Нет ничего современней классики. Кирилл ЛАВРОВ

Как иногда шутит сам актер, он мог бы стать капитаном дальнего плавания, отличным футболистом, но судьба уготовила ему иную роль. Мэтра отечественной сцены. Наверное, некая предопределенность в его жизни все-таки имела место: ну не мог мальчик из актерской семьи остаться банальным «технарем»! Судите сами: его отец – Юрий Сергеевич Лавров, народный артист СССР, – начинал свой творческий путь на сцене БДТ, в конце 1920-х годов работал у Мейерхольда, потом снова вернулся в Ленинград, но уже в Академический театр драмы имени А.С. Пушкина, а позже работал в Киевском театре имени Леси Украинки. Мать – Ольга Ивановна Гудим-Левкович – была известным в Ленинграде мастером художественного слова.

Страсть к Мельпомене оказалась заложенной генетически. Кирилл Юрьевич Лавров вспоминает, что его отец был категорически против того, чтобы сын стал артистом. Династические проблемы совершенно не интересовали Юрия Сергеевича. Он очень хорошо знал актерский мир и понимал, насколько эта профессия зависима от случая, от стечения обстоятельств. Ему казалось, что военное училище – прекрасное начало карьеры. Предполагалось, что Кирилл станет военным инженером, закончит академию. А тут – театр!

Кстати, в семье существует предание о том, что Юрий Сергеевич, долго сомневавшийся в правильности профессионального выбора сына, только в 1961 году, после премьеры пьесы Константина Симонова «Четвертый», где Кирилл Лавров сыграл Говарда, сказал: «Кажется, в тебе что-то есть…».

Между прочим, обстоятельства жизни могли существенно измениться, если бы семнадцатилетнего юношу, работавшего в те годы на новосибирском военном заводе, отправили на фронт. В военкомат с этой просьбой он обращался каждый день. Кирилл Юрьевич вспоминает, что работать на заводе было очень тяжело. Смены длились по шестнадцать часов, кормили пустыми макаронами. На сон отводилось восемь часов, и никаких выходных. Тем не менее никто не отказывался от работы, а желание «бить фашистских гадов» только усиливалось день ото дня. На фронт он все-таки не попал и считает, что сберег его ангел-хранитель, ведь большинство ребят того поколения остались лежать на полях сражений.

Вообще дальнейшая жизнь тоже не обошлась без участия крыла-оберега.

– Иначе как я, человек, не имеющий театрального образования, стал бы артистом лучшего театра страны и тридцать три года проработал с Георгием Александровичем Товстоноговым? – недоумевает Кирилл Юрьевич.

Первый театр, в который он попал, был театр имени Леси Украинки в Киеве. Здесь, благодаря художественному руководителю Константину Хохлову, царила удивительная творческая атмосфера. Для мальчишки, только что пришедшего из армии и ничего не умеющего, была очень важна эта ступень театрального образования.

Театральный дебют Лаврова пришелся на начало 1950-х годов, когда на театральные подмостки вышли герои Виктора Розова в пьесах с почти программными названиями: «В поисках радости», «В добрый час!». Уходила в прошлое память о войне, становилась историей сталинская эпоха. Молодость розовских мальчиков наводила на мысль, что у них, не отягощенных отрицательным опытом, все будет лучше, чем у предыдущего поколения. Верилось в новую, светлую жизнь.

Постановкой пьесы Николая Винникова «Когда цветет акация» начиналось в 1956 году возрождение Большого драматического театра. Спектакль-игра, спектакль-шутка, он рассказывал о весне жизни, о той поре, когда обо всем говорится в будущем времени и когда день завтрашний кажется днем осуществления самых дерзких планов и надежд. Одну из главных ролей в спектакле играл Кирилл Лавров. Голубоглазый, улыбчивый парень в неизменных спортивных штанах и клетчатой рубашке, очень подвижный, заряженный веселой, солнечной энергией – таким был его Борис Прищепин. Он жил предощущением прекрасных и удивительных дел и, чувствуя это, нетерпеливо стремился к ним. Актер необыкновенно точно выразил душевный настрой нового, вступающего в жизнь поколения. Так начинался новый и самый значимый этап в жизни Кирилла Лаврова.

В 1962 году в актерской жизни Лаврова вновь происходит крутой поворот. Товстоногов ставит «Горе от ума». В этом спектакле, который вызвал сильные споры и неоднозначные мнения, Лавров сыграл одну из самых знаменитых своих ролей. Вчерашние мальчики, нынче молодые люди: Чацкий – Сергей Юрский и Молчалин – Кирилл Лавров сошлись в вечном противостоянии романтика и материалиста.

На этой же сцене Кирилл Юрьевич Лавров сыграл Соленого в «Трех сестрах», Нила в «Мещанах», Городничего в «Ревизоре», Петра Мелехова в «Тихом Доне», Астрова в «Дяде Ване», Президента фон Вальтера в «Коварстве и любви», Короля Дункана в «Макбете», Пимена в «Борисе Годунове», Матиасса Клаузена в спектакле «Перед заходом солнца».

На вопрос, какие роли в спектаклях, поставленных Товстоноговым, вы любите, он отвечает:

– Не было сплошной идиллии: все спектакли не могут быть гениальными. Были и проходные, и менее удачные. Но Товстоногов никогда не боялся провалов. Наоборот, они в нем словно возбуждали активность и рождали желание добиться успеха следующего спектакля. Это был потрясающий режиссер. По прошествии лет величие Товстоногова для меня абсолютно не тускнеет, с годами я все больше понимаю, какой это был великий мастер. Он шел от автора, уважал авторский замысел, хотел его раскрыть максимально. Товстоногов постоянно привносил в спектакль много своего, но это было в русле авторского замысла. Его спектакли, особенно классика, всегда были современными. Он умел нащупывать то живое, что интересовало зал. К сожалению, театральное искусство недолговечно, и как мы ни старались сохранить его спектакли, они уходят. Уходят актеры… У Товстоногова никогда не было двух актерских составов, он считал, что спектакль делается именно для этих актеров и именно в этих ролях. Если вспоминать роли этапные, каждая из них в товстоноговском спектакле – как высшее образование. Это и Молчалин в «Горе от ума», и Соленый в «Трех сестрах», и Городничий в «Ревизоре». В те времена была блистательная труппа, Товстоногов коллекционировал таланты, умел собирать их по крупицам. Он работал в нашем театре тридцать три года, до смерти. И все эти годы я был с ним, поэтому воспитан на определенных эстетических и творческих принципах, которым уже никогда не смогу изменить, это уже стало моим внутренним содержанием. Может быть, я и театр выглядим сейчас несколько старомодными, но переделываться уже не могу, да и не хочу.

Театр был, есть и продолжает оставаться его неизменной страстью вот уже на протяжении пятидесяти пяти лет. Наверное, эта страсть заразительна, поскольку передалась и дочери Марии, которая пятнадцать лет назад дебютировала как актриса в петербургском ТЮЗе, а нынче играет в БДТ. Ей не нравится, когда ее игру сравнивают с игрой отца, но, мне кажется, все-таки есть нечто, объединяющее их. Абсолютное чувство театра с пониманием его лицедейской природы и умением без усилий и напряжения существовать в ней. И еще, игра истинно петербургского стиля, когда за внешней сдержанностью скрывается вулканический темперамент.

15 сентября 2005 года Кириллу Юрьевичу Лаврову исполнилось восемьдесят лет. Юбилеи он считает чудовищными мероприятиями, чрезвычайно хлопотными и лишними и жалуется, что выпадает из реальности в эти сумасшедшие дни. Он по-прежнему руководит одним из любимейших театров Петербурга. Мало того, в канун его юбилея на сцене БДТ состоялась премьера спектакля «Квартет», где на театральных подмостках вместе оказались такие театральные легенды, как Олег Басилашвили, Зинаида Шарко, Алиса Фрейндлих и… Кирилл Лавров. А недавно был подписан указ о награждении Кирилла Юрьевича орденом «За заслуги перед Отечеством». Впрочем, по его собственному признанию, главная награда для него – зрительская любовь. Что ж, судя по аншлагам в театре в юбилейные дни, эта любовь безгранична.

Санкт-Петербург