Николай КОЛЯДА: Сцена не пространство для митингов

Коляда здесь, Коляда там! В фойе зазывает приобретать новоизданную книгу, раздает автографы. Со звонком на спектакль Николай Владимирович уже возле дверей: «Проходите, гости дорогие!» После полной «загрузки зала» рассаживает своих студентов на приставных стульчиках. Спектакль завершен: режиссер выходит на поклон вместе с артистами и обязательно «подсматривает» за зрительскими эмоциями. И вот уже он в гардеробе помогает выдавать одежду…

Николай Коляда в своем авторском театре драматург, режиссер, сценограф, актер, кассир. Иногда и пол моет. Уборщица в штате имеется, но вдруг она беспорядок пропустит? «Коляда-театр» существует в Екатеринбурге с 2001 года как самостоятельный, частный театр. Он не имеет государственных субсидий: гранты, да, получает, но на постоянное довольствие не поставлен. В его истории был период непризнания властями и критиками: из помещений выживали с участием ОМОНа, а на фестивалях в лучшем случае не замечали. Но это в прошлом. Сейчас чиновники не забывают упомянуть «Коляда-театр» как местную достопримечательность, критики говорят о том, что с творчества Николая Коляды стартовал новый этап современной драматургии. А зрители? Они голосуют билетами: аншлаг, всегда аншлаг!

В день нашего интервью давали «Сорочинскую ярмарку». Залихватский микст из старорусских песен, гопака, расшитых вручную нарядов, любви и суеверий. Разговор об искусстве не мог не начаться с репертуарного выбора. Намеренно ли идет украинская тема или это проявление «вселенского синхронизма»? Николай улыбается: он уже рассказывал об этом. Но нам нужен ответ от первого лица.

– В ноябре 2021 года я ставил «Вишневый сад» в Польше. И мне приснился сон. Иду я по старому театру «Современник», вижу, сидит Галина Волчек, курит, а на столе перед ней программка: «Тарас Бульба. Николай Гоголь. Инсценировка Николая Коляды». Прямо как руководство к действу. Мне говорят: «Да ты это придумал!» Отвечаю: «Оно мне надо?!» Поскольку вся моя жизнь в искусстве связана с Галиной Волчек – вот, смотрите, на стене фотография, ее рукой написано: «Любимому драматургу Коле Коляде», – я прислушался к совету. Есть тот свет, нет его, никто не знает. Мама говорила: «Есть Бог, нет Бога – не поминай всуе». Взял в руки повесть Гоголя, давно не читал ее. Текст чудесный! За неделю создал инсценировку, распределил роли и выслал в театр. Настраивайтесь, учите роли, после новогодних представлений начнем репетиции. Так и сделали. В январе – феврале подготовили первое действие. В какой-то момент я почувствовал: все, надо передохнуть. Уехал в Египет. Там и узнал о событиях 24 февраля.

И вот сижу в кабинете, думаю: продолжать работу? У Гоголя в повести главные слова: «Да разве найдется на свете такая сила, которая бы пересилила русскую силу!» Мне советовали: воздержись от постановки, в любом случае окажешься крайним, тебя тут же запишут или «за белых», или «за красных». Были актеры, отказавшиеся участвовать. Но меня не положить ни на какую полку, не включить ни в какой реестр. Я художник. Скажу словами героя «Оптимистической трагедии»: «Я принадлежу к партии собственного критического рассудка».

Собрал труппу: театр не закрываем, будем работать. Сцена – вот наше поле битвы. Политикой не занимаемся. Митинги не проводим. Главный у нас – Человек. Театр существует не в пространстве политики, а в пространстве культуры и нравственности.

– Изучив афишу «Коляда-театра», я была поражена: около ста спектаклей в активном режиме! По исходному материалу их можно разделить на три группы. Классика: Гоголь лидирует, 7 постановок, а также Шекспир, Уильямс, Пушкин, Толстой. Затем пьесы самого Николая Коляды. К данному моменту, насколько я знаю, вы автор примерно 140 драматических произведений. И пьесы ваших учеников. Но вернусь к классике. Много спектаклей по произведениям школьной программы. Не передергивает ли некоторых зрителей от того, насколько нетрадиционно подаются известные произведения?

– Был случай на спектакле «Анна Каренина». Женщину возмутила подача венчания Кити и Левина: поп в церковь входит босиком. Сжечь театр вместе с артистами! Но в сцене не было ничего оскорбительного, она о том, что оба героя страстно ждут и мучительно боятся нового.

Классика – это не священная корова. Назвался классиком, будь готов к переформатированию. Зацелованные до смерти Чехов, Гоголь. Когда я такое вижу, думаю: во что вы превратили театр, в мертвечину. А ведь он живой, вечный. И Толстой, Грибоедов, Лермонтов – вечные. Читаешь – сердце волнуется. Смотришь традиционный реалистический театр – воздух не шелохнется. Сегодня другой нерв у времени. Классику нужно ставить так, как будто это новая драма. Искусство не должно быть прес­ным. Пусть оно цепляет нас, не отпускает, наматывая нервы на кулак.

– Несколько лет назад я присутствовала на спектакле «Ревизор» (ага, снова Гоголь!) и была свидетелем того, как критики, стесняясь, чтобы никто не заметил, смахивали слезы. «Выбить слезу» вам удается даже в наше суровое время и у самой закаленной публики. Это задача такая – нажимать на триггерные точки?

– Рыдать в театре – это нормально. Где еще поплачешь хором, как не в театре? Спектакли нередко так выстраиваю: смешно, смешно, а потом грустно, больно. Сначала посмеешься от души, потом поплачешь от сердца: так театр устроен, так жизнь устроена. Когда Олег Ягодин произносит монолог Гамлета «Быть или не быть», мороз по коже. Пьеса «Ревизор» по жанру комедия. В спектакле основным образом стала грязь. Жить в грязи, денег как грязи, забросать грязью. Театральная реальность в данном случае оказывается куда сильнее, чем бытовая. Мы ведь каждый день по улицам ходим, и ничего, а здесь становится страшно. Вот она, шоковая терапия.

Но я всегда говорю: «У нас есть и черный хлеб, и сладкие булочки».

Инсценировку «Сорочинской ярмарки» я написал по просьбе Сергея Газарова и поставил в своем театре. Никого не собирался дразнить. Этот спектакль – развлечение. История про то, как черт мешает людям, но любовь и радость побеждают темные силы.

– Николай, по вашим наблюдениям, за чем современный зритель приходит в театр?

– Вряд ли чтобы «пострадать душой», это он попутно получит. А цель – развлечься или хотя бы отвлечься от повседневных забот. Давайте посмотрим в зрительный зал. 70-80 процентов – это женщины 40-45 лет. Дети повзрослели, работа приелась, а хочется еще от жизни яркости, эмоций. Как драматург и режиссер я должен думать об этих женщинах. Поэтому на сцене у нас много танцев, молодой энергии, праздника. Но обязательно пробьется среди шумного многоголосия щемящая нота нежности, грусти, надежды. В пьесе «Амиго» есть такие слова: «Все проходит. Радость остается».

Подписываю программки для зрительниц и спрашиваю: «Где ваши мужчины?» – «Дома, перед телевизором или компьютером». Пишу адресно: «Юра, жду в театре!»

Однажды перед спектаклем «Дыроватый камень» (там героини – две учительницы, теперь пенсионерки) я обратился к зрителям с речью: «На нас время от времени обижаются: то верующие оказываются недовольны, то защитники животных. Есть в зале учителя? Ради бога, не обижайтесь. Это театр, игра. Просто я придумал про учителей такую историю». В антракте вижу – лица красные то ли от смеха, то ли от слез: «Николай, верно и точно вы про нас рассказали, спасибо!»

– «0+» – такой возрастной ценз стоит на некоторых спектаклях. Не рано ли в театр с пеленок?

– Дело не в возрасте. Если ты веришь в Деда Мороза – наш формат, заходи. С первой детской постановки, а это был «Карлсон вернулся!» 18 лет назад я говорю артистам: «Балуйтесь, заводите их, развлекайте, как переодетые мамы и папы. А если изображаешь корову, то чтобы поверили: ты корова». Постановки короткие, в пределах 40-45 минут, как урок. Все инсценировки я написал. Проще самому сочинить, чем найти деньги для оплаты сценария. Берется за основу известная история, и начинаются «новейшие приключения». Например, Красная Шапочка встречает по пути к бабушке и енота, и морских свинок, и кроликов – все они живые, на сцене, самые ценные наши артисты.

Билеты на детские постановки разобраны за месяц вперед. Дети всем театрам план делают. Это во мне бухгалтер заговорил. Я же Николай, крестьянский сын, привык деньги считать.

– Творчество и деньги – две вещи совместимые?

– А как иначе выжить частному театру? 40 артистов, 30 человек обслуживающего персонала. Начинающие артисты по 25-30 тысяч зарабатывают, ведущие – 60-70 тысяч. Основной доход от продажи билетов. Перед спектаклями я выступаю в роли продавца: торгую фирменными футболками, агитирую приобретать собрание сочинений Коляды в 12 томах, недавно изданную книгу «Бери да помни», тираж в 1 тысячу экземпляров разлетелся со свистом пули. Поначалу нередко свои деньги вкладывал в спектакли, авторские гонорары от постановок в театрах России и других стран давали приличный доход, а мне много ли надо? Живу один с тремя кошками в двухкомнатной квартире над своим же театром.

Постановки у нас малобюджетные, и это принципиально. Мы же бедные, все сами, своими руками. В «Сорочинской ярмарке» действие происходит на круге: все кружится, меняется, но остается по-прежнему. Круг этот сценический смастерил один из артистов, и используется он не в единственном спектакле. Однажды на фестивале услышал: «Да когда же герои Коляды выйдут на сцену не в телогрейках и ватниках, а во фраках»? Зачем? Так натуральнее.

– На мой взгляд, вы очень усерд­но эксплуатируете имидж бедненьких! В чем-чем, а в минимализме театр Коляды замечен не был. Здесь всего в избытке: и страстей, и реквизита. Лично меня восхищает ваше бесконечно фантазийное и глубоко содержательное взаимодействие с бытовым материальным миром.

– От вещи часто рождается образ. Бывает, репетиция идет вяло. «Подождите, – говорю, – схожу за реквизитом». Через 10 минут возвращаюсь с чем-то новым в руках и идеей в голове. Помню давний случай: зашел в магазин купить еду кошкам, вижу, висят копыта, на муляж похожие. Объясняют: «Это для собачки, живые кости, по специальной технологии обработанные. Можем предложить еще свиные, козьи». Беру все. Меня узнали: «Вам для спектакля?» «Да, для «Гамлета». – «Там вроде про другое было». – «Про это, про это, мне лучше знать: про смерть, про кости…»

– Раньше вас не принимали, клеймили: чернуха, бытовуха. Теперь в Екатеринбург едут, чтобы посетить «Коляда-театр». 2023 год начался с больших гастролей в Москве, 15-х по счету. Это признание?

– В Театральном центре на Страстном бульваре мы показали за 20 дней 34 спектакля, всегда полный зал. Выходишь из метро, а у тебя билетик спрашивают, приятно! Не все желающие смогли попасть на самые популярные постановки. По предложению директора Театрального центра мы вновь приехали в столицу в майские праздники.

Проверить себя на московской публике очень важно для моих артистов. На них приходят смотреть звезды, их видят продюсеры. Немало наших ребят снимается в кино, в телесериалах. Теперь, составляя афишу, приходится учитывать их востребованность! Солидные гастроли пополняют кассу театра, как без этого. И да, это признание. Поначалу общество трудно принимало эстетическую манеру «Коляда-театра». Со временем нас узнали, появились положительные рецензии, международная популярность сыграла свою роль. А может, просто сказался естественный процесс привыкания.

– Николай, когда мы договаривались об интервью, вы попросили: «Давайте позже, через два дня «Король Лир». В мир театра вы при­шли как актер. Это самая сложная ипостась Коляды?

– 108 раз выходил на сцену в образе Короля Лира. Там каждое слово надо проживать, каждое движение. Очень затратная роль. А когда-то по два раза в день мог исполнять. В «Двенадцати стульях» в одном из составов играю роль Кисы Воробьянинова. И еще я Тень отца Гамлета. Три образа на данный момент. Устал. Больше не хочу!

Другое дело, когда сидишь дома, пишешь пьесу, отвечаешь сам за себя. Недавно закончил пьесу о модельере Надежде Ламановой, которая одевала царственных особ, работала в театре и кино, – «Две капли «Коти». Там есть слова: «Я, наверное, скоро умру. У меня осталось две капли «Коти»…»

Пока есть хоть капля «Коти», желания, интереса, будем жить, думать о хорошем, что бы ни происходило в мире. Театр может дать зрителям радость и надежду. Воспитывает ли он? Опосредованно. Сегодня на репетиции одна замечательная актриса задала риторический вопрос: «Как стать человеком?»

Ответ есть. Прочитать и впитать в себя всю великую русскую литературу.