Наука размножается отделением. От государства

В митинге, который проходил 20 октября в рамках Всероссийской акции протеста работников бюджетной сферы, участвовало значительное число ученых РАН. Они выдвигали требования не только об установлении достойной зарплаты, но и о сохранении российской науки как таковой, о защите ее от рыночных реформ. Почему ученые вышли на улицы российских городов? Мы решили разобраться в сути происходящего, ведь реформы коснутся и вузовской науки, существование которой принципиально важно для развития высшего образования в стране. После реорганизации новые министерства начинают «мести» свои отрасли по-новому. Министерство образования и науки РФ не стало исключением. На первом же заседании коллегии были рассмотрены несколько поистине судьбоносных документов. В частности, Концепция участия РФ в управлении государственными организациями, осуществляющими деятельность в сфере науки. Этот документ, призванный многое изменить в жизни научного сообщества, вызвал скандал, каких ученый мир пока еще не видел.

Ну а открытия потом

Интересно, что слова в документе написаны в большинстве случаев очень правильные. В самом деле научные организации расположены в основном в Центральном федеральном округе, база у них устаревшая, своих зданий мало, в большинстве случаев в оперативном управлении, чтобы выжить, ученые треть исследований ведут по непрофильным для их организаций направлениям, патентов на изобретения оформляют меньше, чем нужно и можно. Словом, многое необходимо изменить для того, чтобы российская экономика с помощью науки перешла к инновационному пути развития, чтобы страна приумножила свой научно-технический потенциал, научилась его использовать эффективнее и создала условия повышения конкурентоспособности «человеческого капитала». Для этого авторы концепции предлагают создавать крупные научно-производственные интегрированные структуры, обеспечивающие концентрацию ресурсов государства и бизнеса на прорывных направлениях развития науки и техники, создавать недостающие элементы инновационной инфраструктуры – центры трансфера технологий, технопарки и так далее. Но при этом государство должно определить, какие научные организации останутся в его ведении и на его финансировании, а какие отправятся в самостоятельное плавание по волнам инноваций.

Если организация выполняет фундаментальные, прикладные исследования и разработки по приоритетным направлениям развития науки и техники в широком диапазоне, обладает уникальным оборудованием, знаниями и технологиями, утрата которых приведет к снижению научно-технического потенциала страны, ее обороноспособности и безопасности, ее могут оставить на государственном попечении. Если нет, позволят ей выйти вон. Причем многое в судьбе научной организации должны определять ее имущественное положение и соответствующий статус. Нынешним учреждениям предложат стать либо фондами, открытыми акционерными обществами, либо казенными предприятиями. После чего проведут разгосударствление большей части организаций. В каждом случае разговор пойдет о судьбе имущества, которое государство может вносить в виде своего вклада в уставные капиталы или продавать на конкурсной основе. Это соответствует закону, потому что государство имеет право собственности на имущество только тех учреждений, которые финансирует из своего бюджета. А финансировать и дальше все научные учреждения оно не намерено. Правда, авторы концепции успокаивают научных работников: часть акций останется за государством в любом случае. Но мы хорошо знаем, что следует потом на примере предприятий, которые так же проходят процесс разгосударствления. Сначала у государства есть акции или доля, а потом эта доля продается, и предприятие перестает вообще иметь отношение к государству, новые владельцы исходят исключительно из собственных интересов. Теперь такая же схема, судя по всему, предложена и для научных организаций. Но если предприятия всегда тяготели к отчуждению от государства, то наука с этим согласиться не может, ибо перед ней вовсю маячит угроза банальной приватизации учреждений.

География как принцип научной значимости

Авторы концепции предлагают создать к 2008 году ядро из 100-200 хорошо оснащенных технически, укомплектованных кадрами и финансово устойчивых научных организаций (число остальных будет сведено к 800). Это должны быть федеральные центры науки и высоких технологий, государственные научные центры, межотраслевые центры науки, научно-образовательные центры, крупные университетские комплексы. Остальные научные учреждения раздадут по уровням бюджетной системы. Причем не исключено, что с ними поступят, как с ПТУ, – ненужные, по мнению региона, закроют, как и те, на содержание которых в региональном бюджете не достанет средств. То есть за призывами сделать науку прибыльной, по мнению ученых, снова стоит банальный бухгалтерский расчет.

Академики – против

Новый документ обсудил на своем чрезвычайном заседании президиум РАН. В отсутствие президента Юрия Осипова заседание вел вице-президент Геннадий Месяц, который назвал концепцию наступлением на науку, ибо авторы хотят повысить эффективность работы научного госсектора путем разгосударствления. По мнению академика Кудрявцева, науку нельзя отдавать в частные руки с расчетом, что она позволит заработать большие деньги тем, кто будет ею владеть, или полностью подчинить госмеханизму, создавая из нее что-то вроде департамента коммунального хозяйства. Академик Платэ убежден, что авторы сознательно не стали привлекать к работе представителей РАН, поскольку их документ преследует одну цель – «низвести научное сообщество до нулевого уровня». Академик Львов призвал спасать науку. При этом собравшихся не успокоило сообщение академика Лаверова о грядущем увеличении финансирования науки в четыре раза.

Дискуссия была продолжена на расширенном заседании бюро Совета директоров институтов РАН под руководством Нобелевского лауреата, академика Жореса Алферова. Его участники не согласились с концепцией и призвали ученых России возвысить свой голос в защиту российской науки от непродуманной реорганизации, которая, по их мнению, окажет самое пагубное воздействие и будет еще долгие годы тормозить возрождение экономики страны. Позицию Совета директоров поддержали участники чрезвычайного собрания представителей научных коллективов Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Жуковского, Зеленограда, Протвина, Пущина, Троицка, Фрязина, Черноголовки и других научных центров. Реакция академических ученых была понятна: ведь предусматриваемое сокращение в основном коснется институтов РАН. Но всполошились и представители высшей школы. Ведь о вузовской науке в концепции сказано немало критических слов, в частности, отмечено, что вузы проявляют мало активности в выполнении научных исследований. Это, конечно, правда, но не вся, ведь вуз не может вести нормальный учебный процесс без научной работы. Другое дело, что в этом случае научные исследования не дают прямой отдачи в рублях и долларах, которой столь страстно жаждут реформаторы.

Совет ректоров

В отличие от дискуссии на президиуме РАН разговор на правлении Российского союза ректоров поначалу был не эмоциональным, а сугубо деловым. После доклада, сделанного заместителем министра образования и науки РФ Андреем Свинаренко, последовало предложение вынести проект концепции на суд 8-го съезда ректоров, который должен состояться в декабре нынешнего года. Пока же, по мнению Виктора Садовничего, нужно разобраться в том, что такое эффективно работающий научный институт, а что такое неэффективно работающий, кто это будет оценивать, по каким критериям, как измерять в рублях достижения сугубо гуманитарного НИИ, работающего не на оборону страны, а на развитие ее истории или филологии. Словом, вопросов, замечаний и предложений было много. Но министр Андрей Фурсенко предпочел пойти в наступление, объяснив, что в октябре нужно вынести вопрос о развитии науки на рассмотрение президентского совета. В ноябре министерству предписано представить концепцию правительству, впереди вступление страны в ВТО и грядущая конкуренция с зарубежными технологиями и инновациями.

По словам министра, в РАН есть неэффективные институты, мнящие, что они занимаются фундаментальными исследованиями, их-то и надо переориентировать на коммерциализацию технологий, понимая приватизацию как переход к акционированию, в ряде случаев стопроцентно государственному. Тут в дискуссию вступил вице-президент РАН Александр Некипелов, который напомнил, что Стратегические направления развития науки были определены в 2002 году под руководством Президента РФ, и это было решение, с которым согласились все: «Сегодня авторы концепции пытаются ревизовать это решение, вероятно, для того, чтобы подверстать свои предложения к нынешним подходам по реструктуризации бюджетного сектора, которые близки к обвальной апробации». По мнению ученых, сообщил Некипелов, речь идет о ликвидации РАН, желании «выдернуть» из нее несколько хороших институтов, включив их в число сотни-другой научных комплексов. Между тем такой подход противоречит действующему законодательству, потому что создание, ликвидация и реструктуризация институтов – прерогатива только самой академии. «Прежде чем разрушать, надо определиться, чего хочет страна – какое образование и какую науку? – заметил вице-президент РАН. – Если власти всерьез хотят проводить модернизацию, освободиться от топливно-сырьевой специализации, играть какую-то роль в сфере науки и высоких технологий, то не нужно заниматься пустопорожней идеологизированной игрой. Нам говорят, что сметное финансирование всегда плохо, но это откровенная глупость. Сметная форма финансирования при всех ее ограничениях и недостатках в сфере фундаментальных исследований совершенно необходима, нам же предлагают отделить хорошие институты от плохих. Вот спасибо!

На самом деле это очень большое достижение, что в рамках ныне действующего порядка правительство не может определять, какие учреждения для фундаментальных исследований хороши, а какие плохи. Правительство может в целом увеличивать или уменьшать финансирование Академии наук, но вопрос о финансировании отдельных институтов решает РАН. Это называется финансированием «на расстоянии вытянутой руки», когда никто, кроме экспертов научного сообщества, не может определить, где более эффективно расходовать средства. Не имей страна такой системы, в первой половине 1990-х годов все экономические институты РАН развались бы.

Многим кажется правильным положение Концепции о том, что силы надо концентрировать только там, где уже достигнут мировой уровень. Но ведь комплексная фундаментальная наука – это наш колоссальный потенциал. Он позволяет в случае необходимости быстро сгруппировать ресурсы на тех направлениях, где намечается прорыв. Если мы будем на передовом уровне финансировать физиков, математиков, а других совсем не будем, то такого рода фундаментальная наука не позволит решать амбициозные задачи».

Категоричность высказываний Александра Некипелова можно понять. Полтора года назад в РАН работала комиссия по оптимизации бюджетных расходов. Тогда было предложено увеличить зарплату научных сотрудников в четыре раза, обеспечить финансирование приборной базы в соответствии с амортизацией, решить вопрос старения кадров, увеличив пенсионное обеспечение на 3-5 тысяч рублей. Реализация этих предложений предполагала добровольное сокращение числа сотрудников РАН на тридцать процентов. Кроме того, академия предлагала создать условия для коммерческого использования части наработок своих институтов при жестком госконтроле, чтобы дополнительно зарабатываемые деньги направлялись на развитие фундаментальной науки. В ответ академии предложили сначала сократить количество сотрудников, а потом ожидать: то ли финансирование увеличится, то ли будет установлено число институтов, которые хорошо работают и достойны персональной финансовой поддержки.

После выступления Александра Некипелова министр попытался успокоить ученых: «У нас нет никакого желания разрушать РАН, мы работаем на страну, и не надо друг друга ненавидеть». В этом чиновников никто не упрекает, упреки по другому поводу: почему небольшая группа реформаторов в очередной раз решает судьбы тысяч людей, которые тоже работают на страну всю свою жизнь?

Сегодня к работе уже приступили различные комиссии, состоящие из представителей РАН и Союза ректоров. Чем закончится конфликт, пока сказать трудно. Во всяком случае, по информации из РАН, ученые получили предложение самостоятельно определить число тех, кого «оптимизируют». Остается посмотреть, как пройдет этот процесс добровольного отсечения научных голов от государственной финансовой поддержки.

Рокировки на научном поле

Но пока идут переговоры, уже сделаны чрезвычайно важные шаги. 21 октября, сразу после проведения митинга в рамках Всероссийской акции протеста, состоялось другое заседание президиума РАН – закрытое и тоже чрезвычайное. На нем в качестве обвиняемого предстала уже не Концепция, а вице-президент Геннадий Месяц, который позволил себе ее обсуждение. То, что Месяц самостоятельно провел тот давнишний президиум, по мнению президента РАН Юрия Осипова, – страшный грех. Поэтому «нагрешившего» Месяца отстранили. Нет, не от должности вице-президента, а от оперативного управления академией и координации финансов, а это равносильно смещению с должности, потому что понятно: у кого в руках деньги, тот и главный руководитель после президента РАН. На первый план теперь выдвинулся другой вице-президент Александр Некипелов, который возглавлял рабочую группу РАН, проводившую консультации с заместителем министра образования и науки Владимиром Фридляновым и добившуюся некоторого послабления в планах министерства по реорганизации академической науки.

В новом варианте Концепции теперь есть глава «Особенности управления имущественным комплексом РАН», и это воспринимается как большая победа Некипелова со товарищи. На самом деле в Концепции мало что изменилось. Но появилось много нового. Например, избранный президент РАН будет теперь вступать в должность только после его утверждения на самом высоком федеральном уровне. А это значит, что академики смогут получить себе руководителя только в том случае, если чиновники эту кандидатуру одобрят. По мнению Андрея Фурсенко, организация, которая содержится на бюджетные деньги, должна принимать условия государства по части управления. Как эта позиция согласуется с автономностью РАН и академическими свободами, неясно. Ясно только, что вслед за РАН такие же ограничения будут распространены на другие академии: образования, сельского хозяйства, медицины.

Поправки в проект Концепции превращают РАН в организацию, только координирующую фундаментальные научные исследования и ведущую экспертную деятельность. А что касается перестройки, то она все равно будет: академию модернизируют с учетом стоящих перед государством задач и его финансовых возможностей. Поскольку стоящие задачи всегда в тумане, а финансовые возможности всегда минимальны, можно себе представить, что произойдет с РАН. Тем не менее президент академии Юрий Осипов, министр Андрей Фурсенко и ректор МГУ Виктор Садовничий подписали документ, символизирующий их консенсус по поводу нового варианта Концепции.

В ближайшее Время состоится заседание президентского Совета по науке и высоким технологиям. На заседании выступят Юрий Осипов, Андрей Фурсенко и Виктор Садовничий. Скорее всего главный спор по поводу Концепции пойдет между петербуржцами Андреем Фурсенко и Жоресом Алферовым, а в качестве рефери на этом научном ринге выступит третий петербуржец – Владимир Путин. О том, кто выйдет из этого спора победителем и сумеет ли президент поправить тех, кто замахивается на российскую науку, мы обязательно расскажем в следующих номерах газеты.