Новое время – новые роли

Анна ВАРГА, кандидат психологических наук, профессор, заведующая кафедрой системной психотерапии Института практической психологии и психоанализа, председатель правления Общества семейных консультантов и психотерапевтов, член Международной ассоциации семейной терапии (International Family Therapy Association), а также европейской ассоциации психотерапевтов (European Association of Psychotherapists):

– Раньше семья прежде всего нужна была для того, чтобы в ней появлялись и вырастали дети. Теперь в связи с возросшей продолжительностью жизни дети успевают вырасти, а родители все еще активны и энергичны, им предстоит долгая жизнь без детей и часто без внуков, потому что и возраст родительства увеличился, и снизилась рождаемость, и в целом выросло значительное количество бездетных молодых пар. Брак перестал быть ролевым, теперь жена часто зарабатывает не меньше мужа, домашнее хозяйство упростилось, практически не стало «мужских» и «женских» дел, появилось много бикарьерных семей. Сексуальная революция разрушила интимность и уникальность половой жизни в браке, основой брака стало некое партнерство, не союз родителей, не союз добытчика и хранительницы домашнего очага, а союз личностей. Таким образом, брак стал более эмоциональным, личностно-ориентированным и менее прочным. Огромное значение имеет так называемый психологический брачный контракт. Фактически каждая супружеская пара должна договориться о правилах совместной жизни «с нуля», как договаривались бы Адам и Ева.

Выросло количество разводов, распадаются браки с еще не выросшими детьми, создаются новые семьи, где присутствуют дети от предыдущих браков. В обществе нет общепринятых правил о том, как жить в такой сложной ситуации, чтобы минимально травмировать детей, чтобы они не лишались контактов с обоими своими родителями. В семейной психологии появилось понятие «бинуклеарной» семьи, когда контакт прошлых и настоящих супругов диктуется необходимостью совместного выращивания всех детей, объединенных в сложную семейную группу. Часто это очень непросто, потому что многие взрослые члены этой группы не испытывают никакой симпатии друг к другу, процесс развода мог быть очень осложнен взаимными обидами, претензиями и не решенными имущественными вопросами, но тем не менее родительский долг требует сотрудничества, и семейный психотерапевт здесь может очень помочь.

Сегодня изменились коммуникативные технологии, на смену книге, то есть неподвижным буквам, пришли телевизор и компьютер – движущиеся картинки. Вместе с этим в семью пришел разрыв поколений. Нередко родители – люди книги, а дети – люди компьютера. Это не только разный способ получения информации, но и разные способы общения и в конечном итоге разные культуры. Например, у родителей не было компьютерной зависимости, а у детей она встречается. Опыт предшествующего поколения очень мало пригождается следующему поколению. У родителей часто возникает ощущение потери своего авторитета, своей ненужности ребенку в качестве старшего опытного товарища. Одновременно с этим выросла бытовая зависимость детей от родителей. Самостоятельно передвигаться в большом городе, покупать продукты – все это ребенок долго не может. Сейчас родитель скорее обслуживает ребенка, чем воспитывает его. Такое положение дел не устраивает никого – ни детей, ни родителей. Это приводит к возрастанию детско-родительских конфликтов и снижению психологического качества жизни. В то же время есть эмоциональная сфера жизни, где родитель по-прежнему компетентен и необходим. Ребенок любого возраста нуждается в эмоциональной поддержке и эмоциональном воспитании, когда родитель учит преодолевать трудности, реагировать на явления жизни адекватно и эффективно. Родители по-прежнему те единственные люди, которые могут научить ребенка жизненным компетенциям. Новое видение своей роли, новый конструктивный контакт с ребенком возникают в процессе получения психологической помощи у семейного психотерапевта.

В обществе отсутствует единое представление о правильном воспитании детей. Народная педагогика с ее представлениями о трудовом долге, о морали была разрушена, а стройная система воспитания на смену ей не пришла. То, что существует сейчас, психологи называют репрессивной анархией: много необоснованных запретов и отсутствие последовательных требований, системы поощрений и наказаний, все это приводит к дезориентации и детей, и родителей. В связи с этим растет уровень родительской тревоги, широко распространены такие деструктивные способы снижения тревоги в семье, как неадекватное привязывание ребенка с помощью гиперопеки, инфантилизации, инвалидизации, негибкая близкая дистанция с ним.

Усложнилось поле отношений семьи со школой. Раньше вариантов школьного образования было мало – либо обычная общеобразовательная школа, либо специальная – языковая, математическая и так далее. Сегодня возникло много разных школ, отличающихся и по программе обучения, и по условиям (от экстернатов до школ полного дня). Перед семьей встала проблема выбора школы. Обычно непонятно, какой вариант обучения подойдет конкретному ребенку, и семья часто не имеет собственных приоритетов в выборе знаний и умений. Поэтому наблюдается форсирование развития ребенка и попытки обучить его всему – от тенниса и верховой езды до китайского языка. Это приводит к переутомлению ребенка, отсутствию у него свободного времени и возникновению так называемой тормозимости неуспехом – неврозу, который разрушает любую деятельность. Ни семье, ни школе непонятно, где чьи зоны компетенции и ответственности, школа хочет, чтобы семья стала ее филиалом, уроки задаются не ребенку, а всей его семье. Или, наоборот, школа хочет подменить собой семью, полностью взять себе функцию воспитания. В практике психологической помощи семье мы видим школьные фобии, потерю мотивации обучения, школьную травлю. Поэтому возникла настоятельная задача сотрудничества между школьными и семейными психологами.

Изменилось функциональное и символическое значение денег в российском обществе. Деньги стали реальностью, они обрели покупательную способность, которой у них не было раньше. Одновременно с этим оказалось, что нет никакой культуры потребления. Частый конфликт в семье заключается в том, что муж, жена и дети практикуют разный уровень потребления. Например, муж зарабатывает определенные деньги, но у него нет времени их тратить для повышения качества жизни семьи. Жена осталась на прежнем уровне потребления, когда надо было экономить на всем. У нее есть время тратить деньги, но нет психологических возможностей. Распределение ролей может быть и обратным; когда один член семьи живет не по средствам. Деньги стали инструментом управления в семейных отношениях. Помимо хорошо известных функций денег – власть, контроль, компенсация ущерба или способ снять с себя вину (погулял человек на стороне, купил супруге (или супругу) подарок – чувство вины умолкает, обманутая половина довольна, она же не знает причину такого хорошего к себе отношения) – это и способ проявления любви.

Практика психологической помощи семье показала свою эффективность за 20 лет своего существования в России. Многие сложные негативные процессы могут быть скорректированы семейным психологом, оказывающим неврачебную психотерапевтическую помощь семье. Востребованность семейного психолога стала очевидной, уже создаются и работают государственные службы психологической помощи семье и ребенку. Понятно, что требования к профессиональной компетенции и профессиональной ответственности такого специалиста значительно возрастают. Существуют единичные учебные заведения, готовящие практических семейных психологов, но в стране до сих пор нет единого профессионального стандарта профессии семейного практического психолога, нет единой программы обучения и повышения квалификации, не существует и никакой ответственности семейного психолога за профессиональные ошибки, допускаемые им в работе. Так, мы оказываемся в противоречивой ситуации – семья находится в серьезном кризисе, она нуждается в помощи, есть специалисты, которые эту помощь оказывают, но нет государственного признания фактически существующей и функционирующей профессии.