это негромкое очарование.
Как выяснилось, Валера Писарев собирается поступать учиться дальше. А потом, скорее всего, вернется в родной Сургут.
– А то и так от нас хорошие художники уезжают, – поясняет паренек. – А зря, и в Сургуте признания добиться можно – там ценителей живописи хватает.
С сожалением прощаемся с юным участником уже многих выставок, кидаем прощальный взгляд на монастырь и спускаемся – в школе нас ждут юные балерины, три девочки, приехавшие сюда аж из Ханты-Мансийского округа, из маленького городка Ноябрьск. Просто удивительно, как там вообще смогли поддерживать балетную школу на такой высоте, что девчата могут конкурировать с воспитанницами московских и питерских школ? А ведь ноябрьской школе уже исполнилось 25 лет! В этом, конечно, заслуга педагогов. С девочками приехала их преподаватель, хрупкая и высокая, как манекенщица, Татьяна Кобзаренко.
Она с восторгом следит за мастер-классом Виктора Илюхина, руководителя кафедры хореографии Московской госакадемии хореографии, открывшего это направление в «Новых именах». А тот буквально летает по классу, отрабатывая арабески, плие, фуэте, то и дело подбадривая уставших учениц шутками:
– Девочки, посмотрите, лебедь ведь плавно раскрывает свои крылья, а не так судорожно машет, правда? – педагог показывает движения, больше напоминающие поведение гуся под мышкой у Паниковского. Девчонки хихикают.
– Не пилите дрова на зиму, умоляю, не пилите! – снова кидается к измученным уже девчонкам мастер, изображая, как ходит туда-сюда нога, замершая на весу, – «пилит» другую, стоящую на пальчиках. Простой смертный удерживать неподвижность в таком положении – да и стоять! – ни за что не сможет, но балерина ведь и так преодолевает закон земного притяжения, она должна быть безупречна…
Можно только поражаться фанатичности Илюхина: за неделю он успел разучить с девочками совершенно незнакомый им фрагмент из «Спящей красавицы», а это фантастически тяжелый труд, и вообще сделал пять номеров для заключительного гала-концерта. Пять, в то время как большинство музыкантов выступают с одним-двумя номерами! Но именно благодаря такой одержимости педагога веришь, что скоро «Новые имена» смогут гордиться не только музыкальными звездами. А ведь балетное направление в «Новых именах» существует только второй год.
– Мы ездим по всей стране, отсматриваем талантливых детей. Из этих девочек я уже присмотрел будущую стипендиатку «Новых имен» Юлю, – заметил Виктор Валентинович. – Мы будем следить за ее судьбой и потом рекомендовать к поступлению в лучшие балетные училища. Наши рекомендации действуют примерно на 70%, остальное, конечно, зависит от ребенка, как он себя проявит.
Но не думайте, что новоименцы только трудились до изнеможения. Они же все-таки дети! После репетиций, занятий и мастер-классов ребята рвались на волю, где их поджидали настольный теннис, бассейн, бадминтон, и, конечно, футбол, в который «школяры» успели уже не раз сыграть с местными. Но больше всего многие радовались возможности покупаться по-настоящему – в речке. По крайней мере мальчишек в мокрых от купания штанах мы видели немало. А еще многие ребята здесь нашли друзей на всю жизнь.
За июль в летней творческой школе отучились 170 ребят из 16 стран. Скоро их будет гораздо больше. В этом году «Новые имена» получили статус международных курсов ЮНЕСКО по художественному образованию, что без лишних слов говорит о признании российского искусства в мире. Теперь в Суздале будут учиться талантливые дети со всего мира. Скорее бы приехать сюда снова!
Фото Михаила КУЗМИНСКОГО
Москва-Суздаль-Москва
Юные пианисты из Москвы Леночка Нефедова и Володя Кузин подружились благодаря «Новым именам»
Президент фонда «Новые имена» Иветта Воронова: «Мы гордимся государственной поддержкой по праву, ведь талантливые ребята составляют славу России»
Поэты – самая дружная и веселая компания в летней творческой школе (читает Лев Оборин)
Юная балерина из Ноябрьска (Ханты-Мансийский округ) знает, как нелегко дается совершенство
Выбор читателей
Комментарии