«Не здравствуй, новая жизнь, а прощай!..»

После того как мы с моими маленькими собеседниками, учениками начальных классов, ознакомились и полюбили творчество Н.В.Гоголя, И.С.Тургенева, М.Е.Салтыкова-Щедрина и Л.Н.Толстого, мы наконец оказались готовы перейти к пьесе А.П.Чехова «Вишневый сад». Именно к пьесе, потому что годом раньше мы прикоснулись к творчеству Чехова, но остановились на его рассказах.

Трагедия маленького человека и юмор Гоголя («Шинель», «Нос»), философия Тургенева (стихотворения в прозе), сатира Салтыкова-Щедрина (сказки), исповедь Толстого («Детство») – все это как серьезный повод поговорить о России, о самоощущении человека, включая и самих авторов этих произведений, о судьбе той самой страны, в которой мы живем и которую, вопреки установившемуся мнению, все-таки хотим понять.

Работу над текстом пьесы предварили знакомством с биографией ее автора. Это всегда важно. Узнаем, что Чехов был внуком крепостного крестьянина, лет на 20 раньше официальной отмены рабства выкупившего себя и свою семью у помещика и ставшего мелким лавочником. А значит, даже родившись в свободной семье, по социальной лестнице в классовом обществе Антон Чехов мог подняться лишь на одну ступень, отделявшую его от класса рабов, которые уже в 1861 году будут освобождены официально. Нетрудно догадаться, кто из героев пьесы будет ближе самому автору по рождению и самоощущению себя в обществе. Ни в коем случае не проговариваем установки соцреализма, когда Лопахин непременно должен был быть «хищным зверем», занимающимся «накопительством», которому нет дела до любви, создания семьи, красоты, а Петя Трофимов – «человеком будущего»… Но важно знать, что автор подчеркивал, что в его пьесе «нет ни хороших, ни плохих героев».
Как в жизни. Поэтому с первого же урока полное доверие чутью ребят и опыту работы с художественным текстом на наших уроках. Что из этого получилось, думаю, будет интересно не только мне.

Поскольку пьесу не читают, а смотрят на сцене, мы с учениками 3‑5‑х классов частной начальной школы «Мансур» (Гудермес) сначала посмотрели фильм-спектакль (1983 года) в постановке Игоря Ильинского, играющего здесь роль Фирса. Подробно разобрав пьесу, мы перешли к постановке режиссера Марка Захарова («Ленком», 2017 год), где в главной роли занята Александра Захарова, в роли Гаева – Александр Збруев, а в роли Фирса – актер Владимир Юматов, ставший большим разочарованием для детей. Постановка «Вишневого сада» (1992 года) режиссерами Леонидом Трушкиным и Сергеем Балатьевым с актерами Театра имени Чехова порадовала игрой Татьяны Васильевой, единственной из всех Раневских, ярко проиллюстрировавшей слова своего брата: «…Как там ни придумывай смягчающие обстоятельства, все же, надо сознаться, она порочна. Это чувствуется в ее малейшем движении».

Нельзя не сказать, что наши дети, воспитанные на определенных культуре и традициях, подмечают на экране больше, чем говорят автор или режиссер… Когда Раневская, едва появившись на сцене, вела себя как ребенок, резвясь и бросаясь на шею то одному герою, то другому, дети смущенно отводили взгляды, не желая быть свидетелями столь легкомысленного поведения старой женщины (Татьяна Еремеева). На вопрос ребят «А что такое водка? Вино?» (особенно в спектакле театра Чехова) ответить было очень затруднительно, поскольку даже ассоциаций у них ни с чем нельзя было вызвать: они никогда не видели пьяного человека! Сигара в руках Раневской – женщины (!) вызывала крайнее удивление. Но обо всем по порядку…

Несмотря на то что у Ильинского в главных ролях заняты актеры зрелого возраста (как и должно было быть по пьесе), этот черно-белый фильм-спектакль детям понравился больше. Реплики и комментарии детей (по ходу развития событий на экране) были настолько точны и остроумны, что я стала записывать за ними. Так, внимательно прослушав монолог Гаева, обращенный к шкафу, Тамерлан Начаев (3‑й класс), откинувшись на спинку стула, серьезно протянул: «Больно-о-о-о-ой!» И этим все сказал, предопределив отношение ребят к герою до конца пьесы. Следующую речь 50‑летнего барина 9‑10‑летние дети будут встречать дружным смехом. «Подождите, это недоразвитые люди или у них не все дома?» – вполне серьезно спросил Тамерлан, узнав, что Гаев и Раневская (проблемами которых дети уже успели проникнуться) последние деньги промотали, позволив себе поездку на поезде в город, чтобы позавтракать в ресторане. Поэтому вопрос мальчика: «Почему Лопахин им помогает?» никому не показался странным. «Он же так богат!..» – понимал Тамерлан, что Лопахин только время теряет с этими людьми, не способными вообще принимать решения, тем более спасти свой сад.

«Как Варя может быть уверена, что Гаев купил вишневый сад, если он до сих пор ничего полезного не сделал?» – разоблачил третьеклассник «хозяйственную» Варю, которая до сих пор одна считалась самой практичной в этой семье. «Если бы Варя не бросила ключи, Лопахин мог бы сделать ей предложение…» – написал Масхуд Маиев в сочинении, подчеркнув, что Варя сама этим демонстративным жестом, оскорбляющим мужчину в его доме, упустила свой шанс выйти замуж за нового хозяина сада и остаться в нем хозяйкой.

«Аня говорит с сарказмом Гаеву?..» – удивился Тамерлан пренебрежительному тону племянницы в отношении ее дяди, и этот тон актрисы (Ирины Цывиной) заставил всех посмотреть по-другому и на Аню, и на Гаева (Николая Волкова) в спектакле Л.Трушкина. У Ильинского Аня (актриса Цыплакова) нежна с Гаевым и уважительна, как и должно быть между родными людьми. Семья – прежде всего, понимали дети, в какое бы затруднительное положение не попадали ее члены. (Вот здесь, наверное, нужно признаться, что у Тамерлана мама и бабушка – русские.)

Едва Гаев произнес: «О природа!..», по классу пробежал смех. Дети были снисходительны к слабости здоровенного мужчины к пустым речам, но, узнав, что 87‑летний Фирс все еще одевает-раздевает его, они в отличие от Ани и Вари никаких серьезных поступков от него уже не ждали.

«Она говорит словами Пети», – серьезно произнесла Макка Шамсуева, очень внимательно прослушав Аню, которая, стоя перед матерью на коленях, просила ее: «Мы насадим новый сад, роскошнее этого! Пойдем со мной…» Преображение Ани к концу пьесы никому не понравилось, дети не хотели верить героине, с легкостью отказавшейся от своего прошлого и настоящего. Хозяйкой сада, как они видели, должна была стать она, тем более что возраст позволял ей принимать решения. «Тот Гаев – фантазер, а этот – болтун», – сделала свой вывод Макка, сравнив игру Николая Анненкова (Мосфильм) и Александра Збруева («Ленком»), отдавая предпочтение первому. Точнее сказать было нельзя. Не каждому взрослому дано увидеть эту грань между фантазиями, облаченными в ничего не значащие красивые фразы, и обычным пустословием, демонстрируемым актером Збруевым, с лица которого редко сходит детская улыбка…

«А они не могли сами продать сад?» – понимали дети, что кому-то в этом семействе нужно было начать действовать, чтобы найти выход из пока еще некритического положения.

В разгар бала, периодически танцуя с Трофимовым, Раневская все время страдает сама и напрягает тех, кто рядом, вопросом: «Продали имение?» «Какая ей разница, продали имение или нет? Раньше надо было об этом думать!» – возмутился Джамлай Пашаев, думая об упущенной ею возможности сохранить дом, связанный с воспоминаниями об отце и матери. При появлении Лопахина (актер Н.Анненков), вернувшегося с торгов, едва взглянув на него, дети в один голос закричали: «Он купил!» Но Раневская не видит этой перемены в Лопахине и спрашивает: «Кто купил?» «Как вы думаете, что он ей сейчас ответит?» – остановила я кадр. «Я купил!» – в один голос ответил класс, не сомневаясь, что другого ответа здесь и не может быть. Услышав эти слова из уст Лопахина, класс взорвался аплодисментами: «Молодец, Лопахин!»

Аплодировали Лопахину в каждом классе, не сомневаясь, что кроме него в пьесе нет героя, действующего целенаправленно и добивающегося результата. «Мне плакать хочется», – опустил голову Джамлай, не в силах смотреть на экран в финале пьесы. Игра актера Ильинского тронула мальчика до слез. «Смерть Фирса сердце защемила. Этого Фирса не жаль, он сильный, злой, не раб. Он может выйти из дома, хоть дверь выломав, хоть в окно. И он не такой старый», – не скрывал Джамлай своего разочарования игрой актера Юматова в спектакле М.Захарова.

Сравнивая постановки, дети отдали предпочтение фильму-спектаклю Ильинского. «Нужно, чтобы дух захватывало, а этот крик актеров раздражает, сбивает чувства», – не соглашались они с игрой актеров «Ленкома». А от эпатажа актеров, игравших у М.Захарова Трофимова и Аню, Рамзан Кайхаров просто отмахнулся, не желая искать оправдания замыслу режиссера: «Я не хочу с ними идти в будущее. Сумасшедшие…»

«Не здравствуй, новая жизнь, а прощай!» – не поверили дети, что у Ани и Пети будет эта новая жизнь. Из всех героев пьесы в смерти Фирса оказалась виновной именно та героиня, которая безоглядно рвется в будущее. Поэтому дети, не скрывая иронии, бросили ей вслед: «Не здравствуй, новая жизнь, а прощай!..»

Оглядываясь назад, мы, взрослые, можем согласиться с этими детьми, что ни Трофимовы, ни Ани не построили светлое будущее… А вот будет ли будущее у наших учеников, будет ли оно светлым, зависит только от нас. Думаю, пора учителям понять, что в их силах вернуть детям Чехова, Достоевского, Толстого, Гоголя… И для этого не нужны государственные программы и чиновничьи указы. Просто нужно изыскать хотя бы один час факультатива, для того чтобы ваши ученики, ознакомившись не только с творчеством Чехова, могли повторить без тени иронии, уверовав, что так оно и будет: «Прощай, старая жизнь! Здравствуй, новая!..»

Помните, как калики излечили «недужного» Илью Муромца? «А ты встань, не раздумывай!» – сказали они ему, сиднем просидевшему на лавке 33 года.

Может, встанем?..

Марьям ВАХИДОВА, преподаватель частной школы «Мансур», Гудермес, Чеченская Республика