На чтение: ≈ 5 мин.Я ненавижу лето уже пятнадцать лет. Это самая жаркая пора борьбы за существование школы. Впрочем, мои проблемы типичны для всех частных школ.
Выпускные экзамены мы нынче сдавали без света. Пришкольный лагерь работал полуподпольно. За пятнадцать лет школа поменяла четыре адреса. Не по своей воле. Двухэтажный полуразвалившийся детсад достался почти чудом, когда родители пообещали начальнику управления образования перекрыть улицу. Три года после переезда я платила по счетам «Омскэнерго», пока не решила поставить счетчик. И тут выяснилось, что тариф на тепло энергетики завысили почти в 7 раз! Пересчитывать не хотели. Несмотря на наши расчеты платить мы стали больше. Я долго пыталась выяснить в «Омскэнерго», почему? Объяснение звучало одно – вы богатые, вот и платите.
Как объяснить, что негосударственная школа действует на основании закона о некоммерческих организациях? Мы не коммерсанты, мы педагоги и всю возможную прибыль имеем право тратить лишь на развитие школы. Впрочем, откуда возьмется прибыль? Из карманов родителей? У нас не «элитные» дети. И оплата дифференцированная. Какой муниципальной школе нужна девочка, разучившаяся читать и писать после травмы? Кто примет старшеклассника, у которого из-за болезни постепенно теряются память и речь? Куда денется мальчишка из многодетной семьи, которого из-за неадекватности поведения выгнали из трех школ?
Я подала на «Омскэнерго» в арбитражный суд. Тянется он долго – только на третьем заседании выяснилось, какому именно подразделению из четырех, называющихся практически одинаково, мы имеем право предъявить претензии. Но решения суда энергетики ждать не стали. Просто нажали на рубильник. Прокуратура Советского округа на нашу жалобу не отреагировала, высокий чиновник мэрии ответил: частная школа, ваши проблемы. Куда идти? В управление образования, которое несмотря на закон перестало перечислять нам федеральные средства еще в 2002 году?..
Помогли родители. Сергей Николаевич Оркиш, депутат Законодательного собрания, дети которого когда-то учились в нашей школе, стал «будить» власти. И свет дали! Но только властью МЧС по Омской области. А прокуратура, не отреагировавшая на нарушение закона – отключение электричества в образовательном учреждении, – прислала вместо этого предписание о… недопустимости нами нарушения закона. Срок лицензии у нас заканчивается 11 июля. Все документы собраны, кроме договора аренды. Департамент недвижимости с февраля не может определить, сколько мы должны платить за аренду здания. Денег у него нет на такую оценку. Здание, в которое мы вложили почти полтора миллиона рублей, каждый год становится для нас все дороже. Мы поменяли все коммуникации, прогнивший пол, поставили счетчики, автоматическую пожарную сигнализацию, пропитали стены, сварили забор. Чем больше вкладываю, тем больше плачу за аренду. И тем больше боюсь – здание превращается в лакомый кусок! Договор недолгосрочной аренды вряд ли спасет – в любой момент управление образования, на чьем балансе находится здание, может забрать его для других, более важных, нужд. Но и этого договора нет, а без него не будет лицензии.
Мы живем будто вне закона. Если школа негосударственная – значит, дети тоже негосударственные? Почему заботу о них проявляют только родители? Да еще генералы МЧС, структуры, никакого отношения к образованию не имеющей? Сейчас проблемами нашей школы занялась «Учительская газета». Низкий поклон ей за это. Но ведь обеспечение образовательного процесса и его законности – дело не газеты! Для этого существует тьма чиновников. Обратит ли когда-нибудь власть внимание на нас и наших детей?
Татьяна ХОДЖЕР, директор авторской экспериментальной школы №155 города Омска
Выбор читателей
Комментарии