search
main
0

Не знаю, как вы, а я очень удивился, когда 31 декабря в полдень услышал, как “первый Президент России” – новая официальная должность в чиновничьих святцах – сообщил нам, что уходит в отставку. Удивился потому, что, как и все, ждал этого события намного раньше – до думских выборов: страна одновременно могла получить и новый парламент, и нового президента. Помните, как Владимир Шохин несколько раз заявлял, что отставка президента вот-вот случится. Не случилась. И после выборов все успокоились. Решили, что Ельцин все-таки дотянет до июня. Поэтому никто и не обратил внимания на снова мелькнувшее в Интернете сообщение, что еще до Нового года Ельцин уйдет. Кричавшему напрасно дважды о волках в третий раз не поверят. В ближайшее время вряд ли мы узнаем, что же на самом деле происходило в Кремле, можно лишь догадываться, но операция удалась. Хотя последние годы президент официально только простужался, все знали, что со здоровьем у него неважно. Прогрессирующие недуги скрывать становилось все труднее. Болезнь Ельцина была его трагедией. Когда он чувствовал себя хорошо, а это – если судить по его публичным появлениям и частой неадекватности поведения – случалось все реже, он понимал, что фактически уже не он управляет страной. Трагедия заключалась и в том, что с прошлых выборов вокруг него выстроили мощную систему фильтрации любой информации. Тем более негативной. Что о стране, что о “семье”. Докладывали ли ему о массированных атаках в российской и зарубежной прессе на “семью” – за “отмывание денег”, “незаконные зарубежные банковские счета”, “покупку дворцов и вилл”? Вряд ли. Но, будучи человеком неглупым, он прекрасно понимал, что за время его пребывания у власти его семья постаралась себя обеспечить. Чтобы обезопасить ее на будущее, перед уходом непременно надо было получить гарантии. Их мог дать только человек, сам получивший от Ельцина гарантии на власть. Так задолго до появления Путина на политической арене в Кремле родилось понятие преемника. Абсолютно недемократичное. Если бы Ельцин был лидером политической партии, то свой пост он еще мог бы с определенными натяжками передать преемнику. Президентство передать нельзя. Народ должен выбрать своего президента сам. Желательно без властных подсказок и нажимов. Путин – человек сильный. Его главный и едва ли не единственный пока козырь – Чечня. Жесткой борьбой с террористами он сплотил народ. Потому и “Медведь” (“Единство”) набрал так много голосов на выборах в Думу. Голосуя за Шойгу, голосовали и за Путина. Чтобы быстрее закончилась война и больше не доставляли цинковые гробы. Чтобы больше никто не взрывал дома мирных жителей. Будь выборы в июне, у Путина было бы больше времени на завершение боевых операций в Чечне. Теперь надо управиться до марта. Но война – даже справедливая, даже с террористами – не может быть президентской идеей на четыре года. Надо срочно предъявлять народу свою политическую и экономическую программу. Ее-то до сих пор мы и не слышали из уст премьера. Ему надо, не откладывая, заявить, ЧТО новая власть оставляет в прошлом, от чего отказывается, какие законы отменяет, прощает или нет вывезенные за рубеж миллиарды, принимает ли за данность – как ратует Березовский и иже с ним – накопленные, наворованные, отнятые у других нынешние капиталы. У бывшего украинского премьера Павла Лазоренко, сумевшего всего за один год наворовать и вывезти за рубеж 700 миллионов долларов, есть не один коллега в России. Не объявив войну коррупции, Путин ничего не сможет сделать. Но начать ее можно, только отменив собственный указ о гарантиях неприкосновенности президенту: не вызывать, не допрашивать, не… Можно отказаться от займов Мирового банка, но вряд ли стоит отказываться от самого существенного принципа демократии: перед законом все равны – что президенты, что бомжи. Впрочем, сейчас очевидно одно. Старого медведя меняют молодые волки. У них есть шанс стать энергичными санитарами “русского леса”. И мне они пока нравятся…

В конце недели в Кремле состоится почти съезд – Всероссийское совещание работников образования. Прошлой осенью министр Филиппов вместе с Путиным возвращался из командировки. Тогда он и сказал ему о своей идее собрать представителей всех регионов от образования: “Если мы хотим строить…” Премьера не надо было уговаривать. Он дал добро и собрался сам там выступить. Кстати, первый Президент России Борис Ельцин тоже начинал с образования – со знаменитого Указа номер один…

Петр ПОЛОЖЕВЕЦ

Оценить:
Читайте также
Комментарии

Реклама на сайте