На чтение: ≈ 19 мин.«История – это политика, опрокинутая в прошлое». На первый взгляд этот угрюмый афоризм одного из историков 20-х годов прошлого века хорошо описывает ту обстановку, в которой Россия да и весь остальной мир встречают 62-ю годовщину окончания войны в Европе. Одно выступление следует за другим, одна акция сменяет другую, но память о Великой Отечественной войне, о победе над фашизмом – только «информационный повод» для многих из них. Но даже те, кто вспоминает о Победе ради нее самой, зачастую в пылу торжества забывают имена победителей… День Победы для нас – это прежде всего символ. Но мы не имеем права забывать, что жертва, принесенная ради этого дня, была далеко не символической.
Тем не менее большая часть современных политических деятелей упирают в своих «околопраздничных» усилиях именно на внешние, символические стороны праздника. Так, 4 мая Совет Федерации РФ рассмотрел и утвердил окончательный вариант Федерального закона «О Знамени Победы», доработанный согласительной комиссией сенаторов и депутатов Госдумы. Интересно, что закон, принятый Думой первоначально, предусматривал, что копия водруженного над рейхстагом в мае 1945 года Знамени Победы будет выглядеть как красное полотнище… с белой пятиконечной звездой. Сенаторы резко выступили против этого варианта, заявив, что Знамя Победы должно быть настоящим, то есть красным полотнищем с серпом и молотом. «Именно такое знамя было водружено над рейхстагом, с ним воевали наши отцы и деды», – заявил, в частности, член верхней палаты Николай Рыжков. Обиженная Дума преодолела вето Совета Федерации на закон, однако затем его отказался подписать Президент России. После закон был принят в редакции согласительной комиссии, утвердившей знамя с серпом и молотом, а также с надписью: «150-я ордена Кутузова второй степени Идрицкая стрелковая дивизия». Приятно, конечно, что знамя все-таки «приобрело аутентичный вид», но очень неприятно, что святыню многих миллионов людей косвенно использовали для предвыборной рекламы российских политических партий и их лидеров.
Однако куда более дикой политической рекламой с далеко идущими последствиями занимались в одной из бывших советских республик. История с памятником над могилой воинов-освободителей Таллина уже привлекала внимание нашей газеты (в № 9 за этот год). Страсти вокруг него кипели всю первую половину этого года, однако никто и представить себе не мог, чем они закончатся. Власти Эстонии в обстановке строгой секретности, отдавшие распоряжение 27 апреля демонтировать памятник «Бронзовый солдат» и потревожить прах героев, освобождавших город от нацистов, не ожидали столь серьезных последствий своего вызывающего и необдуманного шага. В ответ на государственный вандализм на улицы Таллина вышли сотни людей (в основном представителей русскоязычной и русской молодежи). В центре города несколько дней не утихали беспорядки. В тот же вечер сообщали о сорока пострадавших, на следующий – еще о шестидесяти. Один человек (причем гражданин России) был убит во время манифестации, еще один, по данным журналистов, избит до смерти полицейскими в ангаре порта, который они превратили в камеру, так как тюрьмы Таллина были переполнены еще в пятницу. В центре города сожжены и разграблены магазины, остановки, госучреждения, киоски. Есть раненые и среди полицейских (СМИ говорили о тринадцати пострадавших). В последующие дни ситуация в Таллине нормализовалась, зато начались точно такие же волнения в Нарве (где было арестовано около 100 протестующих). Для маленькой Эстонии, население которой не превышает полтора миллиона человек, – это огромные цифры, все равно что в 7-миллионной Москве погибли бы десятки, а ранены были сотни. Таллин за всю свою многовековую историю начиная со Средневековья не знал таких массовых беспорядков. Протесты шлют не только российские, но и многие европейские и даже еврейские правозащитные организации. Какова же цена вопроса? Речь идет всего лишь о политической рекламе лидеров эстонской Реформистской партии, которая иначе рисковала… проиграть очередные выборы.
Кто же эти люди, накануне дня общей победы русского, эстонского и многих других (включая и немецкий!) народов мира над нацистским черным интернационалом уничтожившие символ этой победы? Может быть, они действительно самоотверженно сражаются за интересы своей нации? Но возьмем, к примеру, того же премьер-министра Эстонии Андруса Ансипа, который объявляет себя противником коммунизма и «советской оккупации». Обращение к его биографии обнаруживает некоторые пикантные подробности. В годы так называемой оккупации выпускник Тартуского университета 1979 года, химик по специальности, Ансип спокойно преподавал в этом университете, был членом КПСС, исправно платил взносы, посещал собрания, голосовал вместе со всеми за решения партии. Если читатель подумает вдруг, что бедный Ансип делал это не по доброй воле, а под угрозой расстрела и поэтому не слишком усердствовал, будучи в рядах компартии Эстонии, он тоже глубоко ошибется. Проявлял, да еще такое усердие, что дослужился до должности инструктора промышленного отдела и председателя оргкомитета Тартуского райкома компартии Эстонии с 1986 по 1988 год. В 1988 году Ансип даже принимал участие в разгоне «националистической студенческой демонстрации в Тарту». Националистами, как вы можете догадаться, были тогда эстонцы. То же самое можно сказать о недавнем министре обороны Эстонии генерал-майоре Лансе Лаанеотсе, который шокировал международную общественность заявлением о России как недружественном государстве, выходящим за рамки всех дипломатических приличий. Если читатель подумает, что господин Лаанеотс в годы пресловутой «оккупации» бродил по лесам с берданкой и стрелял по советским офицерам, следуя заветам любимых им «лесных братьев», то также просчитается. Ланс Лаанеотс сам был офицером Советской Армии, в 1966-1970 годах он учился в Харьковском высшем военном танковом училище, в 1978-1981 годах – в Московской академии бронетанковых войск имени маршала Малиновского. Выражаясь его же сегодняшним языком, член КПСС генерал-майор Лаанеотс во времена «оккупации» был высокопоставленным «пособником оккупантов», что, однако, не мешает ему быть главой Вооруженных сил «свободной Эстонии» и высказываться оскорбительно о той армии, в рядах которой он прослужил большую часть своей жизни. То же можно сказать о большинстве нынешних «эстонских националистов», за исключением президента Хендрика Ильвеса, гражданина США, родившегося в Швеции и впервые приехавшего в Эстонию в 1991 году.
Следом за эстонцами свои «национальные интересы» 60 лет спустя уже готовы «защитить» поляки и венгры. 3 мая министр культуры Польши Казимеж Уяздовский сообщил, что его ведомством готовится проект закона о местах национальной памяти, согласно которому органы местного самоуправления смогут «эффективно убирать памятники и символы иностранного господства» над страной. Он особо подчеркнул, что заявление было сделано им в поддержку действий Эстонии по демонтажу памятника советским солдатам.
«Катыньский комитет солидаризируется с властями независимой Эстонии и поддерживает решение о сносе советских монументов, памятников красной империи. С возмущением воспринимаем высказывания представителей властей Российской Федерации, угрожающих разрывом дипломатических отношений с Эстонией», – говорится в специальном заявлении комитета, который также отмечает, что Эстония, как и Польша, в течение 50 лет «испытала (на себе) советскую оккупацию, а советские памятники были и являются свидетельством порабощения и лжи, великорусского шовинизма».
Министр культуры Польши в интервью телеканалу ТVN24 заверил, что инициатива минкульта не направлена против России. «Все могилы достойны уважения, – сказал Уяздовский. – Однако памятники и все символы коммунистической диктатуры должны исчезнуть как чуждые польской традиции». Только что пришло сообщение, что Эстонию поддерживает руководство НАТО. Неужели западные европейцы полагают, что в Восточной Европе (кстати, памятники воинам-освободителям стоят не только там, но и в Австрии и Норвегии) все закончится только «советскими могилами». Что должно будет «исчезнуть» в следующий раз? Авеню Сталинград в Париже? А может быть, Освенцим? Или Бухенвальд?
И все-таки, если мы хотим достойно встретить очередную годовщину великого дня, мы должны помнить не только об идеологических, политических, экономических, культурных и прочих гнетущих аспектах этого праздника. Если мы хотим оставаться людьми, мы должны прежде всего помнить о людях. О тех, чье тело не было бронзовым. О тех, чьей кровью куплено нынешнее зыбкое, но все-таки мирное благоденствие всей нашей Земли. О тех, кто, умирая за свою Родину, спасал не только ее одну. Некоторые из них еще живут среди нас. Не слишком ли часто мы забываем благодарить их за все, что имеем сегодня, и чего, как нам кажется, мы добились исключительно собственными усилиями? Не слишком ли легковесна и лицемерна наша благодарность, нередко ограничивающаяся лишь одним днем, одним цветком и одной открыткой?
Мне, конечно, могут возразить, что характер у некоторых ветеранов войны – далеко не сахар и общаться с ними не так уж легко и приятно. А им было «легко и приятно» сражаться за нас?! А их рано умершим, не пришедшим с войны товарищам? И даже если кому-то кажется, что настоящих героев больше среди тех, кто погиб (хотя это весьма спорное мнение), прикоснуться к подвигу этих героев, отдать им долг памяти сегодня можно, лишь общаясь с оставшимися в живых воинами.
Можно, конечно, еще пойти положить цветы к памятнику на могиле… Но здесь нас поджидает еще одна моральная ловушка. Помним ли мы, кому именно возлагаем цветы? Памятнику? Или все-таки людям, похороненным у его подножия? Во всей истории с защитой «Бронзового солдата» потрясает поразительное невнимание многих защитников к именам тех, чью память они отстаивают. Полковник Колесников, подполковники Котельников и Куликов, майор Кузнецов, капитаны Брянцев, Серков и Сысоев… («УГ» однажды уже публиковала список захороненных). Эти фамилии давно должны звучать на устах всех наших политиков и журналистов. Энтузиасты должны проследить их довоенные биографии, найти фотографии, написать книги, снять фильмы в конце концов!
Делегация Государственной Думы России в Эстонии долго боролась за право увидеть снесенный и наспех восстановленный памятник, но как-то поразительно быстро уступила право присутствовать при извлечении и изучении праха погибших. От ужаса происходящего в Архангельске на днях умерла сестра капитана Сысоева, и кто его знает, сколько еще ветеранов проживут теперь на несколько месяцев меньше. Ни русские, ни какие-либо международные организации, ни церковь, ни даже родственники воинов до сих пор не допущены к вынутым из земли гробам, которые туманно обещают предъявить общественности лишь через два месяца! Представьте себе такое обращение с телами солдат какой-нибудь другой армии. Даже немецкий бундесвер, даже французы через 200 лет после вторжения Наполеона приезжают в Россию на всякую эксгумацию, касающуюся предков их нынешних граждан. Имена их воинов всегда потом печатаются в газетах. Можно, конечно, усмотреть «политическую акцию» и в этом. Но главная причина такого внимания вполне естественна. Люди просто хотят как можно дольше помнить имена своих предков. Повторяя их снова и снова, мы чувствуем себя сильнее, потому что хотя бы в мыслях соединяемся с теми, кто был нам дорог.
Бережно передавать в веках человеческое имя – последняя из возможных благодарностей умершим людям. Именно забвение этих, прежде дорогих нам имен приводит к тем страшным последствиям, которые мы наблюдаем в Таллине. Вспомним, ведь первым делом еще в 90-х годах прошлого века с монумента на Тынисмяги исчезли бронзовые таблички. Озаботься Россия сразу их восстановлением, может быть, и памятник бы не тронули.
…Лейтенанты Волков и Луканов, сержанты Хапикало и Давыдов, ефрейтор Белов,.. казалось бы, что может изменить простое, постоянно повторяющееся, временами даже надоедающее кому-то перечисление имен? Не важнее ли в очередной раз «дать надлежащую оценку событиям», провозгласить наши принципы, заявить о непреходящих ценностях? Нет. Потому что оценки меняются, о принципах и даже о ценностях можно спорить. В Эстонии, да и во всей Европе еще долго будут на все лады склонять «русских оккупантов». Но даже у самых циничных политтехнологов вряд ли повернется язык назвать «оккупантом» 17-летнюю еврейскую девочку, добровольно ушедшую защищать Россию, когда немецкие танки стояли у окраин Москвы. Она играла на виолончели и могла бы стать матерью. Но стала медсестрой, получила медаль и орден Красной Звезды и навеки осталась в Таллине. Гвардии старшина Елена Варшавская – ее жизнь оборвалась в 19 лет, гроб с ее телом воровски вытащили из могилы и спрятали, но грязные слова и ложь никогда не пристанут к этому имени. Если только мы его не забудем.
Артем ЕРМАКОВ, кандидат исторических наук
СУДЬЯ
Упал на пашне у высотки
Суровый мальчик из Москвы;
И тихо сдвинулась пилотка
С пробитой пулей головы.
Не глядя на беззвездный
купол
И чуя веянье конца,
Он пашню бережно ощупал
Руками быстрыми слепца.
И, уходя в страну иную
От мест родных невдалеке,
Он землю теплую, сырую
Зажал в коснеющей руке.
Горсть отвоеванной России
Он захотел на память взять,
И не сумели мы, живые,
Те пальцы мертвые разжать.
Мы так его похоронили –
В его военной красоте –
В большой торжественной
На взятой утром высоте.
И если правда будет время,
Когда людей на Страшный
Из всех земель, с грехами
всеми,
Трикратно трубы призовут,-
Предстанет за столом
судейским
Не дух с туманной бородой,
А паренек красноармейский
Пред потрясенною толпой.
Держа в своей ладони
правой,
Помятой немцами в бою,
Не символы небесной славы,
А землю русскую свою.
Он все увидит, этот мальчик,
И ни йоты не простит,
Но лесть от правды, боль
от фальши
И гнев от злобы отличит.
Он все узнает оком зорким,
С пятном кровавым
на груди,
Судья в истлевшей
гимнастерке,
Сидящий молча впереди.
И будет самой высшей
мерой,
Какою мерить нас могли,
В ладони юношеской серой
Та горсть тяжелая земли.
Ярослав СМЕЛЯКОВ,
1942 год
ейским
Выбор читателей
Комментарии