Нетрудно быть Богом

Так случилось, что ни маме с ее золотыми руками, ни Марии Евсеевне, милейшей учительнице труда, не удалось привить мне не то что страсти, но хотя бы какие-то элементарные навыки рукоделия. Худо-бедно могу вышивать крестиком, но в повседневной жизни от этого, согласитесь, толку мало. И вот с таким багажом «неумений» я и попала в студию текстильной куклы.

Несмотря на свою полную рукодельную ничтожность, куклы бередили мое воображение уже давно. С тех самых пор, как я впервые попала в Галерею «Вахтангов» в Центральном доме художника. На какое-то мгновение показалось, что и я смогу сотворить такую же роскошную фарфоровую красавицу в изумительном наряде времен Марии Антуанетты. Не знаю даже, что поразило меня больше – сами куклы или их платья, выдержанные по всем канонам портновского и исторического педантизма. Вся в предвкушении будущих побед я тут же наведалась в художественный салон, где продавались фарфоровые заготовки для кукольной головы, рук и ног. И тут мой пыл утих сам собой: самый маленький набор обошелся бы в половину моей зарплаты. Немалых денег стоило и обучение. Конечно, моя страсть к искусству сильна, но не до такой же степени…

С тех пор прошло несколько лет, я регулярно ходила на всевозможные кукольные выставки и старалась не слышать, как где-то в самой глубине души ныл и гундосил тоненький голосок: хочу куклу, хочу куклу. А минувшей осенью случилось чудо – я познакомилась с Еленой Елшиной, которая в придачу ко всем своим прочим человеческим достоинствам оказалась еще и художником-кукольником. Мало того, как раз в это время она набирала учебную группу. Загвоздка была только в том, что Ленины куклы – не фарфоровые красавицы, а мягкие, текстильные. Однако мои последние сомнения рассеяла Ирэн – чернобровая демоническая красотка со сногсшибательным маникюром и накладными ресницами, вполне способная составить серьезную конкуренцию дорогущей бледнолицей Марии Антуанетте.

– У наших кукол масса преимуществ, – объяснила Лена. – Во-первых, они дешевле и проще в изготовлении: пластик и фарфор могут себе позволить только очень состоятельные творцы, а все, что нам нужно, – пара колготок, метр синтепона, поролон и кусок проволоки. А во-вторых, но для меня это главное, – у наших кукол колоссальное чувство юмора и море обаяния. Это ведь своеобразные шаржи, карикатуры, шуточные портреты, причем, как правило, автопортреты.

Из Лениных слов выходило, что, как ни крути, твоя кукла, будто родной ребенок, в любом случае будет похожа на тебя. Злым и склочным врединам не стоит рассчитывать подарить миру доброго ангела. Он впитает в себя все недостатки своего «родителя», даже самые глубинные, на первый взгляд незаметные, и выражение лица у лжеангела все равно будет препротивным. А у людей по природе добрых, мягких, «белых и пушистых» не получаются страшные колдуньи и прочая нечисть. Поэтому, прежде чем браться за работу, стоит хорошенько подумать, а действительно ли тебе нужно, чтобы окружающие узнали, кто ты есть на самом деле? И самое главное, за кого бы ты ни взялся – за водяного, лешего, да хоть бы и за черта в ступе, – его надо сразу крепко полюбить и, не боясь показаться сумасшедшим, беспрестанно с ним разговаривать.

Курс рассчитан на восемь занятий. Начинается все, естественно, с головы. Тут возможны два варианта развития событий: лицо с мягким носом, который подходит домовым, гномам и прочим сказочным персонажам, либо – с каркасным носом из проволоки – удачная находка для принцессы или Бабки Ежки. Преисполненная художественного азарта, я принялась за своего первого домового. Метаморфозы и парадоксы не заставляют себя долго ждать. Исколов все пальцы, искусав от злости губы и всплакнув по поводу собственной безрукости, я наконец-то получила некое подобие головы с неким подобием носа. Но это был не домовой! Пока еще безглазая и безротая физиономия явно принадлежала узбеку с соседнего рынка – «Пагады, красавица, скюшай пэрсик». Тихонько охнув, я ринулась исправлять ошибки природы, точнее, свои собственные: подложила синтепон в крылья носа, «взбила» его как следует иголкой, парочкой стежков удлинила переносицу. Но чуда не произошло. Узбек, кивнув на прощание, превратился в пирата Джона Сильвера. Как там Пугачева пела: «Сделать хотел утюг, слон получился вдруг». Бросив Сильвера на произвол судьбы, я, чтобы окончательно не отстать от талантливой и не в меру прыткой группы, приступила к исполнению смертельного номера «каркасный нос». Теперь-то я буду умнее, если уж решила делать злую королеву, мачеху Белоснежки, то сошью именно ее, а не Курочку Рябу или Старуху Шапокляк. Тут меня ждала первая удача: нос получился длинный и очень аристократичный.

Следующий шаг – глаза, веки, ресницы, рот, уши и волосы. Все должно быть достоверно и правдиво, никаких плоских пуговиц вместо глаз или нарисованного рта – все объемное, живое. Моя красотка заполучила зеленые кошачьи глаза из грунтованного трикотажа (клей ПВА+гуашь) и тонкие поджатые губы.

– Всем своим ученикам я честно признаюсь – шить не умею, – говорит Лена. – Но заметьте, все мои куклы – и Ирэн, и Птичница, и Старший экономист – одеты. Другой вопрос как? Я ничего не крою, не соблюдаю никаких портновских законов. Можно просто набросать на куклу кусочки ткани и скрепить их по фигуре. Что до грима, то тут надо действовать очень осторожно: использовать лишь сухую косметику. Автомобильный лак, которым в конце мы покроем все кукольное лицо, усиливает его яркость в несколько раз. Как бы ваши Красные Шапочки не превратились в Красных Шапочек легкого поведения.

Результаты коллективного творчества превзошли все ожидания. Из недр нашей группы вышли мультяшный король с брюшком, но в мантии, спортсмен Гоша, труженица общепита Клава в малиновом платье и с лиловым макияжем, пионер Квакин, задумчивый ученый Альберт в вязаном свитере и, наконец, моя лысая королева Катя Медичи. Веселая компания, подарившая нам, своим создателям, массу положительных эмоций и веру в то, что Богом, оказывается, быть не так уж и сложно.