Но Святой Николай усомнился

Сергей ИВКИН, поэт, художник, дизайнер. Родился в 1979 году в Свердловске. Окончил Российский государственный профессионально-педагогический университет по специальности «Декоративно-прикладное искусство и народные промыслы». Координатор мастерской Андрея Санникова при журнале «Урал». Публиковался в журналах «Знамя», «Дети Ра», «Волга-XXI век», «Крещатик», «Урал», «Уральский следопыт», «Юность». Автор нескольких поэтических книг. Лауреат фестиваля «Новый Транзит-2006» (Кыштым). Финалист «Илья-премии-2007» (Москва), Волошинских чтений-2007 (Коктебель), «А-Либитум-2008» (Пермь).

* * *Т.К.От секреции снов до секретных железвсе, что есть, превращается в дым,в грязный воздух, пронзенный осколками слез,потому что кырдым-гыр-бырдым.Потому что в ладонях свинцовый горох,потому что Екатеринбург,я от собственных легких сегодня оглох,отключив этот грохот вокруг.Мы на красный шагнем через Главный проспект,искривленный внутри янтаря,отводя от лица западающий снег,наизнанку себя отворяна грядущий сквозняк, на внезапный разрыв,то есть дальше планет и небес,потому что навыкат, точнее навзрыд,потому что вообще ни бель мес.Пермская миссияРустаму ПаймурзинуГосподнего служения синоним -под муторные ливни сентябряотец Роман играет Альбинонив подсобке кинозала для себя.Его бросает в жар от каждой фразы,хотя от мамы с детства помнит сам:«Адажио» совсем и не ТомазоДжованни Альбинони написал.Из нотной папки выудив набросок,профессор, изучавший Ренессанс,сеньор Джадзотто звезд архивных россыпьрасправил и вернул на небеса.Я перед школой захожу погретьсяв казенных комнат гулкий лабиринти напитать испуганное сердцебесстрашием невидимой любви.Пока никто не ходит между кресел,пока не вспыхнул луч под потолком,пока мотивы современных песенне прокисают, словно молоко,я затаился у железной двери,подслушивая ветхий соль-минор -ярчайшее свидетельство о вере,наивней и наглядней, чем в кино.Баллада о сорвавшихся гастроляхПьесы эпохи барокко: электро-орган,виолончель. Кочевая родня цыган,словно икону, везем по российским снегамлучший концерт со времен путешествия Нильса.Четверо дударей на золотое крыльцо:Света – продюсер, Маша и Руст – лицо,я на подхвате: слетать-принести пивцо.Все хорошо. Но Святой Николай усомнился.В графских палатах эхо дрожит, как плющ;Руст, мимо музыки неразговорчив и пьющ,клавиш коснувшись, становится всемогущ -лучший концерт со времен путешествия Нильса.Отдемонстрировав оплаченный арсенал,Маша, смычок бросает в затихший зал,на пиццикато выводит Адажио на финал…Все хорошо. Но Святой Николай усомнился.Собраны стойки, упакованные в чехлымикрофоны укладываются, столысдвинуты для лобызания и хвалы:«Лучший концерт со времен путешествия Нильса».Света и Руст прощаются у дверейс организаторами: Лидия и Андрей.Руст допивает пиво. Свете несу «Эрл Грей».Все хорошо. Но Святой Николай усомнился.Сели-поехали. Кошкой в мое плечоМаша приткнулась. Мне стыдно и горячобудто причиной того, что я… «увлечен» -лучший концерт со времен путешествия Нильса.Света и Руст впереди обсуждают блюз.От перегруза машину ведет на юз.Да, я люблю, и смерти не убоюсь.Все хорошо. Но Святой Николай усомнился.На повороте обогнавшая нас «Ока»часто моргает фарами издалекав направлении на Соликамск.Лучший концерт со времен путешествия Нильсапрямо сейчас мы легко бы сыграли в Раю.Нет, мы стоим вчетвером на краютрассы – полметра и ангелы пропоют:«Все хорошо!» Но Святой Николай усомнился.ДвоеЯ вслед за ними вечность отшагал -беременная птица и шакал.Доходный дом со ста тремя глазами -и по брусчатке не метель, а заметь.Сплошная мга, туман замерзший, пыль,ворота парка, искривленный шпиль,бу-бу-бу-бу голодного шакала,ограды идеальные лекала.Таким запомнил я Санкт-Петербург.Купюрой крупной вырванный из рук,он кружится над мерзостью канала.Я ухожу, не досмотрев финала.Я знаю: птица не сойдет с ума,закончатся та осень и зима,закончится потребность в алкоголе,надоедят поэзия и горе.Стоят у Поцелуева моста,он наклонившись, а она привстав;и то ли нежность, то ли отвращеньеповсюду отключают освещенье.КыштымНаталье Косолаповой-ПетрушкинойГорный северный край. Ветер по умолчанию – южный.Итальянская зелень в июле груба и манерна.Храмы недоразрушены, т. е. открыты наружусамым светлым, что только осталось, наверное.Утром надо бросаться к реке: ее дамбам и сливам.Впрочем, ты сухопутен – уважит колонка любая.Надо все потерять и под вечер проснуться счастливым,женский воздух Кыштыма растянутым горлом хлебая.Даже души на небо отсюда уводит автобус.Не спеши до него. Что тебе до бараков холерных?Посмотри на закат, над болотом постой, чтобы… Чтобыпримелькались стрижив твоих трещинах, сколах, кавернах.