Новые амазонки

В отсутствии раскрепощенности наше общество нынче не обвинишь. И даже наоборот. Обетованная раскованность уже перешла в разнузданность и распущенность. Порнолитература, порнофильмы – то, что на Западе продается в специальных местах, куда не пускают детей и подростков, у нас стало предметом бесстыдной купли-продажи на каждом углу. Фактически легализована детская проституция. И что толку взывать к морали – гонит юных на панель подчас не жажда острых ощущений, а голод – либо самый примитивный, желудочный, либо душевный, тоска по теплу и ласке.

Еще недавно роль просветителя во взаимоотношениях полов пыталась взять на себя школа. Попытки эти были порой неуклюжими, но зато честными. Был введен новый учебный курс <>. Позже он был переведен в разряд факультатива, а потом и вовсе растворился, как рафинад в кипятке. Но проблема-то осталась и, более того, обострилась. Наш собеседник – ленинградский врач-психиатр Виктор Каган, уже два десятилетия посвятивший проблеме психогигиены пола у детей. Президент Ленинградской ассоциации гуманистической психологии.

– С проблемой психологии пола и психосексуального воспитания меня столкнула судьба – иначе не скажешь. Так получилось, что с конца 70-х годов с моим шефом, профессором Д.Исаевым, мы выпустили три книги <>. А до этого мне, как и многим, казалось, что все происходит само собой и не нуждается в обсуждении. Впоследствии передо мной открылось множество интересных и сложных, возвышенных и трагических сторон жизни, связанной с тем, что человек – это всегда мужчина или женщина. Пол, семья – наиболее интимные и потому особо значимые грани нашего бытия.

– Мы многие годы воспитывали кого угодно – борцов, строителей коммунизма, но нам казалось стыдным растить просто мужчин и просто женщин, будущих матерей и отцов, гордящихся принадлежностью к своему полу, умеющих быть красивыми в демонстрации этой принадлежности. Сейчас школа, по-моему, вовсе не озабочена подобными высокими материями – дай Бог научить счету и грамоте, не до жиру… И все же чем должна заниматься школа: половым воспитанием или ограничиться половым просвещением, отдав воспитание на откуп семье?

– Когда <> тоталитарного общества бурно начали обретать пол, половое воспитание и просвещение невольно выделились в нечто особое. Но когда мы выделяем этот аспект как отдельный вопрос – это сахар вприкуску, в идеале же он должен быть растворен и не выпадать в осадок. То есть должен быть именно сахар, а не основная пища, и столько, сколько надо, чтобы губы не слипались.

– Наша школа держится на женских плечах. Мы, не задумываясь, говорим о феминизации воспитательных учреждений. Нам также кажется, что те мужчины, которые задержались в школе, еще более <>, чем остальные представители сильного пола. Но и последних не упрекнешь в избытке мужских качеств. А может, все эти опасения преувеличены? Может, не важно, кто учит и воспитывает, важно – как?

– Пол воспитателя, конечно, имеет значение. Прежде всего там, где речь идет о воспитании как научении, выработке навыков поведения. Обучение как предоставление информации более бесполо, но и здесь важно, от кого идет информация. Воспитательный диалог – не диалог бесполых личностей, а мальчика и женщины или девочки и мужчины. Феминизация мужчин – миф. Идет бурная маскулинизация женского поведения, предьявляющая невероятные требования к мужчине. И на этом фоне традиционное мужское поведение выглядит женственным, феминным.

– Усвоение девочками мужских качеств происходит уже в детском саду. И, что небезынтересно, воспринимается обществом, в общем-то, с одобрением. Казак-девчонка или бой-баба вызывают если не восхищение, то симпатию. И девочки стремятся быть этакими амазонками. До сих пор помню эпизод из собственной школьной жизни: во время игры в <> никак не могли найти на роль командира мальчика. Не получалось у них командовать. И вот назначили девочку. Казалось, она была рождена для этой роли…

– Откуда такой перекос у девочек? Это отражение позиций эмансипированных до экстремизма матерей. У нас существует множество форм скрытой дискриминации женщин – от низкооплачиваемого труда воспитателей, учителей, врачей до унизительных условий женского труда. Взять буфетчицу или продавщицу в магазине. Традиционно они были фигурами уважаемыми в силу близости к дефициту, и сейчас у них есть возможность, мягко говоря, <>, что придает этим профессиям оттенок материального благополучия. При этом работница вынуждена таскать мешки, тяжелые ящики – и ее женское естество ущемлено, попрано. Я уже не говорю о ставшей одиозной фигуре женщины в оранжевом жилете. И опять-таки – кого должна была заткнуть в первую очередь тоталитарная система? Мужчину. Вот он и был зависим от парткома в своих отношениях с женщиной, а она от смеси униженности и возвышенности легко становилась агрессивной. Феминистские движения во всех странах рискуют выродиться в половой шовинизм. Одинаково дурно, когда мужчины считают, что курица – не птица, баба – не человек, и когда женщины не видят в мужчине ничего, кроме <>. Но, думаю, у нас в стране на протяжении долгого времени именно это и стимулировалось с целью разделить людей на всех уровнях – и между собой (по принципу пола, профессии, национальности), и внутри личности. Двойная мораль была нормой. Голосовали на партсобраниях <>, ходили на демонстрации, носили портреты членов Политбюро – и при этом рассказывали политические анекдоты. Тоталитарные любовные пасторали и у нас, и у Гитлера прикрывали противоположные вещи, но в чем-то одинаковые именно по принципу асимметричности.

– Говоря о доминировании женщин в воспитании, мы не можем обойти вниманием столь распространенную неполную семью. Как правило, это мать, своими силами воспитывающая ребенка. Весьма частое явление – скрытая безотцовщина, когда и отец в семье вроде бы есть, но участия в воспитании не принимает. В состоянии ли школа скорректировать те деформации характера ребенка, которые неизбежно в таких случаях возникают?

– Может ли школа, учитель, детская организация, вожатый в лагере заменить отца? Конечно, нет. Могут ли они выправить перекосы в детской психике в связи с этим? Трудно сказать. Думаю, что культура общества и соответственно культура детского общества должны быть такими, чтобы ребенок был принят как личность, как самость – вне зависимости от обстоятельств, ему неподвластных: национальности, цвета волос, наличия отца и т.д. Этого в нашей культуре нет и в помине. Увы. Мы изначально критичны, встречаем по одежке и тем самым искажаем образ человека. Это относится и к так называемым сексуальным меньшинствам, гермафродитам, у которых сдвиг сексуальных ориентаций и половой принадлежности произошел в результате каких-то дефектов внутриутробного развития или родовой травмы. Обвинять человека в этом – нелепо, преследовать – преступно.

Сейчас у нас в связи с меркантилизацией общества происходит какой-то культурный обвал. Это относится и к половой культуре. Вроде бы и возможности для получения информации увеличились, а культура сжимается, как шагреневая кожа.

– Какие из ваших книг можно порекомендовать учителям, родителям для заполнения вакуума в культуре взаимоотношения полов?

– Их несколько. Совместно с Д.Исаевым мы выпустили три книги:<>, <>, <>. Вышли и популярные книжки: <>, <>. В издательстве <> – большая книга <>.

Беседовала

Ольга КОНДРАТЬЕВА

Разрушение мифа о равенстве

Об историко-эволюционном смысле программы <>

Иногда программа, уже укрепившаяся в учительском сознании под именем <>, мыслится как одна из… многих чисто образовательных программ. Такое понимание этой программы – лишь полуправда. Полная правда высвечивается, когда приоткрывается глубинный подлинный смысл этой программы в истории общества и культуры. Надо сказать жестко и без обиняков: <<Социальный смысл программы <> – в разрушении мифа о <>, <> и построении образования с учетом разных стартовых возможностей личности>>. Победа этой программы в обществе и образовании – это победа Чацких над Молчалиными, это отмена негласного приговора молодежи, отлитого в емкой формуле:

<<В мои лета не должно сметь

Свое суждение иметь>>.

Программа поиска одаренных детей – и конформизм, приспособленчество, думаю, вещи несовместимые. Когда дело, начатое программой <>, восторжествует, то мы перейдем от безличных систем образования, перемалывающих детские души, к судьбам личностей. И тогда, быть может, со всей ясностью наконец осознаем, что единственный суверенитет, ради которого стоит жить, это суверенитет Личности, а не города, республики или государства.

Для того чтобы разгадать питательный раствор взращивания талантов, пойдем от обратного и спросим: <> Ответ на эти вопросы, казалось бы, прост. Выстроить в шеренге и левым маршем прогнать по жизненному коридору размером в 10-11 лет в оковах школьных парт. Ответ прост, подкупающ и неточен. <> адаптивная модель образования была хороша, как ни парадоксально, тем, что пробуждала, инициировала многих детей жить вопреки школе. С такими детьми начинали бороться, подстраивать под общего <>, <>. И дети либо гасли и становились совсем неплохими дисциплинированными мальчиками и девочками, мастерами конформизма, либо… вопреки школе и обществу вырастали Сахаровыми, Курчатовыми, Аверенцевыми…

Выстраивание в шеренгу подталкивает к выходу за ее пределы и дает шанс, шанс вопреки шеренге заявить о себе и найти себя.

Куда страшнее социально и личностно опаснее, смертельнее для творчества Страна Равнодушия и Невнимания.

<>, – точно замечает о мастерах М.Булгаков в <>, вкладывая эти слова в уста Коровьева, помощника Воланда.

Не кострами, уравниловкой и завистью гасится Дар, а общественным равнодушием. Безучастные люди, безразличное общество – это зло большее, чем Сальери.

Программа <> – социальная вакцина, используемая против болезни Общественного Равнодушия к одаренным людям. И уже одним этим оправдано ее появление на свет…

Вечный вопрос: <>

Того, у кого нашли талант?

Нет!

Того, кто стал победителем олимпиад?

Нет!

Того, кого увенчали Нобелевской премией?

Нет!

Счастлив тот, кто сумел без устали, без остановки самоосуществлять, самореализовать свое призвание через всю жизнь.

Когда любой Мастер, поэт или ремесленник лишен возможности воплощать свой дар, когда все растрачивается на безрезультативное сражение с суетой, талант гаснет, а талантливый человек иссыхает в несчастье. Тютчев проговаривается в своих стихах: <> И продолжает в письме: <>. Нельзя понять иначе это признание Тютчева, как горчайшее сожаление о неполном своем осуществлении.

Мало найти одаренных детей. Надо создать культуру, в которой они смогли бы быть счастливыми, смогли бы быть осуществившими себя в жизни, а не только иметь дар.

И вот эта-то задача программы <>, пожалуй, самая трудная. Я бы назвал ее даже не задачей, а мечтой, той самой мечтой, без воплощения которой мы с вами не можем стать счастливыми.

Важность отдачи человека, самоосуществления индивидуальности в обществе передана Антуаном де Сент-Экзюпери. <<Цивилизация держится на том, что она требует от людей, а не на том, чем она их снабжает. Конечно, они приходят домой разбитые усталостью, совершенно без сил, кормятся этим хлебом. Но не в этом суть вещей. Сердца их кормит не то, что они получают от хлеба, а то, что они хлебу дают…

…Созидать – это, быть может, и сбиться в танце. Или вкось ударить по камню резцом. Неважно, к чему приведут твои жесты. Это усилие представляется тебе бесплодным, тебе, слепцу, <>. Но отступи немного назад. Посмотри с расстояния на жизнь городского квартала. Ты увидишь теперь горячий порыв и золотистую пыль работы. И ты уже больше не замечаешь неудачных, неловких движений. Ибо этот народ, склонившийся над работой, хочет он этого или нет, сооружает дворцы, или водоемы, или большие висячие сады. Его творения непременно рождаются из волшебства его пальцев… Рождаются в равной мере от тех, чьи движения неудачны, как и от тех, кому они удались, ибо нельзя разделять человека, и если ты будешь спасать только великих скульпторов, у тебя не будет <> скульпторов…