На чтение: ≈ 8 мин.Учитель, который больше работает, бесконечно проверяя тетрадки своих учеников, больше и наказан. У него оценок больше. Ему дольше сидеть над проклинаемым, то и дело зависающим, долго «думающим» электронным дневником.
Рабочий народ тесной толпой у конторы собрался…
Крепко затылки чесали они… Н.А. Некрасов «Железная дорога» Строки Некрасова пришли на память, когда я увидела своих коллег, собравшихся в учительской перед листочком с результатами проверки работы учителей школы с сервисом «Электронный дневник». «Почему мне сделали замечание, что у меня неделю не заполнен журнал в 6-м классе? – недоумевала пожилая учительница трудов (по-новому «технологии»). – Ведь мой урок у них раз в неделю! И был он неделю назад! У меня абсолютно всё заполнено, все уроки до единого!» «А ко мне какие претензии? – удивлялась преподавательница русского языка. – Или члены комиссии не знают, что на проверку творческих работ учителю даётся неделя?» Очевидно, они этим не интересуются. Напротив моей фамилии красуется грозный штампик о несоответствии оценок в бумажном и электронном журналах. В пятницу «добила» электронный дневник. В воскресенье четыре с половиной (!) часа просидела, проверяя тетради. В понедельник на уроке выставила оценки в бумажный журнал на те дни, когда проводились письменные работы (среда и четверг прошлой недели). В соответствии с правилами, прописанными на первой странице бумажного журнала, оценка за письменную работу ставится на ту дату, когда проводилась работа. Продиктовала оценки детям, прошла, расписалась в дневниках. Провела свои шесть уроков, дала задания двоечникам, прихожу в компьютерный класс, где мы пресловутый электронный дневник заполняем… А там суровая комиссия!
– Почему у вас в бумажном журнале есть оценки за 16 и 17.10, а в электронном нет? – А вы с нормативами проверки тетрадей в 8-х классах и правилами заполнения классного журнала знакомы? Сами-то тетради проверяли когда-нибудь? – свирепо отвечаю. – Всё мы знаем. Мы сами учителя, – заявляет грозная комиссия. – Да вот прокуратура разбираться не будет! Надо было мне, оказывается, «попридержать» оценочки. Не ставить их в классный журнал, пока не доберусь до электронного! Или хоть до тех пор, пока комиссия свою проверку не произведет. А теперь вот прокуратура разбираться будет… Или, наоборот, разбираться не будет. Получается, я не права. И надо было мне во время урока бросить класс. Какие там орфография с пунктуацией! Комиссия в школе! Сбегать быстренько в компьютерный (ничего, что там в это время идет урок информатики, ведь комиссия в школе!) и выставить оценки, чтоб не было вопиющего несоответствия! А, может, надо было на перемене «подсуетиться», вместо того, чтоб драки разбирать и внушать двум красным и дрожащим от злости шестиклассникам, что нельзя человека ногами бить, даже если он «первый начал» обзываться? Пусть себе бьют, есть поважнее дела! Тем более, что не я дежурный учитель, дежурный учитель не выдержал и побежал в туалет. А вот в том-то и дело, что не помним мы о вас, уважаемые проверяющие, когда работаем с детьми. И в те дни, когда в школе комиссия, так же честно и много трудимся, как в обычные дни. И проверяем наши бесконечные пачки тетрадей, можно сказать, бесплатно. Потому что тысяча и даже полторы тысячи рублей в месяц за десятки часов кропотливого квалифицированного труда – это не оплата. И учитель, который больше работает, больше проверяет детские тетрадки – больше и наказан. У него оценок больше. Ему дольше сидеть над проклинаемым, то и дело зависающим, долго «думающим» электронным дневником. Вот свозила я свой класс в Пушкин. И Екатерининский дворец посетили. И по парку нагулялись. Счастливые, вернулись домой. Обсуждали нашу поездку. Читали стихи. Рассматривали фотографии. Учились описывать памятники культуры. Редактировали черновики. Написали сочинения. Три с половиной часа в свой выходной день я проверяла сочинения одного восьмого класса, и три часа ушло на другой восьмой класс. Теперь работы надо проанализировать, ведь на ошибках учимся. А теперь выставить оценки в электронный дневник. Всем. Хотя пользуются им немногие. Ладно, мы и это стерпим. Но, может быть, мы заслужили уважение и благодарность за свой огромный труд? Нет! И нет у нас в стране, видимо, больших бандитов, воров и коррупционеров, чем учителя. Не с кем больше прокуратуре разбираться! А гора электронной и бумажной рутины все растет. Все меньше сил и времени остается у учителя на творчество, на чтение, на подготовку к урокам, на работу с одаренными детьми. Первый раз за многие годы работы в школе, изучая комедию Фонвизина «Недоросль», я не поставила с учениками ни одной сцены. А какие спектакли давали раньше! И вот впервые не хватило времени и сил. Когда я начинала работать в школе, мы сдавали «Примерное календарно-тематическое планирование» на одном листе: от руки расчерченный лист, на нем недели учебного года, темы, примерные сроки контрольных работ. Очень удобно было пользоваться. Сейчас сдаем «Рабочие программы» на десятках листов. Расписываем на год вперед «виды деятельности учителя и учащихся» на каждом уроке, домашние задания – тоже на год вперед. Какой абсурд! Да я в течение урока поняла, что «западает» в одном классе, что в другом, «перестроилась» и с «видами деятельности на уроке», и с домашним заданием, потому что обучение – это живой процесс и есть живая связь между учителем и учеником. А вот предписание: «Провести уроки экологии…» Проведу. А вот отчеты сдавать в электронном виде о проведенных уроках…извините, не буду: лишнего времени нет, мне к урокам литературы готовиться надо – выполнять, кстати, призыв главы государства, который гуманитарным предметам придает большое значение. Помнится, наш министр Дмитрий Ливанов обещал чуть ли не два раза снизить объем бумажно-электронной рутины в школе. Не пора ли начать выполнять обещание? Об авторе Нина Владимировна Филипенко, учитель русского языка и литературы школы № 71, Санкт-Петербург
Выбор читателей
Комментарии