Не дело управленцев лоббировать те или иные инновации. Игорь РЕМОРЕНКО, заместитель директора Департамента государственной политики в образовании Министерства образования и науки РФ

– Игорь Михайлович, что для вас означают инновации в образовании? – Многое означают, с момента своей работы в системе образования я непосредственно имел дело с инновационной деятельностью. Однако нельзя сказать, что за термином «инновации» кроется какое-то жесткое определение. Быть может, благодаря этому и существует инновационная деятельность – как стремление к совершенствованию и изменениям. Инновации в образовании в этом смысле – это изменения в подходах к методам, технологиям, механизмам управления образованием.

– Можете подробнее сказать об инновациях в сфере управления образованием?

– Прежде всего я бы сказал о тенденциях изменения механизмов управления. Дело в том, что традиционно любое решение органов управления обществом всегда воспринимается как тотальное. Новации в этом смысле – это предложение вариантов решения проблем. Правда, так действовать не всегда удается. Я бы здесь различил образовательную политику и проектную деятельность.

Проектная работа – это прежде всего попытка выработки новых норм. Не набор различных вариантов, как это принято в политике, а выработка новых регуляторов, замещающих старые, неадекватные требованиям времени.

Думаю, что различение социальных институтов проектной деятельности и образовательной политики – еще одна тенденция изменений механизмов управления образованием. Все это сегодня проявляется при реализации приоритетных национальных проектов. В рамках проектной деятельности нужны инновационные разработки, экспериментальные площадки, оформленная экспертная деятельность, причем не только внешняя, но и внутренняя, профессионально-педагогическая в том числе.

Вопрос об экспертном педагогическом сообществе – вопрос не тривиальный. Можно ли считать, что Российская академия образования – институт экспертного образовательного сообщества, выразитель мнения профессионалов от педагогики? Когда я задаю такой вопрос, мне иногда отвечают на него утвердительно, поскольку рассматривают не только академиков и членов-корреспондентов, но и систему институтов, экспериментальных площадок, центров, школ и так далее. Наверное, в этом случае РАО действительно можно считать одним из экспертных институтов, социальным институтом профессионально-педагогической экспертизы. Однако о серьезной значимости этого института можно говорить тогда, когда появятся другие выразители мнения педагогического сообщества – например, сообщества инновационных школ. К тому же о педагогической экспертизе следует говорить тогда, когда оформлена серьезная позиция общественной экспертизы – непедагогического сообщества. Иначе профессиональный педагогический интерес тонет в неконструктивных, отчасти бытовых мнениях ряда экспертов.

– Способны ли нынешние управленцы воспринимать инновации и проникаться их духом?

– При условии ликвидации тяги к принятию тотальных решений, наверное, способны. Хотя по большому счету не дело управленцев лоббировать те или иные инновации. Если бы я это делал, то на уровне образовательной политики занимались бы не профильным обучением, а школьным дизайном, поскольку мне лично, по собственному опыту педагогической работы, это гораздо интереснее. Однако такого не происходит, и слава богу. Не должны чиновники лоббировать свои личные идеи и интересы. Их задача состоит в другом, с одной стороны, – в организации и выработке вариантов решения проблем, с другой, – в обеспечении общественного обсуждения, согласования позиций по тем или иным вопросам развития образования.

Есть ряд образовательных инициатив, с которыми управление может иметь дело, но не в жанре традиционного «внедрежа», а в рамках обсуждения, выстраивания конкуренции или даже моды на инициативы. Потому надо учиться создавать такие условия. Когда-то идея нормативного финансирования была связана именно с этим (потом уже стали говорить, что она нужна для того, чтобы правильно распределять средства) – люди научатся формулировать цели, у них появится прозрачный школьный бюджет, они будут ставить задачи и самостоятельно их решать.

Вопрос в том, каким образом может сочетаться политическая работа, связанная со столкновением позиций, мнений и интересов, с проектной деятельностью, управлением и администрированием? Кто все это в состоянии делать?

Политика все более проникает в образование и все большими темпами, в этом есть свои плюсы и минусы. Минусы очевидны – случается, что со своих постов уходят профессионалы. В этой ситуации важно, чтобы проектная работа институционально оформлялась, становилась независимой от политической конъюнктуры. В ряде регионов это удается делать за счет создания фондов, центров или иных структур, обеспечивающих развитие образования. Что касается политики – заявлений, обсуждений, идеологии, то тут при всех минусах есть и позитивные моменты, потому что это задает дальние горизонты – ценности и интересы. Политика – априори проявление различных гражданских интересов с точки зрения того, какой должна быть власть, какие ценности она должна отстаивать.

Сегодня в управлении и политика, и менеджмент не отделены друг от друга, что приводит к колоссальным издержкам. Думаю, что становление институтов образовательной политики и институциональное оформление проектной деятельности – два главных аспекта управленческих новаций на ближайшую перспективу.