Не остывшая память

Книга воспоминаний о литературоведе, педагоге, писателе и общественном деятеле Мариэтте Омаровне Чудаковой появилась всего через два месяца после ее ухода из жизни в конце минувшей осени. Составителями стали Мария Чудакова и Аня Герасимова (Умка). Во вступлении Умка отмечает, что героиня сборника абсолютно достойна отдельной большой книги в серии «Жизнь замечательных людей», и верит в грядущее появление такого издания, однако перед собой ставит иную задачу – «собрать какую-то еще не остывшую память», «по возможности без глобальных обобщений и оценок просто записать все, что помним. Живые жесты, слова, картинки. Живой человек вышел из комнаты, сейчас вернется».

Героиня книги и выглядит очень живым, то есть деятельным, полным энергии человеком. Звучит ее речь – яркая, эмоциональная, которую хочется слушать и слушать. Многие искали знакомства с Мариэттой Омаровной. Кто-то из авторов воспоминаний, вошедших в сборник, у нее учился, кто-то входил в число ее коллег, кто-то просто был ее читателем и почитателем. Есть те, кто видел Чудакову лишь по телевизору или слышал по радио, а есть и те, кому посчастливилось познакомиться с ней очно. Писатель Сергей Солоух свою заметку начинает так: «С Мариэттой Омаровной я лишь выпивал. Но это было незабываемо. На книжном фестивале «Белое пятно» в Нск, год 2012‑й. То самое время, когда МО на Туареге, набитом книгами, ездила через всю страну от библиотеки к библиотеке. Но это… и многое, многое другое мне тогда еще только предстояло узнать».

Чудакова раскрывается в книге с разных сторон. Конечно, каждый понимал, что Мариэтта Омаровна – невероятно многогранная личность, но не все знали, до какой степени. Она развозила книги по деревенским библио­текам, читала лекции в Литературном институте, «постоянно придумывала разные проекты, фонтанировала идеями. Мне в силу своей созерцательности часто трудновато было справляться с ее напором… Я не знаю, в чем она черпала свою энергию. У нее как будто специальные часы тикали: надо спешить, надо успевать, не спать». Это уже замечание писательницы Юлии Гебы. А вот несколько штрихов к портрету Чудаковой от поэта и критика Бориса Кутенкова: «Только она могла прийти в свои 77 на случайный, в общем-то, и незнакомый круглый стол по приглашению (вне конъюнктуры, вне разделения на своих/не своих)… Только она могла прийти на мероприятие в маленькую подмосковную библиотеку (по такому же приглашению «со стороны») и буквально вцепиться в библиотекарей с вопросом, есть ли у них книги Светланы Алексиевич; и отругать за то, что их нет. И пожелать их закупить. И уверен: закупила… Только она неустанно в свои годы ездила по всей стране, проводила тестирования для подростков, дарила книги – и любое невежество, любое незнание литературных реалий переживала как удар по нравственному здоровью нации, и эмоционально писала об этом».

Свои воспоминания о Мариэтте Чудаковой оставили восемь десятков авторов разной степени известности. Имена одних знает вся страна, другие знакомы лишь узкому кругу. Прозаики, поэты, критики, журналисты, преподаватели, редакторы, ученые. Порой в книге соседствуют даже противоположные по своим ценностям и убеждениям люди. Но это не мешает и тем и другим признаваться в любви Мариэтте Омаровне, произносить слова благодарности. Чьи-то заметки совсем короткие – один раз увиделись, один раз поздоровались, но у человека навсегда осталось колоссальное впечатление, кто-то был знаком с Чудаковой лучше, а потому рассказать может больше. У кого-то сухие формальные некрологи с перечислением фактов биографии или строгие эссе, у кого-то развернутые вольные ремарки с обилием многоточий, с перескакиванием с мысли на мысль. Складывались заметки тоже в разное время. В сборнике присутствуют и записи из Фейсбука, сделанные в день смерти или день похорон Чудаковой, и газетные статьи, опубликованные через несколько суток после утраты, и фрагменты мемуаров, и письма со словами соболезнования, адресованные дочери Мариэтты Чудаковой Маше. Сама Маша приводит в книге множество личных детских воспоминаний о маме. Как раз в этом личном и заключается главная значимость сборника. Конечно, повторение биографических строк в отдельных заметках – тоже важное дело, но все же гораздо важнее передать не жизнеописание, а саму жизнь человека. Люди, знавшие Мариэтту Омаровну особенно близко, делятся подробностями о том, чего стоило ей быть всегда столь энергичной и деятельной. Так, одну из тайн Чудаковой решилась открыть критик Ольга Лебедушкина, которая в свое время была ее аспиранткой. Однажды Мариэтта Омаровна попросила девушку сбегать в аптеку и купить ей серьезный сердечный препарат по рецепту. И добавила: «И главное – никому, НИКОМУ об этом не говорите. И не только здесь. Об этом даже дома не знают…» Секрет Лебедушкина раскрыла только сейчас: «Надеюсь, Мариэтта Омаровна меня простит где-то там, далеко. Да и срок давности истек. Почему-то многим она казалась железной, многие ее панически боялись. Но она была вот такой – блистательной, гениальной (любимое литинститутское занятие – выяснять, кто гений, а кто нет, а тем временем гений и правда почтил своим присутствием стены этого заведения) и в то же время уязвимой. Потому что была очень живой. Такой и останется». Память не остынет.

Мариэтта [Сборник воспоминаний]. – М. : Умка-Пресс: Пробел-2000, 2022. Составители Маша Чудакова и Аня Герасимова.